Охотница. Книга вторая. Испытание Судьбы

Глава 2

* * *

У Северьяна только что состоялась внеочередная встреча с представителями местного Ковена, и нельзя было сказать, что вампир находился в отличном расположении духа после неё. Именно сегодня Верховная приняла решение показать магам вернувшегося Арсения Афанасьевича, чтобы он больше не числился в списках без вести пропавших, да и сам целитель горел желанием глянуть на изменения, которые претерпели некогда родные стены. Вот и поехали они туда втроём.

Тот факт, что напыщенные представители магической братии оказались им не рады, подтвердился, когда Мастера, Ию Ивановну и мага попросту не пустили на порог, отмахнувшись от них, как от насекомых. Нет, они, конечно, сослались на чудовищную занятость, чтобы избежать скандала, и мотивировали свой отказ в радушном приёме тем, что сейчас все сходят с ума в связи с испытанием охотников, ведь необходимо ещё столько всего сделать! Мало того, что они отправили своих лучших людей для организации места, лишившись на время самых квалифицированных специалистов, так ещё и руководство уехало туда же. Как будто это не испытание вовсе, а развлекаловка для престарелых магистров.

Но, естественно, всего узнать не удалось, и озадаченным не на шутку гостям пришлось возвращаться. Яну, весьма раздосадованному подобным инцидентом и неприятными догадками, очень хотелось побеседовать с Громовым и обсудить очередную странность, но тот не брал трубку. Оно и понятно: переживает за Кудряшку, но это не означает, что можно просто забыть об ответственности. Что-то не похоже на старину Ника…

Тревога кольнула в груди при мысли о друге, и Ян, распрощавшись с Верховной и магом, решил заскочить к Оракулу, который, возможно, что-то знал о дальнейшей судьбе юной охотницы. Уже заходя в знакомый клуб, который уже почти пустовал ранним утром, Мастер обнаружил за стойкой весьма любопытную компанию, и, глядя на них, захотел сжать зубами простую дешёвую сигаретку, чего уже очень давно за свою Вечность не делал.

Потеряшка Громов, который никогда, ну или почти никогда, не топил грусть в вине, сейчас упивался в хлам вместе с братом Дарины – Демьяном. И этим двоим даже не нужно было разговаривать, они лишь почти синхронно, одну за другой опрокидывали в себя стопки, которые флегматично наполнял для них эльф. Горе сближает даже врагов.

─ Мать-Земля святая… ─ пробормотал Залесский, достигнув бара и присев рядом с вампиром. ─ У тебя тут что, какие-то ядовитые пары или мне всё это не мерещится? ─ спросил он у Оракула, который только рукой махнул – мол, не лезь к ним. ─ Давно?

─ Ещё на рассвете, ─ ответил тот, доставая новую бутылку ви́ски для гостя. ─ Сначала Громов нарисовался с лучами солнца, и опустошал мой запас в одиночестве и скорбном молчании, а потом около шести явился второй, и они уже вдвоём пили на выживание, изредка обмениваясь уничижительными взглядами. Забавно было только первые полчаса. Правда, брат Рины что-то начал говорить про испытание, но я так ничего конкретного и не понял из его бормотания. Как ваша поездка в Ковен?

Ян залпом выпил бокал, попросил повторить и только когда второй опустел, вампир вкратце рассказал всё, как было, а потом спросил:

─ Ты же не скажешь, что происходит, верно?

─ Если бы знал, может быть, и сказал бы. Как будто ты не в курсе, как работают мои способности. ─ Эльф грустно усмехнулся. Ему и самому хотелось бы, чтобы всё было проще с его предсказаниями.

Внимательно прислушивающиеся к разговору мужчины, даже затихли, жадно ловя каждое слово. Заметивший это Северьян, отсалютовал им бокалом.

─ Что, Громов, решил алкоголиком заделаться? ─ поинтересовался он у друга, выглядевшего весьма забавно. Сколько же он выпил, учитывая, что Высшим нужна слоновья доза спиртного, чтобы так наклюкаться? ─ Печально будет тебя вот так потерять.

