Принц-полукровка

Гарри в шоке смотрел в глаза умирающего Снейпа. По щеке мужчины скользнула слеза, когда он попросил мальчика взглянуть на него.

— У тебя глаза матери, — тихо сказал он.

Это было единственное, в чём Гарри не был похож на своего отца — изумрудно-зелёные глаза достались ему от матери.

Руки Гарри были скользкими от крови. Он всё ещё пытался остановить кровотечение, зажимая ладонью рану на шее Снейпа, и был потрясён до глубины души, услышав подобное признание из уст ненавистной летучей мыши.

— Профессор Снейп… вы знали мою маму?

Больше всего на свете Гарри хотел задать мучившие его вопросы. Он никогда ничего не знал ни о ком из своих родителей. Никто не говорил ему о них. Ни слова. А теперь выясняется, что, возможно, он мог бы знать больше, если бы они со Снейпом не ненавидели друг друга так сильно? Но почему у него сразу возникло это дурацкое чувство, что учитель знал его мать? Абсурд! Это же летучая мышь.

Немного придя в себя, Гарри с трудом поднялся, ноги дрожали и подгибались. Гермиона и Рон смотрели на него в замешательстве, но не сказали ни слова. Они не хотели его беспокоить.

Наконец они отправились обратно в замок. Теперь у них было немного времени, чтобы собраться с мыслями, выработать стратегию… Однако самым важным для Гарри было увидеть то, что Снейп пытался ему показать.

Он медленно вошёл в кабинет профессора Дамблдора и, достав Омут памяти, вылил в него слёзы вместе с воспоминаниями. Некоторое время он наблюдал за чёрным облаком плавающих нитей, а затем погрузился в них.

Первое, что он увидел — маленький мальчик, защищавший девочку от дразнившей её сестры. Затем Хогвартс, распределение по факультетам.

— Он действительно знал мою мать, — пробормотал Гарри.

В следующем воспоминании он увидел, как Снейп бежит вверх по лестнице в развалинах их дома в Годриковой впадине. Он чувствовал отчаяние своего учителя, когда тот искал рыжеволосую женщину. Потом он увидел, как Снейп рыдает в маленькой детской, обнимая безжизненное тело. Гарри пришёл в ужас от мысли, что Снейп был влюблён в его мать. Это невозможно.

— Северус, я хочу, чтобы ты защитил душу Драко и сам убил меня, — сказал Дамблдор, внезапно оказавшись за своим столом.

— Я ожидал, что вы попросите меня об этом, как только я сообщу вам о задаче, которую Тёмный Лорд поставил перед мальчиком, — отозвался Снейп. Ему не нравилось, что придётся убить старого друга. — Но почему вы думаете, что он не убьёт вас? Хотя бы назло.

— Это не имеет значения, Северус. Что сейчас важно, так это чтобы ты пообещал мне.

— Разумеется, — серьёзно кивнул он. Дамблдор встал со стула. Его рука были сожжена проклятием. Он подошёл ближе к мужчине в чёрном одеянии и посмотрел ему в глаза.

— Северус, то, что я собираюсь тебе сказать, должно быть доведено до сведения Гарри. Когда Волдеморт напал на Поттеров, чтобы убить ребёнка, Лили встала между ними, защищая своего сына. Заклинание Лорда вернулось, и в результате он непреднамеренно создал крестраж. Частичка его души уцепилась за единственное живое существо. Так…

— Мальчик должен умереть? — перебил Снейп, дрожа, и в его голосе прозвучала мучительная боль. — Вы растили его, как свинью на убой?! — воскликнул он с негодованием.

— Только не говори, что тебе понравился мальчик.

— Мальчик? — переспросил Снейп, доставая палочку. — Экспекто Патронум! — решительно прошептал он, и серебристая лань пробежала по всей комнате, а потом исчезла в окне. Снейп долго смотрел ей вслед, пока Дамблдор не выдохнул с недоверчивым изумлением:

— Лили? Все эти годы?

— Всегда… — тихо ответил Снейп, и Дамблдор улыбнулся.

— Северус, думаю, тебе пора кое-что узнать, — мягко, с теплотой в голосе, сказал он и, подойдя к своему столу, достал из ящика письмо. — Я долго хранил это для тебя, его дала мне Лили. Ты должен узнать о своём сыне.

— Лили, — пробормотал Снейп.

