Оттенки жизни. Книга первая

Есть у него, которое искать

Вовне – не более чем сладкое безумство,

Души стремление страдать.

Но уж прошли все неуместные порывы,

Прошло безумие души,

И в пустоту не надо слать призывы,

Лишь надо успокоиться в тиши.

Смириться с тем, что буря ощущений

Понятна только тем, кто в ней живёт,

И только тем способна дать прозрений,

Кто с ней свой путь не узнанным идёт,

Нет, не создав, не будучи способным

Создать каких-либо преград для ней,

Окидывая взглядом лишь безмолвным

Руины собственных страстей.

Какое вдруг смущенье может

Затронуть глубину души?

И совесть здесь её не гложет,

Лишь затаившися в глуши,

Она пытается чего-то

Вскормить в спокойствии своём,

Ища единого оплота

В словах, исторгнутых былым огнём.

Здесь может он себе позволить

Наивный лепет сладких снов,

Веленьям чувств не прекословить

И избавляться от оков

Сего безликого томленья,

Не глядя на возню людей,

Не слыша предостереженья,

Вверяясь чувству становленья,

Поняв, что этот мир ничей.

Зачем идти теперь куда-то?

Зачем тех призраков немых

Вдруг осознал себе он внятно?

Зачем из них он сделал стих?

И почему теперь возможно

Понять ответы на вопрос:

Так просто это или сложно,

Когда душою к ней прирос?

Но пониманье это мало

Даёт что счастью, потому

Оно давно уж растеряло

Всё к созиданью своему.

Поняв обыденность трагедий,

Происходящих в мире сём

С гнетущей лёгкостию интермедий,

Спастись возможно лишь вдвоём.

Смиренье промежуточно, ведь всё же

В нём не найти, что держит жизни суть,

Лишь созиданье в избавлении поможет

Ему продолжить до конца сей путь.

Период избавления

Пройдя круги

(Всего лишь три),

Возможно взглянуть

На собственный путь,

И всем рассказать,

Как личностью стать.

Всё было так, а не иначе,

Зачем скрываться от себя?

Ты сам сказал себе, что значит

Живое чувство для тебя?

Всё было так, не отвергая

И не испытывая вновь,

Застывши пред вратами рая,

Ты предпочёл ему любовь.

Она погибла, чтоб вернуться,

Теперь ты должен оглянуться,

Простить себя, простить её

И ощущение своё,

Не отвергать былых решений

И не оставить размышлений,

Облечь их в слово, камень мысли,

Где чувство сыщет новой жизни.

И чтобы не ушло совсем,

Не обернулось вдруг ничем,

Не заслужив такую гибель,

Ты должен дать ему обитель

В строках, нещадно расточая

И заполняя их до края

Собой, любовью

Счастьем, болью,

Лишь тем, что было, тем, что есть,

Что ты желаешь превознесть

Превыше жизни, выше власти

Туманящей рассудок страсти

И положить им тут конец,

Терновый ли, лавровый ли венец.

Судить себя не надо осторожно,

Тебе на то не стоит тратить сил,

Ведь понял ты, всё просто, а не сложно,

Когда в словах ты, наконец, любовь убил,

Когда её своею сделал

В весёлой стройности слогов,

Когда ты нам о ней в поэзии поведал,

Себя спасая от оков.

Всё было – вот тому порука,

Но в суету всё это не ушло,

Не надобно здесь более ни звука,

Ведь сердце вновь любовь нашло.

Часть II

Власть

Скорбный слышится звук

Над простором земли –

Это счастье в любви

Ускользнуло из рук

Томлением чистым,

Желаньем порочным,

Раскаяньем нежным

В экстазе полночном,

Когда тёмные вежды,

Объятые страстью,

И тела без одежды,

Потворствуя счастью,

Наутро остались

Чужими друг другу,

Навечно расстались,

Идя вновь по кругу.

Этот звук будет стоном,

Но не боли, не страсти,

А туманящей власти,

Непреложным законом,

Что людей разделяет,

После ими играет,

Их по кругу вращает

И одних оставляет.

Глава страдания

* * *

В руках – ничто, в глазах – ничто.

Зачем природа создала её?

А ты-то сама понимаешь,

Зачем ты была создана,

Зачем же ты испепеляешь

Любовью чужие сердца?

Зачем же твоя красота

Имеет таковую власть?

Зачем я люблю лишь тебя,

Зачем мне подобная страсть?

Но почему я не знаю

Ни сердца, ни мыслей твоих,

Я сам себя вопрошаю,

Хоть прока в словах нет моих.

Лишь вздох по душе прокатится,

Растает желание знать,

Придётся, наверно, смириться

Пред тем, что нельзя мне понять.

* * *

Когда полюбишь, загрустишь,

Не понимая, ощутишь,

Что всё, что знаешь про себя –

Тебе нужна одна она.

И чувство лишь в душе одно:

Быть только с нею суждено

Иль умереть тебе на месте,

Коль вы не сможете быть вместе.

Спокоен ты как никогда,

И, смерти не боясь одра,

Тебе вдруг стало хорошо,

Ведь мыслей много, чувств – одно.

И всё, что знаешь ты сейчас:

Как должно одному из вас

Отречься от всего другого,

Ему что было дорогого.

Но посмотри, как всё холодно,

Как всё вокруг тебя безмолвно.

Она, выходит, далека?

А ты успел предать себя.

* * *

Лишь видимость образа я полюбил

Нечаянно, но не тебя,

Не знаю, достанет ли мне на то сил,

Чтоб сблизились наши сердца.

Твой образ в моей расцветает душе,

Однако неясны черты,

В него всё смотрю и смотрю, но вотще

Я силюсь понять – это ль ты?

