Прятки с демоном

Помедлив, саламандра все же убрала руку.

Ректор кивнул собственным мыслям и заказал на свой вкус вина. Тут уже и Малица определилась с выбором.

За едой обсуждали предстоящий весенний бал, Закрытую империю — саламандра завалила лорда вопросами, сам не обрадовался, — и учебный план: куда без него? Ректор в который раз заверил: из Малицы выйдет отличная Ведущая, и предложил выбрать название для группы.

— Не рановато ли? — отозвалась Малица, с удовольствием поедая соте.

— Самое время, — качнул головой лорд и разлил по бокалам вино. — Заодно во время обсуждения узнаете свои сильные и слабые стороны. Недостатки проявляются в споре.

Извлеченная из ведерка со льдом бутылка вспотела, и пара капель воды стекла под манжету ректора. Саламандра невольно проследила за ними взглядом. Хотела даже смахнуть, но вовремя одумалась. Лорд уловил это движение и улыбнулся уголками губ. Похоже, разрешить Малице потрогать хвост в самый раз, а дальше как пойдет. Саламандра непредсказуема, лучше ничего не загадывать наперед. Совсем недавно была холодна, а теперь манит жаром дара.

После еды пришло время танцев. Стоило зазвучать музыке — на специальном возвышении в глубине зала играл струнный оркестр, — как ректор промокнул губы салфеткой и встал, приглашая Малицу. Та удивила реакцией:

— Я и не чаяла дождаться, милорд, — и поспешила вручить ему свою руку.

— Чему вы радуетесь? — склонившись настолько низко, насколько позволяли приличия, лукаво спросил лорд.

— Возможности потанцевать, конечно, — в тон ему ответила саламандра.

Вспомнился осенний бал, танец с ректором, и до зуда в пальцах захотелось повторить. Двигался лорд ти Онеш отменно, на ноги партнерше не наступал, вызывал завистливые взгляды женщин — что еще нужно для счастья? Вот и теперь, стоило руке лорда обвить талию, как Малица с удовольствием расправила плечи и отдалась во власть музыки. Саламандра любила танцевать, будь ее воля, кружилась бы до утра.

Казалось, они были единственной парой, которая не пропускала ни одной мелодии. Позабыв о должности и расе лорда, Малица доверчиво положила руки кавалеру на плечи и смотрела, смотрела, смотрела в бесконечно зеленые глаза…

— Нам пора, — с огорчением шепнул ректор, когда смолкла скрипка. — Вам завтра на занятия.

Заморгав, саламандра с неохотой вернулась в реальный мир. Уходить совсем не хотелось. Неужели воскресенье закончилось?

Лорд провел ребром ладони по девичьей щеке, с грустной улыбкой кивнул и отпустил. Малица вздохнула и, бросив прощальный взгляд на музыкантов, последовала за ректором. Тот подозвал официанта и расплатился. Перехватив печальный взгляд саламандры, шепотом напомнил:

— Еще чай. Вы ведь выпьете со мной чаю, Малица?

— У вас? — Сердце саламандры упало.

Ректор кивнул и подал спутнице руку. Малица немного помедлила, но все же вложила в нее ладонь.

— Вот видите, мы неплохо провели время. Или я показался вам скучным?

— Вовсе нет! — вспыхнула саламандра.

Она искала и не находила предлога, чтобы не оставаться с лордом наедине. В голове до сих пор звучала музыка, а сознание туманил парфюм ректора. Только теперь в голову пришла шальная мысль: он оделся ради нее. Малица хихикнула и обвела высокомерным взглядом особ женского пола. Ректор на вас и не смотрит. Подумать только, сам глава Академии колдовских сил, лорд ти Онеш — и не замечает чужих томных взглядов!

— Спасибо!

Оказавшись на свежем воздухе, Малица вновь почувствовала себя неуютно. На голове красовался венок счастья, напоминая о поцелуе. Саламандра ведь так и не расплатилась. Не считать же платой то касание щеки!

