Мир разбитых надежд

Гермиона бежала в поместье Малфоев, надеясь найти Нотта. С ним явно было что-то не то. Она работала в больнице, где лежала мать Драко, но сын никогда не приходил навещать её. Это всегда был Тео. Так они и познакомились. Завязалась крепкая дружба, самая искренняя и чистая. И Гермиона должна была выяснить, что происходит с Тео.

Она вошла в дом. Её встретила пустота.

— Тео?

Она приоткрыла дверь в его комнату. Никого. И на кухне тоже. Судя по виду комнат, здесь много недель никого не было. Не мог ведь Тео на самом деле уехать? Где же он?

Гермиона прошла мимо пустой комнаты, где жила мать Драко, а затем и мимо комнаты самого Малфоя. Он всегда был в отъезде. Может, Тео его просто выдумал?

Вдруг она остановилась. Дверь в кабинет Люциуса Малфоя была открыта, а ведь Тео туда никогда не заходил. «Драко запрещает мне говорить о его отце и заходить в его кабинет», — рассказывал ей Нотт.

Гермиона робко переступила порог. Стопка писем и газет, книжные полки, забитые до отвала, пыль повсюду и дикий холод. Зеркало. Гермиона подошла и провела ладонью по разводам, рассматривая своё перепуганное лицо. Где же Тео? Стекло в раме было тёмное, словно в нём растворилась мгла ночи. От холода оно запотело, но посередине, где отразилось её лицо, она заметила отпечаток ладони.

***

На каменной мостовой практически не осталось снега. Он таял, стекая ручейками вниз. Весна приближалась незаметно. Зелёная листва деревьев радовала глаз. Драко шёл, сунув руки в карманы и опустив голову. Мысли метались в голове со скоростью снитча — в свой второй год в Зазеркалье он впервые попал на игру и сразу же проникся любовью к данному виду спорта.

В Зазеркалье всё было другим. Всё подчинялось законам магии. Старик Дамблдор, к которому Драко направлялися прямо сейчас, нашёл его напуганного и одинокого двенадцать лет назад и объяснил правила этого мира. Он купил ему волшебную палочку и научил пользоваться магией.

«Волшебство течёт в венах каждого, но не каждому удаётся овладеть им», — сказал он Драко, объясняя простейшие заклинания. С тех пор много воды утекло, и Малфой поднаторел в чарах. Аберфорт занимался поиском сокровищ и научил сему ремеслу и своего подопечного. Драко стал хорошим учеником, перенимая опыт наставника. Ему даже удалось превзойти своего учителя.

Имя Драко Малфоя в Зазеркалье было известно почти каждому. О нём писали газеты, рассказывая о найденных сокровищах, к нему обращались за помощью и слагали легенды о его героических подвигах. Большая часть из них была ложью, конечно, но людям нужно во что-то верить. Они идеализировали его. А он так облажался.

Ошибка, Драко.

Улицы сменяли друг друга, пока Малфой продолжал идти. Полуразрушенные здания напоминали о том, что в Зазеркалье шла война, и побеждали в ней, увы, не добрые волшебники. Пожиратели смерти, как они себя называли, чётко следовали приказам своего Господина и не щадили никого.

Всего три дня назад они с Тео наткнулись на пожирателей — они оказались рядом с помощью портключа, и один из них запустил проклятие в Тео. Он никогда такого раньше не видел. Ходили слухи, что это заклинание придумала Тёмная Ведьма. А это значило, что дело худо.

Позаботься о друге, Драко.

Небольшой паб с вывеской «Кабанья голова» ничем не выделялся среди других зданий. Дверь противно скрипнула, когда Драко толкнул её и вошёл внутрь. Аберфорт Дамблдор с мрачной миной стоял за стойкой. Его седая борода свисала почти до живота, который в последние годы стал раза в два больше. Вместо руки у него был протез — конечность ампутировали из-за попавшего в неё проклятия. С поисками сокровищ было покончено. Теперь Дамблдор лишь давал советы да наливал людям выпить, жалуясь на свою судьбу и выслушивая жалобы других.

