Система новичка

Глава 1

Театральным жестом раскрыв ладонь, я протянул Князю Адамантий.

Дракон не двигался.

Сложив руки на груди, он недоверчиво смотрел на бриллиант. Но в глазах его... — точнее, в ОДНОМ, здоровом глазе, второй заменяла простая стекляшка, — разгоралась жгучая жажда обладания.

— Берите, — я подтолкнул Адамантий по столу.

— И что? Ты отдашь его просто так? — дракон всё ещё не верил своему счастью.

— Ну почему же просто так?.. — я глубоко вздохнул. — Я отдаю его в знак доброй воли. Мы же семья.

Князь протянул руку к бриллианту...

— Но сначала... — дракон быстро цапнул камень и только после этого воззрился на меня.

— Что? — вопросил он. — Что ты хочешь получить?

— Всего лишь ваше обещание, — мягко сказал я. — Обещание выслушать моё предложение.

Князь потянулся когтем к глазнице, и подцепив когтем стекляшку — зрелище, я вам скажу, не для слабонервных, — вытащил искусственный глаз. А потом, скромно отвернувшись, вставил на его место Адамантий...

Когда он развернулся назад, его было не узнать.

Нет, не так... Это был всё тот же красивый мужчина, с царственными манерами и замашками мелкотравчатого диктатора.

Но он помолодел! Волосы остались белыми, но теперь они сияли — как свежий снег на вершине Эльбруса. Кожа лица разгладилась, а взгляд... ну, превратился во ВЗГЛЯД. Вольт эдак на тысячу.

— Какое-такое предложение? — вопросил он.

— Прекратить войну.

Частично я был готов. К возмущенным воплям, взмахиванию руками, и даже категорическому отказу.

Но дракон только улыбнулся. А потом выдохнул.

Клуб его дыхания был настолько горячим, что мне опалило брови.

Но я заставил себя не двигаться.

Пару-тройку недель назад в меня уже пыхали огнём.

Зебрина, находясь в растрёпанных чувствах, пыталась сжечь меня дотла. Но ничего не вышло.

Держа в голове этот поучительный опыт, я сконцентрировал волю — фигурально выражаясь.

На деле же — сжал челюсти, кулаки и другие части тела, которые только поддавались сжиманию...

И остался на месте.

Я оказался прав: клуб горящего газа прокатился по мне, не причинив никакого вреда.

Кроме бровей, конечно. Но они отрастут.

— Для взрослого дракона вы удивительно плохо себя контролируете, мессир, — спокойно сказал я.

— Я — Князь. Мне не надо себя контролировать.

— Синдром начальника, — я кивнул. — Ну да, ну да... все кланяются, заглядывают вам в пасть... А непослушных всегда можно сжечь.

— Я — дракон. Такова моя природа.

— Да. Сопереживание вам чуждо.

— Я — Князь. Удел правителя не сопереживать. А править.

— И как ответственный правитель, вы ОБЯЗАНЫ выслушать моё предложение. Мы заключили пари, мессир. У вас нет выбора.

— Ты... — дракон почернел и покрылся чешуей. Я на это приподнял одну бровь, и он таки взял себя в лапы. — Ты... достойный потомок Золтара.

— А также вашей дочери Аурики. Не забывайте об этом, мессир.

Пару минут дракон сидел насупившись, сложив руки на груди и прожигая меня — но только взглядом.

Я терпел.

— Чего ты хочешь? — наконец спросил он. — Могущества? Золота?

— Я хочу выиграть пари.

Марк Тиберий выпустил из ноздрей две белые струйки дыма.

— А тебе не приходило в голову, малыш, что как только я получу свой глаз, конфликт будет исчерпан и война прекратится сама собой?

— Разумеется, приходило. Но по здравом размышлении я решил, что вы на это не пойдёте.

— Да почему же?..

