Маловероятное 2.3.: Я не отсюда

И вот — уже не Северус, а «профессор Нэш» шел по школьному коридору в этот ранний час и здоровался с группой спешивших на завтрак младшекурсников из Слизерина. Профессор Нэш отвечал на приветствие смутно знакомой старосты Хаффлпаффа. Профессор Нэш кивал проплывавшему мимо призраку.

Профессор Нэш подошёл к учительской, открыл дверь… И Северус в очередной раз за это утро замер на пороге комнаты!

Пустой, потому что все учителя ещё были на завтраке. И абсолютно такой же, как на Хэллоуин! Несколько дней назад. Двадцать восемь лет вперёд. Даже кипа журналов по квиддичу, лежавшая на столике рядом с камином, показалась ему подозрительно знакомой.

Северус глубоко вздохнул. Раз, другой… Не помогло. Прыгавшие в голове мысли-кузнечики не спешили исчезать, а состояние отстранённости, достигнутое при помощи спасительной окклюменции — возвращаться. Ему оставалось только пробовать снова и снова...

— Я могу вам чем-то помочь, сэр? — неожиданно прозвучало у него за спиной. От чего Северус вздрогнул и обернулся, чтобы в следующий миг едва сдержать ликующий вопль. Перед ним стояла Луна Скамандер! «Так и знал, что они оба в этом замешаны!»

— С вами все хорошо, профессор?

Голос доносился как будто сквозь вату. Огромные голубые глаза смотрели на него со смесью участия и беспокойства. Вроде бы искренних. Издевательски-искренних.

— Почему вы так ко мне обращаетесь? — слабым голосом переспросил Северус, чувствуя себя так, как будто его очень глупо разыгрывают.

— Ам… Простите… А как я должна была к вам обратиться? Вы ведь профессор Нэш, да?

Северус скривился, как от зубной боли. Или кто-то держал его за полного придурка, или…

— Я Пандора Виллин, — поспешила внести ясность студентка, смотря на него теперь уже с опаской, — перфект седьмого курса Рейвенкло. Зашла забрать список студентов третьего курса, которым разрешен поход в Хогсмид в эту субботу. Вы позволите? Или мне лучше прийти позже?

На что Северус, чувствуя себя полным идиотом, отступил в комнату, освобождая ей путь и безучастно глядя, как она быстро срывает с доски нужный пергамент, и, бормоча что-то вроде «всего доброго», сбегает из комнаты.

Только когда дверь учительской вновь захлопнулась за её спиной, Снейп в полной мере понял, что сейчас произошло. Пандора Виллин. Лили Эванс. Живой Дамблдор. Тысяча. Девятсот. Семьдесят. Пятый. Год. В горле поднялся дикий, клокочущий смех, вискам стало жарко, перед глазами поплыли тёмные пятна. Только услышав треск ломающегося дерева, Северус встрепенулся и пришёл в себя. Два кресла, стоявших у камина, были разнесены в мелкие щепки, а он даже толком не помнил этого. Стихийная магия, будто у какого-то несдержанного подростка. «А ты и есть подросток, где-то здесь тебе сейчас пятнадцать лет», — мелькнула безумная мысль. Но сама истерика закончилась так же внезапно, как и началась, так что спустя мгновенье Северус привел себя в чувство, а затем даже вернул комнате первоначальный вид. «До вечера Репаро спадет, и кресла снова разлетятся в труху. Ну и хорошо. По крайней мере, теперь эта комната будет выглядеть по-другому».

Забрав с доски план занятий, он поспешил на урок, по пути гася в душе вопрос, на который у него точно не было ответа. Пока.

Одиннадцатилетние маги уже ждали его в классе. Пройдя по многолетней привычке к учительскому столу, Северус обернулся и замер. Перед ним сидел не просто первый курс Слизерина. Перед ним были те, кто видел позор Снейпа-студента и кто через несколько лет готовился к ЖАБА под руководством Снейпа-профессора, когда он, похоронив всё, во что верил и что любил, вернулся в Хогвартс.

Первый урок тогда, первый урок сейчас… Северус обвел аудиторию взглядом, под которым дети сжались, как сжимается шкура бумсланга при горении, и усмехнулся.

Что ж, по крайней мере, сейчас он точно знал, как за пару минут добиться абсолютной дисциплины в классе. И для этого ему даже не придется прибегать к демонстрации режущих заклинаний.

* * *

Так началось то, что сам про себя Северус называл «жизнью Септимуса Нэша».

Он просыпался за полчаса до завтрака, за чашкой кофе бегло просматривал рабочие записи, затем спешил в Большой Зал, там ел, знакомился со свежими новостями и общался с коллегами, а потом — исчезал в круговороте лекций, практических занятий и контрольных. Вечера и выходные дни он тратил на чтение интересных книг и эксперименты.

Со стороны всё выглядело обыденным. Только вот кофе приносил не Хиппо, а Фарамант. В записях были не последние идеи по зельям, а заметки о расстройствах психики и путешествиях во времени. Да и книги, которые Северус теперь читал, никак не относились к обычной сфере его интересов.

Психология, исследования сознания и подсознания, теологические трактаты, работы ученых волшебников о создании мира иллюзий… Северуса интересовало всё, где хотя бы мелькали понятия «душа», «перенос сознания» и «галлюцинации». К счастью, способ получать необходимые книги из Выручай-комнаты исправно работал.