Но задумчивый вампир не отреагировал на подколку. Вместо этого он опрокинул очередной полный почти до краёв стакан и грустно поведал:

─ Знаешь, что действительно печально? Я ведь поехал туда, чтобы убедиться, что она в порядке, а меня защитный контур не то что не пропустил – просто выкинул в лес, как шавку. И это ещё даже не место испытания! Что они там себе думают, эти ходячие сосуды с кровью?

Ник добавил пару ругательств на японском, агрессивно бормоча их себе под нос, при этом напоминал безумного азиатского учёного с его взъерошенными длинноватыми волосами и воспалёнными глазами. Он искренне недоумевал по поводу происходящего, и мог только догадываться о дальнейших действиях Орловского, чувствуя себя при этом по-настоящему бессильным. А таковым он не являлся.

─ Вампир, ты пьян, иди домой, ─ посоветовал ему Мастер, глядя на приятеля с долей жалости, а вот молчавший до этого охотник, сграбастал брюнета за грудки и вкрадчиво произнёс:

─ Не смей следить за моей сестрой, как маньяк, понял? Ей и одного упыря за спиной хватает! А если не дойдёт, я тебе клыки вырву и вставлю туда, где даже самый лучший врач не справится, ─ уже менее эмоционально закончил он.

Но Громов даже будучи пьяным, не терял здравомыслия, поэтому легко освободился из захвата, почти с нежностью положил руку Демьяна на стойку и спокойно сказал:

─ Чем возникать, лучше рассказал бы, что выяснил. ─ Яну непривычно было видеть хмельного брюнета, но зрелище того стоило. Бедный, несчастный мужичонка…

─ С какой стати я вообще обязан перед вами отчитываться? ─ пробормотал не такой уж и нетрезвый охотник, но всё-таки соизволил повернуться к Мастеру и ответить: ─ Я поездил вокруг, последил за обстановкой и только убедился в своих догадках. Они не просто будут убивать нежить и отбирать друг у друга браслеты, как это было всегда. ─ Лисицын выдержал тревожную паузу, выпил, и только тогда жуткая правда была наконец-то произнесена. ─ В этот раз Орловскому дали официальное разрешение на убийство. И они будут расправляться друг с другом за победу, пока маги и остальные охотники собираются делать на них ставки.

Образовавшаяся тишина казалась столь ощутимой, что можно было её коснуться.

─ Вот к такому мы её точно не готовили, ─ вымолвил выведенный из состояния привычного равновесия Мастер.

Прежде ему не приходилось так тревожиться за человека, но это была их Кудряшка – девчонка, к которой они за это время прикипели, и которую оба вампира почти с заботой родителей оберегали, пусть и не совсем привычными способами. А кое-кто вообще, похоже, уже никогда не сможет воспринимать её, как свою ученицу… Скорее, сопьётся.

Но как она справится с осознанием, что ей придётся убить человека ради выживания? Именно сострадание и чувство какой-то сумасшедшей фанатичной ответственности за слабых и делало Рину непохожей на других охотниц, а значит, это будет для неё не просто испытанием. Это станет настоящей борьбой в первую очередь с собственным «я».

* * *

Тропа лежит средь зла и слёз,

Вдали, как тень, лишь страх и грусть,

Но будущих штормов и гроз

Я, как и прежде, не боюсь (с).

Сколько мы ехали, я не знаю. Время текло странно: то тянулось, как жвачка, то бежало стремительно, как песчинки в песочных часах, и я всем существом ощущала эти перемены, как, впрочем, и остальные. Магия ли это была? Скорее всего, поскольку она отчётливо ощущалась в воздухе, пока нас везли, да и это покалывание на коже я бы, наверное, ни с чем не спутала.

Спустя время я, а потом и другие догадались, что автобус просто перебросило через открытый магами портал на нейтральную территорию, предположительно, иного мира, а мешки – просто мера предосторожности, чтобы мы ничего не запомнили и не увидели лишнего. Ну, по крайней мере, так я старалась себя успокоить.

