Братство идущих к Луне

— И ты нас прочишь в искатели нужной нитки? — Ит нахмурился. — Каким образом мы сумеем это сделать, если этого не сумел сделать ты?

— Я не знаю, — Ри опустил голову. — Но эту задачу нужно решить обязательно.

— Зачем? — требовательно спросила Берта. — Для чего тебе нужно её решать? Они уже старые, жить им осталось совсем недолго. Они умрут, и проблема решится сама собой — деструктуризация прекратится, кластер вернется в прежнее состояние.

— Ты смеешься? — Ри, кажется, удивился. — Ты учёный, исследователь, и говоришь такие вещи? Неужели тебе самой не интересно, и не хочется понять, что происходит, и каким образом...

— Мне интересно. Но, прости, когда я вижу твои методы, мой интерес разом сходит на нет, и остается только одно чувство. А именно — инфернальный ужас, — ответила Берта. — Я не умаляю значимость задачи, которую ты перед собой поставил, и которую пытаешься решить, эта задача, пусть даже и на словах, благородна и правильна, но вот когда дело доходит до методов, я перестаю видеть задачу, и начинаю видеть нечто совсем иное.

— И что же ты видишь? — Ри прищурился.

— А то ты сам не знаешь, — отозвалась Берта. — Тебе напомнить, где мы провели последние десять лет? На войне. В госпиталях на переднем крае, потому что в этой вселенной отнюдь не все признали твое величие и твой способ действовать, и по сей день пытаются сопротивляться. А ты продолжаешь огнем и мечом насаждать это своё великое и прекрасное, насильно впихивая его тем, кто в нем не нуждается.

— И жаль нам в результате всех, — добавил Ит. — И тех, кто сражается за свою свободу, и тех, кто поверил в твой обман, и присягнул тебе на верность. Первые не виноваты в том, что ты амбициозен. Вторые не виноваты в том, что их души требуют веры, пусть даже и ошибочной. Впрочем, гений, мы уже говорили об этом всём, и повторять я не вижу смысла. Это демагогия, потому что ты — не изменишься. Никогда не признаешь свою неправоту, и поэтому люди не перестанут умирать.

— За шестьдесят с лишним лет вы мою неправоту доказать не сумели, — ответил Ри. — Старались. Но не сумели. У вас, при всем моем уважении к твоим заслугам на научном поприще, Берта, кроме эмоций нет пока что ничего, или почти ничего. У меня — существенный базис, рабочие схемы, и огромное количество сторонников, число которых растет с каждым днём. Сейчас, в данный момент, я хочу разобраться с этим процессом, чтобы потом, впоследствии, использовать эти знания для того, чтобы исправить то, что требуется исправить...

— Опять, — вздохнула Берта. — Ты ничего таким образом не исправишь, как ты не поймешь? Эти оставшиеся — бесперспективны, стары, и ты ни при каких условиях не сумеешь их использовать, потому что они ни на что не способны!

— Кто тебе сказал, что я собираюсь использовать именно их? Мне нужно разобраться в самом механизме искажений, и поймать этого неуловимого дьявола, который таким образом взаимодействует с носителями генома архэ. Если я пойму на их примере механизм, задача будет решена, и следующий геном я сумею откорректировать так, как потребуется.

— Сетевые инженеры тебе никого больше не отдадут, — заметил Скрипач.

— Я приду и возьму, — пожал плечами Ри. — Или найду другой способ. Не сомневайся. Но я всё равно сделаю то, что делаю, с вашей помощью, или без неё.

— Угу. Именно поэтому ты сорвал нас с работы, приволок сюда, и просишь посодействовать, — заметил Ит. — Если без нашей помощи, то для чего мы здесь тогда? Давай мы закончим, в таком случае, этот разговор, сядем на «Сансет», и отправимся обратно в части, в которых работали. Там от нас уж точно будет больше пользы.