— Не двигайтесь! — попросила Малица и быстро, боясь передумать, мазнула губами по губам ректора. От них пахло вином.

Стыдно-то как! Но, видимо, саламандра слишком много выпила, раз решилась на такое. И тут же попыталась сбежать, испугавшись содеянного.

— Все в порядке, я никому не скажу, — пообещал ректор.

Он стоял и не верил. Неужели она это сделала?

Саламандра неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, что сказать. В итоге решила прояснить ситуацию:

— Я только на чай. И кисточку посмотреть. Вы не подумайте, — на щеках Малицы расцвели алые пятна, — всего лишь демонами интересуюсь.

Ректор многозначительно улыбнулся, но промолчал.

Ночной Ротон тонул в призрачном лунном свете. Уже минуло десять часов, и спустили призрачных гончих. Но Малицу это не волновало: она шла рука об руку с ректором и точно знала: с ней ничего не случится.

Город в темноте — совершенно особенное зрелище. Тут даже чувствуешь по-другому. Предметы перестают быть самими собой, теряют форму и очертания. Зато обострившиеся зрение и слух рисуют в каждой подворотне убийцу, а на каждой крыше — горгулью. Вот сейчас она расправит крылья, спланирует вниз и вцепится когтями в беззащитные плечи.

На Малицу подействовала магия ночного города, былая уверенность испарилась. Она привычно, как во время прошлых вылазок с друзьями, нашептала защитное заклинание и затеплила на кончиках пальцев огонек. Если кто нападет, можно бросить. Желательно в лицо, чтобы стремление грабить и насиловать исчезло раз и навсегда. Замедлив шаг, саламандра напряженно вглядывалась и прислушивалась. Даже ступать старалась неслышно, как ректор, — вот уж у кого поучиться конспирации.

— Тихо! — шепнул лорд, обняв ее за плечи. — Вам нечего бояться.

— Демоны и здесь первые? — не удержалась Малица и скинула мужскую руку с плеча. — Мы договаривались, милорд.

— О свидании, Ирадос. — В голосе ректора мелькнула смешинка. — Пока это похоже на чопорное чаепитие.

— Винопитие, — поправила саламандра. — И не о свидании, а о прогулке, лорд ти Онеш.

— Малица! — укоризненно покачал головой ректор и остановился в свете фонаря у аптеки. Тени играли на его лице, но девушка прекрасно видела складку у губ. — Зачем вы так? Во время танцев оттаяли, убрали колючки, теперь опять. Вам страшно? Так я не собираюсь подталкивать. Терпение — одна из добродетелей ректора, иначе с адептами не справишься.

— Проблема в том, что вы решаете за меня, милорд, а потом удивляетесь, отчего я поступаю по-своему. — Малица забрала из рук спутника покупки. — Вот и теперь думаете, будто я люблю вас, но это совсем не так.

— А хвост трогать собрались, — с кривой усмешкой напомнил лорд.

Он боялся, что девушка сейчас уйдет или, того хуже, прыгнет в огонь и окажется в камине общей гостиной женского общежития Академии колдовских сил. Пламя в нем практически никогда не гасили, чтобы попавшие в беду или нашкодившие саламандры могли вернуться обратно. Разумеется, делалось это не силами коменданта, а самими адептками.

Малица нахмурилась. Помнится, Сонс, дворецкий ректора, да и сам лорд ти Онеш говорили, хвост — это очень интимно. Как живот у дракона. То есть саламандра сама подталкивала ректора к определенным действиям, раз собиралась погладить. Неудивительно, что он так настойчив. Малица никогда не думала о ситуации в таком ключе и теперь ругала себя. Любопытство любопытством, но голову на плечах надо иметь!

— Милорд, проводите меня до общежития. Пожалуйста. — Голос саламандры звучал сухо.

Ректор сразу почувствовал перемену и напрягся. Тепло ушло, Малица отгородилась от него стеной холодной вежливости. Она никогда не говорила так прежде, даже тогда, когда их отношения укладывались в строгие рамки: ректор — адептка.