Только вот в книгах утверждалось одно, а ощущал Северус совсем иное. Но и поверить до конца в свое перемещение в прошлое не мог — ведь у него был Скамандер, вездесущая и лишённая каких-либо моральных ограничений галлюцинация, которая постоянно напоминала о себе. И делала это в отвратительной манере.

Во-первых, каждый день Северус просыпался от того, что Скамандер с выражением зачитывал по памяти куски из книг и записей. При этом он или мерил шагами комнату, заложив руки в карманы, или лежал рядом на кровати, активно жестикулируя наподобие дирижера.

Во-вторых, он хотя бы раз в день, но заявлялся к Северусу на уроки. И пока профессор Нэш объяснял студентам основы защиты против призраков, боггартов, дементоров и нечисти, Скамандер, стоя в дальнем углу кабинета около стены, сопровождал это всё ехидными комментариями, замечаниями и правками.

При этом он не просто мешал, а пытался вызвать Северуса на диалог, задавая ему вопросы или выкрикивая ответы в самый неподходящий момент. Один раз Северус даже попался на это, чем вызвал недоуменные переглядывания студентов третьего курса и шквал насмешливых замечаний от самой галлюцинации.

Но и этого Скамандеру было мало. В любое время и абсолютно везде в школе и за ее пределами, Северус мог столкнуться с ним. Из-за чего он откровенно ненавидел свою галлюцинацию! Но все же был благодарен ей просто за факт существования — ведь когда рядом с тобой постоянно находится твой персональный бред, забыть обо всём и свыкнуться со своим текущим положением просто невозможно.

Впрочем, информацию о путешествиях во времени Северус тоже искал. Но тут всё было еще хуже, чем с психологией. У магов всё сводилось к запрету на путешествия на такие расстояния — но даже сам запрет никак не объяснялся. У маглов и вовсе существовала только не подтверждённая ни одним экспериментом теория, к тому же отрицавшая саму возможность перемещения в прошлое. И, конечно, ни руны, ни нумерология, ни астрология, ни высшая трансфигурация, ни квантовая физика не могли объяснить, как путешествия во времени связаны с галлюцинациями. Тот факт, что Снейп при этом ещё и заместил собой другого человека, сам он пока был настроен считать случайностью, проистекавший из того, что настоящий профессор Нэш куда-то пропал.

Персона Септимуса Нэша вообще оказалась куда более проблематичной для Северуса, чем он вначале решил. Сам Нэш о себе все также не давал знать, но вот в Хогвартсе познакомиться поближе с «известным исследователем и путешественником» хотели все. Помона Спраут уже в четверг зашла в кабинет, принеся с собой монографию по изучению свойств дьявольских силков — для автографа. Исследование принадлежало Септимусу Нэшу и было столь значимым, что Северус с удивлением вспомнил: указанные там данные он и сам часто использовал, а формулу первичной выжимки помнил наизусть.

Филиус Флитвик поймал Северуса утром в пятницу. У него с собой была книга (к счастью, опять без фронтисписа!), где Нэш выступал соавтором. Книга повествовала о древних чарах и проклятиях, обнаруженных в пирамидах Майя. А от самого Нэша там была небольшая глава о том, как устранять негативный магический фон на местах массовых человеческих жертвоприношений. Позже Северус прочёл эту главу и счёл её очень достойной.

Гораций Слагхорн и вовсе не давал ему прохода, стараясь всеми правдами и неправдами заманить на вечеринку Слизней, как почетного гостя. Оказывается, именно Нэшу принадлежала идея сочетания простых заклинаний и зелий, компоненты которых одновременно наделяли их противоположными свойствами. Правда, список таких зелий был очень ограничен, а заклинания нужно было подбирать с большой тщательностью, так как точной формулы расчета эффекта не существовало. Идея была высказана в статье в «Практике Зельеварения» за январь 1965 год. И хоть Северус с самой идеей был знаком, её автора он раньше не знал.

Прочие профессора проявляли разный интерес. Некоторые из них, чьи имена Северус толком не помнил, а спрашивать не посчитал нужным, тоже подходили за автографами. Минерва Макгонагалл и Сильванус Кеттлберн держали вежливую дистанцию. А вот только что устроившаяся на работу Аврора Синистра пригласила его в выходные в Хогсмид на чашку чая, от чего Северус осторожно отказался, сославшись на очень серьезную занятость. После этого ему, правда, пришлось отказывать в подобном предложении уже Джейми Бауэру — молодому профессору полетов. Но, справедливости ради, никто из этих двух особенно не настаивал.

Неожиданно самой спокойной стала встреча с Альбусом Дамблдором. Она случилась вечером четвертого числа прямо посреди лестничного пролета, когда Северус после ужина спешил в Выручай-Комнату.

— Добрый день, профессор, — улыбнулся ему пышущий здоровьем волшебник в пурпурной мантии. — Рад, что вы поправились. Надеюсь, вас все устраивает?

— Да, господин директор. Всё хорошо, — стремительно пряча себя за щитами окклюменции, отрапортовал Северус.

— Я рад. Если что, обращайтесь за помощью к профессору Макгонагалл или ко мне. Пароль «яблочная пастила», — кивнул Дамблдор и степенно продолжил свой путь дальше.

И это сумасшествие окружало Северуса несмотря на то, что он никогда не задерживался в Большом зале, а в учительской после того случая и вовсе не появлялся. Со студентами скрыться от нежелательных бесед было проще, поэтому встречи с пятыми курсами Снейп счастливо избегал. До среды.