Хозяйка волшебной лозы

Пролог

Сегодня я зверски устала.

Сначала два часа аккомпанировала нашему молодому дарованию – скрипачу Славику. У него в следующем месяце сольный концерт, поэтому он дико нервничал и придирался к каждой ноте.

После обеда давала частный урок близняшкам Ариадне и Марианне. На мой взгляд, девочки лишены слуха, таланта и чувства ритма. Но родители считают, что за деньги профессиональная пианистка, дипломант международных конкурсов, сумеет научить дочерей играть “Лунную сонату” перед состоятельными гостями.

Платят за эти уроки хорошо, и я смиряю гордыню.

А к шести вечера наш худрук затеяла повторить весь субботний концерт, чтобы не ударить в грязь лицом.

К восьми вечера выжатые как лимоны музыканты грустными глазами стаи побитых собак смотрели на Марлю (так мы ласково зовём нашего Марину Леонидовну) и молились, чтобы ей позвонил муж. Тогда есть шанс вернуться домой до вечерних новостей.

К счастью, небеса нас услышали.

Марлин супруг уже ждал у дверей филармонии, с тортиком и букетом цветов в руках. Спаситель! Он вспомнил о какой-то семейной дате, и цветущая улыбкой Леонидовна отпустила нас по домам.

Хотелось упасть и не вставать. Но нужно было ещё зайти в супермаркет и купить продукты для ужина. Игнат и так будет ворчать, что я прихожу слишком поздно и потом вожусь на кухне, тратя его драгоценное время на шум и суету.

Я уже мечтала о том, как нырну в метро и немного подремлю на жестком диванчике. Сейчас я была способна уснуть где угодно, но сбежать от судьбы не успела: на лестнице меня догнала Наташка Синцова.

– Кать, постой! – она легко сбежала по ступенькам, и взяла под руку.

Иногда я не понимала, почему Наташка со мной дружит. Мы абсолютно разные не только внешне, но и по характеру.

Моя подруга – настоящая красотка. Она яркая брюнетка с томными карими глазами. Всегда причесана, накрашена и ухожена. Выглядит безупречно в любое время суток. Носит дорогие, исключительно брендовые вещи, которые сидят на ней как на модели. А ещё обожает обувь на высоченных шпильках, двигаясь на тонких спицах в ритме танго.

Я же неяркая блондинка, предпочитающая джинсы и кроссовки, а летом – длинные сарафаны и балетки. Каблуки для меня – наказание. Когда случается большой концерт, и приходится выходить на сцену в туфельках, я всегда надеваю платье подлиннее, чтобы никто не видел, что мой каблучок всего два-три сантиметра.

Характером мы тоже отличаемся сильно. Я люблю быть дома. Для меня счастье посидеть с книгой под торшером. Заварить чай с травами, испечь ягодный пирог. Наталья предпочитает активный отдых – ночные клубы, загородные тусовки, рокерские фестивали. Она не теряет надежды “подцепить” миллионера, и я уверена, у нее все получится – с ее ярким характером она добьется всего, чего пожелает.

Вот и сейчас Наташка на своих каблучищах порхает бабочкой по обледеневшему тротуару, а я едва держусь на ногах, проклиная погоду.

– Нет, ты представляешь, – громко возмущается подруга, – Валентина заявила, что в этом году не уйдет! А я Марле сказала, что мне надоело быть второй скрипкой! Сколько можно?! Эта старая клюшка уже бемоль от бекара не отличает, а все рвется солировать!

Я попыталась свернуть направо, к метро, но Наташка потянула меня в другую сторону.

– Давай прогуляемся, – предложила подруга.

– Ты чего? Холодно же, да и устала я, – я попыталась отнекиваться, хотя уже знала, что пойду. Наташка всегда добивалась своего.

– Пойдем-пойдем! – Наталья не отпускала рукав моего пальто. – Надо мозги проветрить, а то ноты в башке застряли. Славик наш сегодня пилил так, что уши закладывало!

Я сдалась. Под монологи Синцовой можно и погулять. Ей моя компания нужна исключительно для вовремя сказанного “да ты что”, а мне действительно нравится дышать прохладным влажным воздухом и любоваться деревьями.

Мы зашли на территорию парка. Фонари горели через один. Снег почти сошёл, но на тротуарах оставался толстый слой наледи. Было темно и безлюдно.

Где-то в кустах раздались шорохи, а вскоре донеслась непонятная возня. Внутри острой иголочкой кольнула тревога. Неужели сюда пробрались бродячие собаки? Этих зверюг я побаивалась. Почему-то возле метро они вырастали особенно крупными и наглыми.