— В Санкт-Рене и без вас полно госпитальеров, — отмахнулся Ри. — Пару месяцев обойдутся, от них не убудет. Отсутствие вас шестерых, поверь, никто и не заметит. Где эти трое и кот, кстати?

— Как всегда в мирах Сонма. Поехали на могилу к маме Эри, — ответила Берта. — А потом на Ленинские горы. Они это везде делают, ты же знаешь. Вечером вернутся, мы всё расскажем. Хорошо, допустим, ты нас уговорил. Что с жильем, в таком случае, и какой срок? И, главное, что с данными? Что именно у тебя есть?

— Так, — Ри перешел на деловой тон. — Жильё. Эта квартира, думаю, подойдет, тут три комнаты, кухня, мебель привезем завтра, какую захотите. Срок — минимальный. Месяц, два, не больше. Там... весьма специфическая ситуация, поэтому времени немного. Данные. Смотри. Вот эта тетрадь — часть дневниковых записей Ады, точнее — Аделии Шефер...

— Она немка? — уточнила Берта.

— Немцем был отец, — кивнул Ри. — Этническим, ничего немецкого, кроме фамилии, у него не имелось. Мать русская. Значит, эти записи принадлежат Аделии Шефер, Аде, так же есть дневниковые записи Яра Огарёва, но их на порядок меньше, и есть совсем немного заметок Романа Судьбина, но они в большей степени имеют отношение к его работам на выставках, а не к сути происходящего. Далее. Есть полугодовые слепки считок, которые снимались у всех с четырнадцатилетнего возраста...

— Что? — удивилась Берта. — Каким образом ты это...

— У них стоят аналоги знакомых вам детекторов, которые использует тот же Окист. Ничего криминального, никакого воздействия, просто запись информации, и всё, — Ри вздохнул. — Они ни на что не влияли. Раз в полгода считки забирал агент.

— Нет слов, — покачала головой Берта.

— А что тебя смущает? — прищурился Ри.

— Даже говорить не буду. Хорошо, есть считки. Что ещё?

— Есть они сами, при желании, вы можете подъехать на точку, и на них посмотреть, — закончил Ри. — Зрелище, конечно, удручающее. Я был там последний раз четыре года назад, больше не поеду. Не хочу.

— Не по себе, да? — спросил Скрипач с интересом. — Ладно, мы скатаемся, так и быть. Ещё что-то?

— Это всё. Думаю, вполне достаточно, — Ри встал, давая понять, что разговор окончен. — Определяйтесь с мебелью, скиньте заказ, и...

— Погоди, а сегодня на чём спать? — резонно спросил Скрипач. — Давай сегодня хотя бы кровати добудь, мы-то ладно, но девчонкам на полу ложиться — идея как-то не очень. И привези пару-тройку столов, потому что бумаг, думаю, будет много.

— Свет, — тут же добавила Берта. — Нормальные настольные лампы. Техника у нас своя, с этим проблем не будет. Питание для гель-блоков только если. Считки в гель-блоках?

— Да, автономные, — покивал Ри. — Архив хороший, всё маркировано, есть превью с подробным описанием.

— Это здорово, — покивал Ит. — Упрощает дело. Собственно, всё, наверное.

— Если всё, тогда — до завтра. Кровати через пару часов привезут, — кивнул Ри. — Я договорюсь.

— У тебя тут свои каналы и связи? — усмехнулась Берта.

— Нет. У вас на первом этаже дома — мебельный магазин. Думаю, пару образцов, да еще и с наценкой, они запросто продадут.

— Мы тогда с тобой сходим, — тут же заявила Берта. — А то купишь какую-нибудь барскую роскошь, а нам такого не надо. Идём, идём, не будем время терять.

— Хозяйственная, — с гордостью сказал Скрипач. — Обожаю и горжусь.

— Ой, ну тебя, — махнула рукой Берта. — Чем гордишься? Идёмте, быстрее сделаем, быстрее же перестанем думать про то, что к нашей работе не относится.