Записки русского крестьянина

Иван Столяров
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: В воспоминаниях И.Я.Столярова дана широкая панорама жизни крестьян села Карачун на протяжении последней трети 19 в. Автору хорошо знакомы события, о которых он пишет, т.к. многие из них отражают факты его биографии. Органично включены в повествование рассказы старших членов семьи о прошлом. «Записки русского крестьянина» содержат богатейший материал по истории календарных праздников, народных верований, бытового православия, материальной культуры, местных кустарных промыслов.«Записки русского крестьянина» И.Я.Столяров писал в эмиграции до последних дней своей жизни. Их текст отредактировать он не успел. Вся последующая работа по приведению записей в определённую систему, правке текста, составлению примечаний легла на его жену - Валерию Эдуардовну Столярову. Первое издание на русском языке состоялось благодаря Институту славянских исследований в Париже в 1986 году. Оно было снабжено обширными комментариями В.Э.Столяровой и А.Береловича и насчитывало 202 страницы. На французском языке «Записки» были опубликованы дважды: в 1981 году - парижским издательством «Синтаксис», в 1992 г. - издательством «Пион». В сокращённом варианте «Записки русского крестьянина» вышли в московском издательстве «Современник» в 1989 году 

0
278
35
Записки русского крестьянина

Читать книгу "Записки русского крестьянина"




ПРЕДИСЛОВИЕ

Последние страницы, которые В. Э. Столярова и проф. П. К. Паскаль посвятили жизни автора, вполне достаточно представляют его читателю. В них подчеркивается двойная принадлежность И. Я. Столярова : по своему происхождению — к крестьянству, по культуре и идеалу социальной справедливости — к русской интеллигенции. Это-то и придает его повествованию о крестьянской жизни в русской провинции в конце ХIХ-го и в начале XX-го века самое богатое содержание.

В описаниях крестьянской жизни при старом строе у нас нет недостатка ; их авторы обычно — внешние наблюдатели, так как сами крестьяне не писали. Одни из авторов отмечали бедность, невежество, даже грубость или же жадность деревенских жителей1 ; другие же, напротив, — особенно представители деревенской прозы в наше время — стремятся, возвращаясь к прошлому, идеализировать народ, исчезающий вместе с его положительными чертами, как, например, выносливость и мужество, был основой целых поколений русской цивилизации. Действительность никогда неразделима на две равные части. В рассказе И. Я. Столярова смех сменяется слезами, сочувствие — жестокостью. Действительность, когда она обнаруживается перед нами во всей своей подлинности, — неисчерпаема. Она далеко превосходит чтение, которое предлагается автором предисловия принявшему на себя роль « мухи пахаря ».

Мы не стремимся изложить вкратце безупречную сжатость текста, дополненного и обогащенного примечаниями В. Э. Столяровой. Наша задача — выделить то, что в этом свидетельстве представляется показательным для общего положения всего русского крестьянства данной эпохи и характерным для этой местности или для семьи автора2.

Настойчивость, видная с первых же страниц, выдвигает на первое место естественное окружение, — понятна, потому что это окружение определяет как и возможности деятельности деревни, так и ритм работ крестьян. Водные условия, представляющие возможность судоходства и транспорта, определенные дни ярмарок, религиозная жизнь с приходскими праздниками, обычаи в питании, очень скромном в каждодневной жизни, чередующемся с постом и мясоедом и в дни семейных празднеств, — вся эта деревенская жизнь включена в годовой неизменный круг.

С наступлением зимы сельско-хозяйственные работы прекращаются, и этот мертвый сезон крестьянин посвящает ремесленной деятельности. Снег, идущий с ноября до марта к великой радости любителей катанья на салазках, позволяет езду на санях ; это время ярмарок и свадеб. Тогда как осенью и весной дожди и таяние снега размывают дороги и изолируют деревню в течение нескольких недель.