— Полторы тысячи лет. Да, да, я знаю, что вы знаете. Так вот: полторы тысячи лет — слишком долгий срок. Говоря попросту... Вы ПРИВЫКЛИ. Пристрастились. Или, как сейчас модно говорить — подсели. На адреналин, на деньги, на славу... Война — это очень прибыльно, — дракон поморщился. Но я упрямо продолжал: — Налоги, контрибуции, поддержание патриотического духа у населения... Мне ли вам говорить. Наверняка казначей Драконьего Двора счастливо потирает лапы в конце каждого отчётного периода — так же, как и господин Фаберже. Казначеи — они такие. Ни за что не откажутся от пополнения казны таким экономически выгодным способом.

Марк Тиберий вздохнул.

— Что да, то да... — протянул он. — Тамберлен весь последний год грыз меня поедом. Как чешуйная вошь, право слово.

— Есть альтернатива, — веско сказал я.

Дракон оживился.

— Предлагаешь съесть казначея? — он откинулся на спинку кресла, задумчиво поглаживая бровь над обретённым глазом. — Признаться, я и сам об этом думал. Ну, помучаюсь несварением месяц-другой...

— Не надо мучиться, — сказал я.

— Просто спалить его? — оживился Марк Тиберий. — Я так иногда делаю... С более мелкой сошкой, чем казначей, но он мне так надоел...

— Не надо никого палить, не надо никого есть, — я поднялся.

— А что тогда? — по лицу Князя было видно: всё остальное он уже перепробовал, и иного выхода просто не видит.

— Я вам сейчас покажу.

Подмигнув дракону, я протянул тому руку и гостеприимно махнул в сторону выхода из шатра.

Марк Тиберий поморщился, но всё же поднялся. И пожав плечами, неторопливо двинулся за мной...

Выйдя на свежий воздух, я сразу заметил генерала Мортиферуса. Тот стоял точно в центре долины, рядом с Лилит. Ведьмочка улыбалась, повиснув на руке генерала, чем явно выбила бравого вояку из колеи — даже издалека было видно, что его рябое, покрытое шрамами лицо выражает полное непонимание.

Рядом с живописной парочкой маячил маг Карбункул. Он изображал загадочность и равнодушие — спрятав руки в рукава широкой мантии, усыпанной серебряными звёздами, пентаграммами и другими оккультными символами.

Чуть в стороне, одетый по последнему слову военной моды, топтался барон де Сигоньяк.

Встретившись со мной взглядом, он сдержанно кивнул в знак приветствия.

Я послал воздушный поцелуй Лилит, и что б я без неё делал.

Ведьмочка ослепительно улыбнулась и на секунду прикрыла глаза — значит, всё идёт по плану...

Марк Тиберий пошевелил хищным носом.

— Пахнет магией, — объявил он. — Я бы сказал, потусторонней магией. Это не к добру.

— Не делайте скоропалительных выводов, мессир.

Улыбнувшись, я пригласил его пройти к центру поля, а потом церемонно представил Лилит и Карбункулу.

Ведьмочка обворожительно улыбнулась, маг чопорно раскланялся.

И в этот момент, в дальнем конце долины, наконец-то показалась процессия...

Впереди гордо вышагивал Лютик, неся на своей спине мой пустой костюм. За ним медленно двигался открытый экипаж, в котором, изображая смертельную скуку, сидели Захария, Зара и мои друзья: Крючкотворс и Розарио.

При виде королевского кортежа, армия Заковии в едином порыве подняла копья и грянула что-то патриотическое.

Мне было приятно.

Но когда Лютик подошел ближе, и невооруженным взглядом стало видно, что вместо головы у "принца" — комок соломы, по рядам рыцарей пробежал ропот.

Словно волна прибоя накатила на негостеприимный, утыканный скалами берег.

Я поспешил подойти поближе и сцепив руки над головой, помахал ими.

Уж не знаю, знакомы ли в Заковии с этим жестом, но ничего более жизнеутверждающего мне в голову не пришло.

Рыцари, один за другим, повернули головы ко мне... Прямо как костяшки домино, выстроенные шеренгой и падающие единой волной, стоит подтолкнуть крайнюю.

К счастью, вмешался генерал.