Хоть бы это оказался не Инрем!

По дороге никто почти не разговаривал, видимо, проникшись, наконец, серьёзностью происходящего, и с каждой минутой напряжение всё возрастало. Думаю, когда автобус, наконец, затормозил, мне не одной послышался всеобщий вздох облегчения.

А после того, как нам позволили снять мешки, мы оказались слегка озадачены. Странное чувство, когда из раннего, солнечного утра вдруг попадаешь в вечерний морозный сумрак, но полутьма леса обрушилась так же внезапно, как когда-то башни-близнецы – никто подобного не ожидал. Удивление и тревога отчётливо проступили на лицах большинства присутствующих, пусть все довольно быстро взяли себя в руки, готовясь к любым новым сюрпризам.

Мы выстроились у автобуса, разминая затёкшие от долгого сидения мышцы и ожидая, пока придёт очередь забрать багаж. Некоторые перешёптывались, ну а кто-то, как мы с Ликой просто с интересом осматривались, и тут мой слух вдруг уловил чёткое:

─ Кого из девок нагнёшь в первую очередь?

Голос был весьма довольным, доносившимся из другого конца нашей шеренги. Кажется, будущие смертники уже строили наполеоновские планы на ближайшую пару дней.

─ Вон та принцесса выглядит ничего, ─ второй голос имел в виду, очевидно, одну из девчонок, а следом раздался приглушённый смех ещё нескольких парней. ─ Лёгкая добыча. У меня так яйца звенят, что любая подойдет! А ты наметил жертву?

─ Меня больше интересуют те две.

Ого, кажется, и нас оценили, гурманы.

─ Раскатал губу, ─ хохотнул новый участник с приятным голосом. ─ Одна из тебя шашлык сделает, а другая поможет сожрать. Не слышал о них? Могу просветить…

С чего это мой слух стал таким чутким? Впрочем, это не так уж важно, как данная светская беседа. Я незаметно взглянула в сторону говоривших парней, запоминая, кого в первую очередь познакомить с чудищем, и не сильно впечатлилась. Нет, те двое, как и все присутствующие, выделялись общей подтянутостью, но они не являлись самыми сильными здесь. Выскочки. Как щенки без вожака, скалящиеся попусту.

Другое дело тот тип, который их обломал. Парень с немного восточной внешностью хоть и выглядел худощавым, но даже под этой тёплой курткой я могла угадать железные мышцы, когда он доставал сумки из багажного отсека. Понятия не имею, в каких передрягах он побывал, но в тёмных волосах уже виднелись нити седины, и я отметила, что жизнь у охотника тоже была не сахарная. Хорошо хоть мою прядь не видно, но думаю, у нас с ним нашлись бы общие темы для разговоров…

Заметив явный интерес к своей персоне, он приветливо кивнул и вернулся к прежнему занятию, ну а когда все вещи были выгружены, мы всем скопом вышли на очередную поляну, где уже давно всё было подготовлено в ожидании нас. На этот раз окружающий лес, обступивший со всех сторон, казался каким-то слишком мрачным, хищным и непроглядным – будто сразу предупреждал не соваться туда. В его глубинах и чащах таилось нечто настолько опасное, что даже самым отчаянным смельчакам там нечего было делать.

Но отважные охотники уже собрались, и отступать вряд ли собирались. А смерть тем временем подбиралась, и её холодное, замораживающее дыхание ощущалось в воздухе чуть сладковатыми нотками с примесью горечи. Не знаю, чувствовал ли это кто-то ещё помимо меня, но избавиться от пространных размышлений помог лишь приближающийся силуэт, и я не могла не обрадоваться этому неизменно позитивному человеку. Валерий Николаевич Воронов, отец моей мамы, суровый сибиряк и, как выяснилось, один и величайших охотников в своём роде, сейчас приветливо улыбался мне.