Вынужденная отгородиться от остального мира, деревенская община приспособляется к жизни, когда приходится рассчитывать только на самих себя. Все хозяйство семьи принаравливается к тому, чтобы обеспечить продление рода, из которого она вышла, и, по возможности, передать нетронутым отцовское наследие своим потомкам. Очень рано дети принимают участие в хозяйственных работах. По мнению родителей, школа не может научить их ничему полезному для дела ; наоборот, она может открыть им новый кругозор, который оторвет их от семейного круга, как это и случилось с молодым Столяровым3. Отношения с внешним миром ограничиваются семейными связями и торговым обменом, продажей излишка для уплаты податей (налоговое обложение беспощадно к должнику)4 и покупкой предметов, необходимых для крестьянского обихода : керосин, соль, ткань и т.д.

Характерные черты, которые мы отметили, существуют в каждом исконном крестьянском обществе. Русская история вносит некоторые особенности, в зависимости от земледельческого распорядка эпохи и от устава крестьянского общества. Только изба и усадьба находятся в собственности семьи : остальные крестьянские земли принадлежат миру и делятся по числу членов мужского пола в семье на наделы. Этот надел уменьшается по мере увеличения населения, что вынуждает крестьянина искать занятие на стороне. Тем более, что существование семьи зависит от капризов времен года. Если случится плохой урожай а у крестьянина нет запасов5, как у зажиточных городских людей, ему угрожает голод и эпидемии. Голод 1891 -1892 г. запечатлелся навсегда в памяти автора.

Воронежская губерния, расположенная в лесистой степи на богатой черноземной почве, была не из самых бедных. Поэтому дворянство, живущее на доход, получаемый от крепостных, обрабатывающих их земли, в момент отмены крепостного права старалось сохранить за собой как можно больше земли, ограничивая максимально количество мирской земли до 7 десятин на мужскую душу6. Сохранившиеся большие дворянские поместья, как, например, у принцессы Ольденбургской (6000 десятин) или у графини Паниной (39000 десятин в 1861 г. и 26000 десятин в 1905 г.), позволяли окружающему населению подрабатывать поденно7 на этих землях и пользоваться также медицинской помощью, часто лучше обслуживающей и более доступной, чем в земских больницах, потому что эта медицинская помощь содержалась на средства дворянских семей, у которых еще сохранилось чувство ответственности былих времен перед крестьянами8.

Поселение государственных крестьян в этой губернии относится, главным образом, к царствованию Петра Великого, когда он решил использовать дубовые лесные богатства этого края для постройки флота, предназначавшегося для завоевания по реке Дон побережья Азовского моря. Эти государственные крестьяне обладали обычно большими наделами, чем крепостные помещиков : соответственно 5,6 десятины и 3,3 десятины, в среднем, на каждую мужскую душу9. В их числе были крестьяне, которые соглашались на четвертной надел и этим избавлялись от ежегодной платы Государству в течение 49 лет за выкуп мирских земель (параграф о дарственной четверти).

Для общины Карачуна, расположенной между Доном и рекой Воронежем на наносной ледниковой, малоплодородной земле, обработка глины оказывалась более выгодной, чем земледелие. Вместо того, чтобы искать ненадежный заработок на стороне (около 70 000 крестьян, уезжавших ежегодно из этого района на сезонные работы в более южные губернии, никогда не были уверены в том, что найдут там работу и в неурожайные годы возвращались несолоно хлебавши), гончары, не решаясь на риск, предпочитали оставаться дома и работать на местных покупателей. Более богатые из них могли выстроить себе кирпичный дом, но кирпич стоил дорого : кирпичный завод требовал больших затрат и много дров. Семья Столяровых довольствовалась изготовлением горшков для приготовления пищи, которые ставились в большую русскую печь. Еще и теперь Рамоньский прокомбинат, имеющий около 140 рабочих, продолжает традицию горшечников, выпуская разнообразную современную посуду, вазы и керамику.

Топонимия Карачуна с его татарскими корнями, так же, как и соседнее село Усмань, напоминает нам какой была Воронежская область в течение веков на границе дикого поля. Сам город Воронеж был основан на правом берегу реки того же имени в 1586 г., как укрепленный аванпост русских владений. Это не помешало Крымскому Хану разрушить карачунский монастырь в 1659 г. В конце XVIII-ro века Крымское Ханство подпало под верховную власть Императрицы Екатерины II. И долины Дона и Воронежа, через Проню и Оку, становятся таким образом путями сообщения для перевозки пшеницы с юга в обе столицы.

