Девять жизней

Стоило отдать должное, удача порядком засиделась у него на хвосте. Удар от Петтигрю в спину был ожидаем и, конечно, последовал.

Мышка «съела» кошку.

Дядя долго смеялся. Каламбуры всегда казались ему забавными.

— Интересно, — протянул Регулус, встретившись с ним на прежнем месте, — если умереть в прошлом, что случится со мной в настоящем?

Правильный ответ: ничего.

Петтигрю понял эту нехитрую истину только после четвёртого раза.

* * *

— Чума в доме моих предков! Отродье магглов и предатели крови!

Регулус не знал куда деваться от жгучего стыда.

Безумная колдунья на портрете мало походила на мать. А Кричер? Ничего общего с верным слугой, только желчная тень, жмущаяся по углам. И ведь его никак не расспросить о медальоне.

Блэк стрелой метался по этажам, надеясь, что хозяйничающие в доме Уизли не выбросят крестраж, как ненужного садового гнома.

И всё же это было лучшее Рождество за последние годы.

И Сириус снова был дома…

— С праздником, котик, — прошептала преступно похорошевшая за два года Грейнджер и положила перед Регулусом собственноручно сшитую рыбку.

Она набила игрушку травами, но Блэк мог поклясться, что голова кружилась не от них. Он лежал в девичьих ногах и катал по покрывалу подарок.

Гермиона негромко смеялась.

Будь он проклят, мурлыча в доме своих чистокровных предков:

«Ради тебя я готов на всё!»

* * *

Бежать по сотрясаемому взрывами замку, чтобы найти, предупредить, защитить… — это сущая малость, честное слово.

Заклинания рикошетили от стен.

Регулус прошмыгнул мимо Люпина, Тонкс и перепуганных учеников в чёрно-жёлтых пижамах, помчался по мраморной лестнице вниз, как вдруг Кэрроу рявкнул:

— Импедимента!

Ступени под ногами в одночасье превратились в каменное крошево, и кто-то рядом оглушительно закричал. Регулус обернулся на звук, но встретился взглядом с дядей.

Они впервые виделись после смерти Сириуса. В кои-то веки Альфард был самим собой.

— Реджи, это восьмая, — тихо сказал дядя.

Регулус боялся спросить, что же будет после девятой, только сглотнул ком, вставший в горле, и искренне сказал:

— Это уже не важно. Я им нужен. Нужен ей.

Альфард молча кивнул.

Когда Блэк очнулся, в небе над школой гасла Чёрная Метка, а вдалеке пел феникс.

* * *

Регулус ударил по банту лапой, сбив украшение набок.

— Перестань, Живоглот, — шикнула Гермиона. — Я же терплю эти жуткие туфли, хотя, стоит признать, завтра едва ли поднимусь с кровати. Что поделать? Подружка невесты и кот подружки невесты должны выглядеть на все сто!

В летнем воздухе пахло жасмином. Белоснежные цветы украшали платье Джинни Уизли, как русалку — морская пена.

Гарри Поттер не сводил с невесты восхищённого взгляда. Если бы он знал, как она походила на Лили.

Первая свадьба после победы!

Гости поднялись со скамей. Музыка смолкла, и вдруг в повисшей в шатре тишине раздался глухой, пронизанный ветрами Азкабана голос.

— Это будет замечательный праздник, — сказал Лестрейндж и коротким взмахом палочки выпустил заклинание.

Одно.

Второе.

Третье… предназначалось девушке в неудобных туфлях. Лохматой девчонке, однажды заглянувшей в «Волшебный зверинец». Она хотела купить сову, но покинула магазин с рыжим косолапым котом на руках. Котом, готовым ради неё на всё, даже прыгнуть навстречу Аваде.

* * *

— Кто это, Гермиона? — дрожащим голосом спросила Джинни. Её волосы растрепались после боя, а на щеке расцветал синяк.

Гарри крепко прижимал её к себе, пока Рон успокаивал Молли.

Грейнджер опустилась на колени рядом с юношей, лежавшим у её ног. Он словно спал.

— Ты его знаешь? — пробормотал Поттер.

Гермиона откинула непослушную чёлку со лба незнакомца, коснулась сомкнутых губ и шрама, что тянулся по щеке к веку, наклонилась ниже и прошептала:

— Посмотри на меня! Посмотри!

У него были зелёные глаза. Неоново-зелёные, колдовские.