Стены паба украшали трофеи, добытые в славном прошлом: туфелька золушки, изменяющая размер, подстраиваясь под ногу, ковёр-самолёт, мантия-невидимка, сапоги-скороходы.

— Ты гляди-ка! Драко Малфой! — Физиономия Дамблдора расплылась в улыбке. — Я уж думал, ты в Шеффилде волшебные часы разыскиваешь.

Двое посетителей заинтересованно подняли головы.

— Спровадь-ка их побыстрее, — шепнул Драко через стойку. — Разговор есть.

Он поднялся на второй этаж трактира, где располагались комнаты, в одной из которых он провёл большую часть ночей в Зазеркалье. Его комната была небольшой и довольно простой — кровать, шкаф, письменный стол и самое ценное для Драко — сундук с сокровищами, найденными им по всему миру. Он открыл его, перебирая вещицы, которые могли бы пригодиться ему в походе. Малфой достал белый платок, способный приносить по одному-двум галлеонам, если потереть его между пальцами. Много лет назад он получил его от вейлы в обмен на поцелуй, после которого его губы жгло ещё несколько месяцев.

Сунув платок в карман, он стал перебирать другие сокровища, складывая их в найденный тут же рюкзак. На первый взгляд они были ничем не примечательными: золотой ключ, способный открыть любую дверь, чудо-зелье, лечащее от любой хвори, если принять его в полнолуние, или же перочинный нож. Каждая из них уже неоднократно спасала ему жизнь.

Когда Драко снова спустился к стойке, в пабе уже никого не было. Дамблдор придвинул к нему сливочное пиво и махнул рукой на стул, предлагая сесть.

— Ну, что с тобой стряслось на этот раз?

В его голосе можно было услышать интерес напару с обеспокоенностью. В этом мире Аберфорт заменил ему отца. Пусть он был и никудышним родителем, но Драко всецело ему доверял. Если кто и знал, как помочь Тео, то только он.

— Как бы ты поступил, если бы у твоего друга по телу пошли кровавые борозды?

Дамблдор поперхнулся пивом и с опаской оглядел Драко, видимо, желая удостовериться, что он не о себе говорил.

— Нет у меня друзей, — буркнул он. — И у тебя нет. Друзьям, им доверять надо, а мы с тобой этого не умеем. Кто это?

Драко только покачал головой, не желая называть имя Тео.

— Ах да, как же это я забыл. Драко Малфой любит скрытность. — В уязвлённом голосе Аберфорта слышалась горечь. Несмотря ни на что, он считал Драко своим сыном, — своего-то ребёнка у него не было. — И давно прокляли твоего друга?

— Три дня назад.

Аберфорт запустил руку в волосы.

— Трое суток? Тогда и думать забудь. Против этого проклятия средств нет. Но если бы зацепило меня, я бы отправился к хижине ведьмы-деткоедки и отыскал бы куст с красными ягодами.

— Разве все деткоедки не были казнены? — Драко помнил истории, которыми кормил его Дамблдор, желая удостовериться, что он знает всё об этом мире. Ведьмами, которые ели детей, сейчас лишь пугали малышню, но раньше это было взаправду.

— Но дома-то их всё ещё стоят. И кусты ещё растут. Эти ягоды помогают от заклятий. Сильнее средства я не знаю.

Ведьмины ягоды. Драко перевёл взгляд на стену, вспоминая.

— А ведьма из Запретного леса? Она ведь деткоедкой была?

— Ещё какой! Заблудившихся детишек воровала и ела! Почему, по-твоему, ученикам Хогвартса до сих пор запрещают гулять по лесу? Из-за ведьмы-то этой! Пусть её уже нет давно, а байки-то остались!

Драко поднялся и забросил рюкзак на плечи.

— Мне понадобится лошадь. Пешком идти далеко, а на портключ разрешения никто не даст. — Он обвёл взглядом трактир. — И провиант.

Аберфорт с блаженным выражением лица рассматривал трофеи на стене, словно и не слышал, что ему говорят.