Об этих городах говорится мало в Записках, если не считать упоминания, что они не имели никакой особенной притягательной силы на крестьянство. За исключением нескольких официальных зданий, церквей и деревянных особняков, города ничем не отличались от большого села. Кроме того, отношение крестьян к городским жителям определялось правилами, по которым они не считались равными с городскими сословиями. Совокупность повинностей по отношению к государству, в виде податей и воинской повинности, ложились тяжелым бременем на крестьянина. Бесправие их положения чувствовалось особенно остро, когда в случае войны прибавлялась их обязанность расплачиваться своею кровью. Унижение, испытанное в результате поражения в войне с Японией, окажется отправной точкой начала революционных дней 1905 г., первой попыткой создания крестьянского движения на национальном уровне под именем Всероссийского Крестьянского Союза.

До тех пор духовенство служило орудием светской власти для поддержания (именно благодаря приходским школам, как, например, школа, основанная в Карачуне) в « добром народе » соблюдения законов и любви к царю. Влияние земских школ, более открытых радикальным идеям, оказалось очень сильным. Эти идеи удалили молодого Столярова от того мира, к которому он привык с детства.

Характер Записок русского крестьянина меняется. Они выигрывают своей напряженностью и взволнованностью, но проигрывают в точности. Опасаясь преследований местной банды черносотенцев, он с трудом узнает своего отца на одной из улиц Воронежа ; встреча настолько же сдержанная, насколько и патетическая, которая обнаруживает разрыв со своей семьей, ради посвящения себя целиком освобождению народа. Даже если воспоминания борца в своей основе недостаточны для восстановления нити событий в национальном плане и тем более продолжения за-границей10, — свидетельство Столярова очень ценно.

Ни разу он не устанавливает какой-либо связи с воронежскими рабочими (в это время в Воронеже их насчитывалось более 5000), с беспорядками 1905 г. Марксистская же историография оспаривает это, приписывая рабочему классу движущую силу в зарождении революционного движения. В Воронежскую губернию радикальная зараза проникла, видимо, через служащих Саратовского Земства, соседней губернии1, которое с Тверским Земством, было средоточием борьбы, и побуждало крестьянство представить их сетования, следуя Манифесту 18 февраля 1905 г. Роль «Третьего элемента » (сословия), — как называли интеллигенцию земства — врачей, учителей, агрономов, — была решающей в организации сети местных собраний русского Крестьянского Союза2. Зато нелегко определить точно влияние социалистов-революционеров (партия которых выдвигала принцип отмены частной собственности и раздела государственных земель в пользу крестьян безвозмездно) и влияние Крестьянского Союза, более умеренного направления, что позволило этому последнему на 2-ом Съезде принять выжидательную позицию, рассчитывая на ближайший созыв Думы.

Рассказ учительницы, дополняющий краткое упоминание И. Я. Столярова об инициативе крестьян освободить из тюрьмы заключенных, подчеркивает во всяком случае преданность учителей делу и объясняет нам приказы губернаторов Саратова и Воронежа закрыть земские школы в конце 1905 г. Но, как замечает наш автор, желание реформ вдохновляло « также и привилегированное общество, которое не соприкасалось с крестьянством », как, например, Бакунины, Петрункевич, принимавшие активное участие в Тверском земстве или как графиня Панина, организовавшая побег Столярова из России за границу .

Повествование русского крестьянина представляет собой также зарождение революционного сознания и источников его вдохновения. Книги, разрешенные в школьных библиотеках и еще менее неизвестные ему тогда экономические и политические труды, никак не могли бы пробудить сознание и толкнуть молодого Столярова избрать политический путь ; это еще раз противоречить утверждению официальной истории, настаивающему на тезисе, что распространение марксизма послужило дрожжами революционному движению. Свои стремления к большей справедливости Столяров черпает в христианской морали, поэтому то священник о. Мерецкий оказывается на его стороне в момент общей борьбы4.

Скачать книгу "Записки русского крестьянина" бесплатно

100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Комментариев еще нет. Вы можете стать первым!
КнигоДром » Биографии и Мемуары » Записки русского крестьянина
Внимание