Следующее воспоминание — Северус в своём доме. Стоило признать, комната выглядела тёплой и уютной. На полках, вдоль стен, выстроились стеллажи со множеством книг. В камине весело полыхал огонь, хотя в глубине комнаты царил полумрак. Гарри едва взглянул на пергамент в руках Снейпа, в его глазах стояли слёзы. Мама только что раскрыла тайну, в которую Гарри никогда бы не поверил, если бы сам это не прочитал.

Гарри оглядел комнату, хватая ртом воздух. Его мама…

Мальчик, спотыкаясь, вышел, стараясь сдержать слёзы. Сидевшие на ступеньках лестницы друзья вскочили, увидев его, а Гарри обнял их.

— Что случилось, Гарри? Ты ведь не собираешься идти туда, правда? — дрогнувшим голосом спросила Гермиона. Гарри с горечью и болью улыбнулся и погладил её по щеке.

— Ты ведь догадываешься о том, что я уже знаю, верно? Связь между мной и Волдемортом…

— Гарри, дружище, я не хочу, чтобы ты умирал, — объявил Рон. — Снейп показал тебе что-то ещё? Дамблдор сказал ему что-нибудь о Волдеморте?

— Рон, профессор Снейп показал мне только то, что знал. Ты не поверишь, но он был влюблён в мою мать.

— О нет! — воскликнула Гермиона. Ну конечно, девочки тоже не выносили Ужаса подземелий. Гарри не выдержал и закрыл ладонями лицо.

— Миона… моя мать написала ему письмо. Снейп был моим отцом, — прошептал он и, больше ничего не сказав, прошёл мимо друзей и спустился вниз. — Убейте змею! Тогда Волдеморт будет полностью ослаблен. Не беспокойтесь обо мне, со мной всё будет в порядке, — он ещё раз улыбнулся и убежал, оставив позади своих потрясённых друзей.

* * *

Гарри следовал за женой и детьми, толкая тележку с багажом младшего сына. Каштановые волосы Гермионы развевались у неё за спиной, она держала за руку дочь и с тревогой смотрела на платформу. Множество людей, толпившихся здесь, поднимали такой гвалт, что заглушали даже гудок паровоза.

Гарри с улыбкой наблюдал за своей семьёй, когда понял, что сына нет рядом. Он в замешательстве огляделся и увидел мальчика позади себя — тот наклонился, пытаясь завязать шнурки. Гарри мягко улыбнулся, а Гермиона осторожно убрала руки мужа с ручки тележки и прошла мимо вместе с Джеймсом и Лили, позволив Гарри позаботиться обо всём, пока сама разыскивала Рона и Луну — дети хотели увидеться с Роуз и Хьюго.

— В чём дело, Сев? — спросил Гарри, присев на корточки рядом с младшим сыном. — Я вижу, ты чем-то расстроен, — мягко улыбнулся он и помог мальчику завязать шнурки.

— Папа, а что, если я поступлю в Слизерин?

— Тогда этому факультету повезёт заполучить прекрасного мальчика, — весело заявил Гарри, и его сын улыбнулся, откинув с зелёных глаз чёрные волосы. У Джеймса и Лили были карие глаза, как у их матери, а младший сын оказался зеленоглазым, как отец. Не говоря уже о том, что он был единственным, так похожим на него. И это… его где-то раздражало.

— Я серьёзно, папа. Что, если я поступлю в Слизерин? Ты будешь ненавидеть меня, да? Джеймс в Гриффиндоре. Вы с мамой тоже учились там. Как и дядя Рон, тётя Джинни… и дядя Невилл. Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня! — в отчаянии воскликнул мальчик.

Гарри ласково улыбнулся и положил руку на плечо сына.

— Северус Альбус Снейп. Тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Одним из них был твой дед. И он был слизеринцем. Он самый храбрый человек, которого я когда-либо знал. Куда бы ты ни поступил, в Слизерин или на другой факультет, я буду гордиться тобой. Все факультеты одинаковы, я верю, что Слизерин может принести пользу. И если ты туда попадёшь, я буду счастлив, — уверенно улыбнулся Гарри и обнял сына.

Северус, кажется, успокоился. Наконец он сел в поезд вместе с Роуз и Джеймсом.

— Возможно, Слизерин не так уж и страшен… — прошептал он, потеряв родителей из виду.

* * *

Тем же вечером к семейству Снейпов прилетела сова.

«Папа, я стал слизеринцем. Значит, ты всё ещё любишь меня?! На своём факультете я встретил мальчика. Его зовут Скорпиус Малфой, и он очень забавный. Я думаю, он тебе понравится. Обнимаю, твой Северус».