— Малица! — Лорд решительно шагнул к ней и сжал ладони. Амулет и сережки упали, пришлось поднять и положить в карман под недовольное шипение саламандры. Но нет, он покупки не отдаст, это гарантия того, что Малица не сбежит. — Я не делал вам непристойного предложения. Понимаю, со стороны похоже, но чай — это только чай, а хвост… Вы ведь этого хотели, не я. Для меня подобное — акт доверия.

— Ну да, Алиса наверняка весь облапала! — чуть слышно пробормотала Малица и отвернулась.

Ректор просиял. Ревнует! А он уже решил: все кончено.

— Вы потрогаете больше, обещаю, — лукавым шепотом, почти касаясь кожи саламандры, заверил лорд и, игнорируя протесты, поцеловал.

Губы мягко, бережно касались ее губ, и через минуту, может, две Малица перестала сопротивляться и, вздохнув, прикрыла глаза. Руки легли на плечи ректора. Одна неловко зарылась в его волосы, другая сползла по спине. Губы чуть подрагивали под чередой легких поцелуев, которыми награждал любимую лорд.

Затем пришел черед других частей тела.

Здесь же, под фонарем у аптеки, ректор запечатлел по поцелую за каждым ушком. Дрожь сладостной волной тепла разбегалась по телу Малицы. Как бы лорд хотел прямо сегодня привести ее в свою спальню! Но здравый смысл напоминал: слишком рано. Огонек в душе Малицы слишком слаб, его так легко задуть, а разжечь снова не выйдет. Доверие — вещь хрупкая.

После ушей ректор по очереди поцеловал каждый пальчик и отважился заглянуть в глаза саламандры. В них застыло странное выражение: смесь изумления, страха и истомы, поволокой застилающей зрачки. Ректор с облегчением выдохнул и улыбнулся: Малица не отодвинулась, полы их пальто соприкасались. Так притягательно близко!

— Ну вот, совсем нестрашно, и все живы, — пошутил лорд.

Саламандра смущенно кивнула и, спохватившись, сделала шаг назад. Однако ректора это уже не волновало, доказательства симпатии он получил.

— А теперь чай. С шоколадными конфетами. Вы любите шоколад, Малица?

— Люблю, — кивнула саламандра, силясь понять, что с ней происходит. В первый раз поцелуи мужчины вызывали столь приятные ощущения.

Малица отогнала от себя дурман и, став прежней, с замиранием сердца ребенка, стоящего на пороге открытия, спросила:

— А вы о Закрытой империи расскажете? В учебниках общие сведения, а монографии на руки не дают, только старшим курсам.

Ректор пообещал ответить на все вопросы и крепко сжал девичью ладошку. На этот раз Малица не вырвалась, доверчиво смотрела в глаза.

Смущение вновь опалило щеки у ворот Академии. Привратник глядел с такой двусмысленной улыбкой, будто застал Малицу на «горячем». Вслух ничего не сказал, только пожелал ректору доброй ночи.

— Он скажет всем, будто мы… — покосившись на привратника, беспокойно шепнула саламандра спутнику.

— Я позабочусь, — пообещал лорд и, не откладывая дело в дальний ящик, намекнул ухмылявшемуся в усы мужчине, что длинный язык равносилен увольнению, а подмоченная репутация адептки Ирадос грозит большими проблемами.

Привратник проникся, сразу перестал улыбаться и юркнул в сторожку, подальше от ректорского гнева.

Академический парк на первый взгляд казался пустым и безмолвным, но оба — и лорд ти Онеш, и Малица — знали: это не так. Тайком пробираются сквозь кусты адепты, бродят между деревьев призрачные гончие. Вот и теперь буквально через минуту из тени неслышно вынырнула серебристая собака. Пылающие алые глаза впились в Малицу. Та испуганно прижалась к ректору. Лорд успокаивающе погладил ее по спине и приказал гончим: «Место!» Серебристая тень тут же исчезла.