Сделав пару шагов к войскам — вежливо, но непреклонно избавившись от украшения в виде Лилит на руке, — он рявкнул:

— АРМИЯ! СМИРРНА!.. — и сам застыл, вытянув правую руку с саблей в мою сторону. Я надеюсь, это был приветственный жест.

По рядам рыцарей пробежала волна жестяного грохота.

— Повтори их салют, — подсказал Князь, о котором я, признаться, чуть не забыл. — И улыбнись. А теперь поклонись.

Я сделал всё, что он велел, и рыцари успокоились.

Хорошо. А то я уже начал беспокоиться...

Я что хочу сказать: рыцарей было много. В смысле — по-настоящему МНОГО. Вся, отведённая Заковии половина долины, была плотно уставлена людьми, одетыми в бело-золотые доспехи и круглые, похожие на летающие тарелочки, шлемы.

С высоты полёта метлы всё это великолепие походило на обширную грибницу — радость любителя супа из белых грибов и маринованных шампиньонов.

А ещё армия Заковии походила на готовые консервы, которые доставили прямо к столу драконов — разогревай и кушай, приятного аппетита.

Конечно же, я заметил этот кулинарный аспект ещё на подлёте, пару часов назад. Но зажав панику в могучий кулак, приказал себе не волноваться.

Тогда у меня была задачка посложнее...

Но теперь, глядя на шеренги, ряды, когорты и фаланги своих подданных, я отпустил панику на волю.

Все эти люди пришли сюда для того, чтобы сразиться с драконами. Они долго готовились к этому дню.

Читали свежую прессу, набитую, как подушка — перьями, духоподъёмными статьями о том, как правильно любить и защищать свою Родину.

Слушали призывы господина Фаберже и сдавали налоги, рассчитывая, что их кровно заработанные золотые унции пойдут на правое дело.

Они, наконец, попрощались со своими родными и уладили все дела, прежде чем вступить на этот последний, но такой славный путь.

Без сомнения, то были очень мужественные и суровые люди.

И вот теперь им предстоит узнать о том, что эти жертвы были напрасны.

Не нужно больше рубить, колоть, и рачительно тащить в музей особенно приглянувшиеся и тщательно умершвлённые экземпляры врагов.

Вместо этого их ждёт радостная, но в то же время неприятная встреча с родственниками — которые, скорбно утирая слёзы, уже поделили наследство, и теперь решительно не понимают, почему безвременно погибший вдруг вернулся и требует отдать всё назад...

И самое главное: вместо того, чтобы погибнуть смертью храбрых, им предстоит заново налаживать быт — со всеми вытекающими, такими как встреча с любимыми детьми, супругой и сварливой тёщей, которая возьмётся пилить загривок по новому, совершенно невиданному ранее поводу.

О поводе я как раз и хочу рассказать...

— Эй, ты чего завис? — в бок чувствительно ткнулся кулак, и вздрогнув, я увидел широкое улыбающееся лицо Кольки. — У нас всё готово. Я провёл краткий инструктаж и разъяснительную работу среди командования, так что парни уже бьют копытом.

Я моргнул.

— Колян? Как ты здесь?..

— Ой, перестань заикаться, — Колька махнул пухлой рукой. — Меня Лилит пригласила.

— Но зачем?.. В смысле — я очень рад тебя видеть, и всё такое. Но...

— Думал, я брошу тебя одного в такой момент? — ревниво спросил мой лучший друг. — Оставлю на растерзание этим огромным, кожистым и чешуйчатым...

— Ты хотел сказать — драконам, — мрачно закончил я за него.

— Ну, ты же знаешь: я их фанат, — у него даже хватило совести покраснеть. — Извини, я просто не мог пропустить такое.

Ясно одно: мой лучший друг, человек, которого я знаю с самого детства, ТОЖЕ не верит в то, что у меня получится выиграть.

В этот момент высоко в небе образовалась большая дыра. Она стремительно расширялась — как чернильное пятно на промокашке.

А потом дыра напряглась, выгнулась, как мыльный пузырь, и сквозь неё, словно через тугую мембрану, в Заковию принялось просачиваться нечто.