Твоя красота в моём сердце живёт,

Её я люблю лишь такой,

Возможно, она безвозвратно уйдёт,

В итоге не ставши тобой.

Но я непременно хочу тебя знать

Такой лишь, какая ты есть,

Мне это поможет погрязнуть не дать,

В пустые мечтанья залезть.

* * *

Руины души моей,

Руины любви моей,

Руины борьбы моей,

Руины судьбы моей.

А за что так жестоко убит я?

За то что одиноко любил я.

Быть в любви навсегда одиноким,

Не желай никогда никому,

Хорошо, что дано то немногим,

Полюбить, как я ныне люблю.

Когда боль – часть тебя самого,

Когда ищешь в безумье спасенье,

Тогда нет у тебя никого,

Кто б счастливое дал хоть мгновенье.

Ну а то, что живой я – неважно,

Что страдаю – забудьте о том.

И кому интересно, что страшно

Вдруг понять, что один я вдвоём?

* * *

Там, где нет моих мечтаний,

Там, где сухо и тепло,

Там, где нет моих страданий,

Где спокойствие нашло

Свой приют среди людей,

Место для души твоей.

Здесь, где холод и исканье,

Здесь, где бешенство в крови

Высекает искры знанья, –

Здесь лишь место для любви,

Здесь видна лишь красота,

Что мучительно редка.

Там, где есть твоя душа,

Никогда не буду я,

Где видна твоя краса,

Лишь томленье для меня.

* * *

Я изнываю в безмолвной тиши,

Не обладая твоей красотой,

А, получив, увлечён не тобой.

Вечность, пожалуйста, мне разреши

Все дерзновенья моей ты души.

Сам я не знаю, чего мне хотеть,

А, понимая, не в силах посметь

Мысль приковать лишь к твоей красоте,

Только в пустой и немой высоте

Слепо ей надо куда-то лететь.

Благоговейно касаюсь тебя,

И исчезают все тайны твои,

Что до того меня страстно влекли,

Вновь не нашёл ничего для себя,

Стоя один посреди бытия.

Я идеала хочу, чтобы ты

В жизнь претворила мои все мечты,

Я уж готов, и я буду собой,

Более даже – я буду тобой.

Сонет

А я тебя по-настоящему люблю,

Но неуместным быть настолько

Всё опасаюсь, что обоих извожу,

Впоследствии жалея горько.

Ведь я тебя по-настоящему люблю,

Но больно видеть мне твою

Столь юную красу, когда мечты мои

Ей обладают. Лишь они.

Я кое-что прошу понять:

Да, я тебя по-настоящему люблю,

Ты просто ближе будь ко мне,

Чтоб я однажды смог тебе в лицо сказать,

Что сам взлелеял красоту

Твою в своей душевной тайной глубине.

* * *

Безмолвно жизнь скучает

Моя вдали от тебя,

Душа не понимает,

Как можно плакать любя.

А просто слишком глубоко

И ранит слишком жестоко,

Но вынуть с корнем нельзя –

Погибну я ведь тогда.

* * *

Любовь из глубины души,

Из сокровеннейшей тиши.

Сколь сильно я люблю тебя,

Но кто же ты, не знаю я.

Странный мир вокруг меня

Полыхает неспеша.

Может быть, один я в нём,

Увлечённый тем огнём?

Этот свет, куда смотрю,

Потому лишь, что люблю?

И глаза мои воздеты,

Потому что просто слепы?

И ввысь мечта взовьётся,

Ища там красоту,

И там вдруг разобьётся,

Найдя лишь пустоту.

Её я наполняю

Пока лишь словом, ведь

В нём будет смысл, узнай я,

Кто ты и где ты есть.

* * *

А грусть моя плачет в душе

Безвыходностью молчаливой,

Восторженной, детской и милой

Любви, обращённой к тебе.

Скользят по щеке красотой

Тебе посвящённые слёзы.

Какой я, наверно, смешной,

Коль так овладели мной грёзы.

Но боль закралась в это чувство,

Что вдруг по душе разлилось,

Я знаю, я в власти безумства,

И знаю, откуда взялось

Оно, но не стану перечить

Ему, и не стану я слать

Себе утешительны речи,

Отнюдь не хочу оставлять

Я этих немых ощущений,

Я все их хочу испытать,

Чужих не послушавшись мнений,

Ведь им же чужими не стать.

А грусть всё стенает в душе молчаливо,

И сам я смеюсь уж над нею

Но нежно, заботливо, тихо и мило,

Ведь ты же не станешь моею.

* * *

Моя душа лишь про тебя,

Лишь для тебя;

Мои слова лишь о тебе,

Одной тебе;

И чувства только лишь с тобой,

Тобой одной;

И сердце только для тебя,

Ты в нём одна.

Твоя краса мне обжигает взгляд,

В нём светится любовь,

Стою, немой, и не могу сказать,

Мне не хватает слов,

Чтоб вылить пламенное чувство,

Грусть о тебе,

Чтоб на душе вдруг стало пусто,

Чтоб в теплоте,

Которую я вижу и в тебе,

Она нашла успокоение.

* * *

Столь странное уныние души

И чуждое в безмолвном том покое,

Средь храма моего стоишь лишь ты,

И меркнет пред тобою всё другое.

Какое-то прозрение простое,

Волнующий красой изгиб руки,

Слились в душе во что-то вот такое,

Чему название лишь только «ты».

В пучинах страха хрупкого сознанья

Предметы совершенству неизвестны,

А много сколь дают они страданья,

Невольно ощущаешь слабость смерти.

Любовь, любовь, лишь вечная любовь

Должна быть в наших утомлённых взорах,

Я на тебя смотрю чрез дымку снов,

Ты отвечаешь мне в немых укорах.

Не то стоит средь храма моего,