Мир без боли

Презентационный зал корпорации «Заслон», Санкт-Петербург

– Тут краем уха слышал техников за сценой, – Ратибор промочил горло напитком. – Выход Добронравова будет сопровождаться тремя залпами салюта. Вот на кой ляд выходить под три залпа салюта?

– У богатых свои причуды? – Тимофей даже бровью не повел.

– Я, конечно, слышал все эти страшные истории, мол, нефтянники на свои праздники выписывают зарубежных певичек в качестве ведущих, но это перебор.

Тимофей предпочел это проигнорировать и сменил тему:

– Удалось что-то на него накопать, помимо информации от Смирнова?

– Ничего криминального, – сказал секретарь. – По крайней мере без прямых доказательств. Все, что нашлось, не противоречит официальной версии. Родился он явно без золотой ложечки в заднице. Окончил МГУ экстерном, шел по головам, работал кризис-менеджером на нескольких заводах, в том числе и в авиации. Ни одно предприятие при нем не обанкротилось. Что тут сказать, неглуп и разбирается в финансах.

– Без золотой ложечки в заднице? – переспросил Тимофей.

– Ну, так говорят. В том смысле, что не из богатой семьи и не на всем готовом.

– Серьезно? Никогда не слышал. А ситуация с помощью нашим сотрудникам изменилась?

– Нет, – Ратибор немного покопался в памяти. – Он не одобрил ни одной из двухсот заявок.

– Ясно… По проекту «М» – люди получили мои материалы?

– Вы что! Был такой переполох, когда они пришли. Мне показалось у них там всех одновременно дыхание перехватило. Где Вы это на…

Разговор прервала музыка. Люди в зале невольно начали оборачиваться к сцене, которую залило бенгальскими огнями.

– Тоже мне пафос, – пробурчал Ратибор.

На сцене, шагая сквозь искры, облаченный в клетчатый костюм-тройку, появился Максим Добронравов, топ-менеджер и держатель пятнадцати процентов акций корпорации «Заслон». Некоторое время он улыбался своей невероятно широкой и белоснежной улыбкой, кланялся, рассыпал воздушные поцелуи направо и налево, надеясь поразить каждую гостью. Лишь потом заговорил.

– Ну, тихо, дорогие мои, тихо. Ребят, за сценой, да, приберите музыку. Я хочу поговорить с вами о нашей компании. О ней, о ее прошлом и будущем.

Он выдержал паузу.

– Двадцать лет назад многие говорили, что начинать заниматься протезированием – дело гиблое и неблагодарное. Ниша поделена и новым игрокам там делать нечего. С появлением доступных 3d-принтеров любой мало-мальски грамотный школьник смог распечатать себе доспехи Железного человека. А освоив азы программирования – заставить их приносить ему стакан сока. Я слышал про одного самородка из Благовещенска, который наладил мелкосерийное производство в этой области и даже получил несколько патентов. В общем, ворваться на этот рынок было идеей, мягко говоря, спорной. Так и зачем нам лезть в эту область? А вы можете вспомнить хотя бы кого-нибудь, кто смог распечатать себе новую поджелудочную? То-то и оно. И наши ученые взялись за дело, взялись рьяно и с полной отдачей. Аплодисменты им, нашим ученым!

По залу прокатился шелест хлопков.

– Вот же… лицемерная сука… – процедил Тимофей сквозь зубы.

– Так чего же мы добились за двадцать лет? – продолжал Добронравов. – Универсальные бионические протезы рук и ног, не требующие долгой и тонкой настройки – только доступ к ближайшему нервному узлу в человеческом теле!

На огромном экране за его спиной началась видеопрезентация.

– Производимые нами легкие ни разу не отторгались ни одним организмом. Пересадка донорского органа по-прежнему дает человеку максимум пять-семь лет жизни, а наш продукт не требует апгрейда, записи или звонков в сервис, и тем более постоянного присмотра торакального хирурга. Поставил и забыл.

Аплодисменты стали настойчивее, а Добронравов выудил из кармана пиджака смартфон и покрутил его в руке, демонстрируя гостям:

– И буквально час назад мне пришло сообщение: на заводе в Кельне произвели печень с серийным номером «2.000.000»! А? Каково?!

Гул в зале нарастал по экспоненте.

– Но, как вы все понимаете, новые горизонты невозможны без новых инвестиций, поэтому несколько лет назад мы стали ведущей организацией в фондовом индексе «Inc-Tech». И поэтому в ближайшее время мы выпустим в продажу новые акции!

– Размытие, – еле слышно проговорил Ратибор.

– Спокойствие, – холодно проговорил Тимофей. – Это было ожидаемо. Пострадают наши зарубежные «друзья», и не более того.

– Ну а теперь давайте праздновать! Как-никак, у корпорации «Заслон» день рождения! Не стесняйтесь, угощайтесь напитками! С печенью «Заслон П-9» можно позволить себе лишнюю бутылочку шампанского, – Добронравов усмехнулся, – или чего покрепче.

Зал утонул в смехе.

– С днем рождения, друзья! Долгих нам ле…

Он остановился на полуслове, глядя в экран телефона. Какое-то сообщение пришло и Тимофею, но пока он доставал свой аппарат – праздник закончился.

– Боже ты мой…

Ратибор тоже пялился в свой смартфон распахнутыми от ужаса глазами. Присутствующие, один за другим, начали доставать и свои телефоны. Музыка стихла окончательно.

– Вот вам и три залпа салюта. Мы летим в Кельн.

– Но…

– Немедленно, Ратибор, – отрезал Тимофей.