Немного солнца в холодной воде

— Вы уверены? — он с сомнением смотрит на ее лицо, полное веснушек. И впервые для себя отмечает, что они ей идут.

Уизли решительно кивает, и Северус неохотно отходит в сторону, позволяя ей занять его место. Некоторое время ее лицо остается спокойным, потом по нему пробегает рябь тревоги, в глазах сквозит удивление и отчаяние, и Уизли поспешно делает шаг назад.

Северус использует несколько заклинаний сильнее Локомотора — и по отдельности, и быстро, одно за другим, но зеркало не двигается с места. Оно продолжает стоять в углу и сиять своей безупречной поверхностью.

— Уизли, вы не могли бы одновременно со мной произнести «Эванеско»? — Северус задумчиво разглядывает золотую раму. — На счет три. Раз, два… Империо!

— Эванеско! — произносит Уизли с неожиданной готовностью. — Сэр, что вы сделали?

— Заставил зеркало хотеть, чтобы его перенесли, — отзывается он невозмутимо. — И пока ему не дали опомниться, вы его и отправили подальше отсюда.

Разумеется, Дамблдор пользовался другим заклинанием, простым в своей изящной сложности, но сейчас нет времени и желания выспрашивать, каким именно. К тому же, Дамблдор и так слишком многим делится — иногда можно обойтись и обычной логикой.

Мадам Помфри обводит их привычным суровым взглядом синих глаз и кивком головы указывает на стулья у круглого столика в приемной.

— Пока я занимаюсь Лонгботтомом, будьте добры выпить чаю, оба, — она сердито ставит чашки на зеленую скатерть и деловито наливает густой желтый чай. — Специальный липовый, как раз для таких случаев. Где ваша мантия, Уизли?

— В спальне, — Уизли дерзко поднимает голову и встряхивает огненными волосами. — Честное слово, я не заболею.

— Я провожу ее, не волнуйтесь, — Северус подвигает к себе чашку с дымящимся напитком.

— Уж я надеюсь, директор, — Помфри поправляет белоснежный чепец и исчезает за дверью лазарета.

Северус задумчиво мешает чай ложечкой в голубой чашке с золотым ободком. Лили отдалилась — и он не знает почему, и это незнание его тревожит. Возможно, все дело в Поттере, потому что Еиналеж показывает желания, а оберегать Поттера и передать ему информацию — первостепенная задача на сегодняшний день. Но она была и раньше, и Лили все равно стояла около него. Впрочем, его голова теперь занята не только Поттером — но и рядом совершенно разных дел, включая занятия с Уизли.

Она сидит напротив него, хрупкая и кажущаяся встревоженной, и держит чашку в ладонях, хотя чай — горячий. Губы ее, тонкие и бледные, едва заметно шевелятся, словно она разговаривает сама с собой.

— Все в порядке? — интересуется он и понимает, что вопрос — не из обычной вежливости.

Уизли отрицательно качает головой и зачем-то нюхает чай.

— Я не видела в зеркале Гарри, — говорит она совсем тихо, почти шепотом. — И я не видела в нем вообще никого, только себя — и тени вокруг, много теней.