— Добрые старые времена, — пробормотал он. За его спиной висели газетные вырезки, на которых размещались колдографии — Аберфорт удостоился чести побывать на приёме у министра. — Кингсли Бруствер трижды устраивал со мной аудиенцию. А ты сколько раз сподобился?

— Два.

На самом деле, у него на счету уже было пять высочайших аудиенций, но он знал, что эта маленькая ложь доставит Дамблдору огромное удовольствие.

Драко сунул руку в карман и потёр платок между пальцами, вынимая два галлеона.

— Убери свои деньги, с тебя не возьму, — пробурчал Аберфорт.

Драко ещё несколько секунд сверлил его взглядом, а затем кивнул и покинул трактир, не прощаясь.

***

Тео не было. Вводя лошадь через ворота, Драко сразу это почувствовал. В воздухе витала безнадёга. Всё вокруг дышало безлюдием. Словно Теодор никогда не проходил через зеркало. Словно всё было хорошо. На секунду он испытал облегчение.

Отправь его назад, Драко. Почему бы и не забыть, что у тебя был друг?

— Он обещал вернуться. — Пэнси сидела под деревом, прижав согнутые в коленях ноги к груди. — Я пыталась его остановить, но он такой же упрямый, как и ты.

Ещё одна ошибка. Нужно было взять Тео с собой к Дамблдору, а не оставлять его здесь.

Драко отвёл лошадь в небольшой загон, сделанный на скорую руку из подручных материалов. В этом мире верхом передвигались чаще, чем в его родном. Из-за войны и невозможности аппарировать, это был практически единственный способ передвижения. В загоне паслись два других коня.

— Когда вернусь с Тео, выдвигаемся, — сказал Драко, возвращаясь к Пэнси. Он подошёл к лестнице, ведущей наверх, к зеркалу, и начал забираться по ней, когда прозвучал голос Пэнси:

— Куда? Что ты придумал?

Но Драко не ответил ей. Он замер, вскарабкавшись наверх. Тео стоял перед зеркалом. Только он был не один. Услышав шорох за спиной, оба обернулись, и Драко увидел девушку. Вживую она выглядела лучше, чем на фотографиях, которые ему показывал Нотт. Её длинные тёмные волосы были собраны в косу, слегка вздёрнутый нос усыпан веснушками, а карие глаза испуганно расширены.

— Она-то что здесь делает? — Драко едва не задохнулся от возмущения. — Ты совсем спятил?

— Гермиона, — Тео проигнорировал его слова и взял её за руку, — это мой друг. Драко.

— Тебе всё ещё мало? — рыкнул Малфой, делая шаг вперёд. — Ты так и не понял, куда попал? Отправь её обратно!

Она была напугана, но всеми силами храбрилась, стараясь казаться невозмутимой. Она была напугана буквально всем: этим местом, развалинами, видом Тео.

А ещё она боится тебя, Драко. Похоже, она не верила, что ты действительно существуешь. Лучший друг Тео. Столь же нереальный, как и всё в этом мире.

— Что с ним? — Голос Гермионы дрожал. — Я никогда не видела таких высыпаний.

Медик, всё с ней понятно. Небось уверена, что сможет спасти своего друга. А друга ли? Драко прищурился, окидывая её взглядом. Коса растрепалась, словно она бежала, россыпь веснушек на носу делала её младше своих лет. Неужели она влюблена в Нотта, если даже бросилась за ним в другой мир?

— Отправь её обратно. Последний раз говорю. — Драко прожигал взглядом Тео.

И хотя Нотт имел возможность убедиться, что бывают вещи пострашеее гнева Малфоя, он повернулся к Гермионе и опустил ладони на её плечи.

— Драко прав, — прошептал он. — Я скоро вернусь, вот увидишь. Всё пройдёт.

Верил ли он сам в свои слова?

— Драко что-нибудь придумает, — добавил Тео напоследок.

Малфой всегда поражался, откуда такая безграничная вера в него и его способности? Даже годы разлуки не способны были вытравить её из Тео.

— Уходи обратно, Гермиона, прошу тебя.

Драко слез вниз, подходя к Пэнси, и через несколько секунд рядом оказался и Тео.