Стать сильнее

* * *

Воздух поступал в легкие с большим трудом. Я сунул подушку под голову и открыл один глаз. Вольф демонстративно убрал часы.

— На рекорд пошел. Жаль, чуть-чуть не дотянул. Тебе, Керн, легкие нужно развивать. Тогда ты точно рекорд сможешь побить. — Проговорил он, скрещивая руки на груди. — Скажи, ты снова забыл обо всем на свете?

— О чем, например? — я продолжал наблюдать за ним одним глазом.

— Например о нашем проекте. Ну, таком, санкционированным самим императором. Мы там еще планировали компактные телефонные трубки продавать, чтобы люди всегда оставались друг с другом на связи, а мы получили приличную прибыль? Вот что ты за человек? Ты постоянно все забываешь! — патетично взвыл Вольф. Как еще руки не заломил, а то, с него станется.

— Нет, вот об этом я не забыл, — я открыл второй глаз. Все равно этот... этот... Вольф все равно не даст мне даже поваляться и подремать. Так что надо уже понемногу вставать и ехать на производство, где я должен встретиться с дедом.

— Тогда ответь мне на маленький вопрос, вот такой малюсенький, — и он показал пальцами насколько маленьким будет интересующий его вопрос. — Где прибор?

— На столе коробку видишь? — Вольф оглянулся и кивнул. — Прибор в ней. Вместе с матрицей. А вся необходимая документация под шкатулкой.

Вольф встал и пошел проверять, я же спустил ноги с кровати и сел, отчаянно зевая и потягиваясь, пытаясь прогнать сонную одурь.

— Так отлично, вот это хорошо, о, а это что они придумали? Надо же, я и не думал, что подобное можно сюда запихнуть, — бормотал Вольф, разглядывая то сам прибор, то продираясь сквозь заумные формулы в документации. Я поддержать его восторгов не мог, каюсь, у меня просто не было времени, чтобы разобраться со всеми нюансами. Понимаю, что это необходимо сделать, чтобы иметь представление о том, как там все работает. Но точно не сейчас.

— Рад, что тебе нравится и все устраивает, — я встал и сделал несколько энергичных движений, чтобы прогнать слегка застоявшуюся кровь по сосудам.

— Да, маги твоего клана постарались на совесть. Никогда не поверю, что ты лично принимал во всем этом участие, — Вольф уложил прибор обратно в коробку. Проверил на месте ли матрица и закрыл крышку.

— Кстати, а что это за идея с секретаршей? — спросил я его, решив проделать небольшой комплекс несложных упражнений.

— А что тебе не нравится? Вполне симпатичная куколка, — Вольф оторвался от последнего листа лежащих на столе документов, который все еще продолжал просматривать.

— Как бы тебе помягче сказать, — я поднялся с пола, и встал напротив него. — Мне не нужна на работе красотка, радующая глаз и не способная даже разобрать мою корреспонденцию.

— Ой, — Вольф закончил читать и положил лист к остальным документам. — Давай ты не будешь меня посвящать в свои извращения, ладно? Я сторонник того, что у человека должны оставаться его личные маленькие грязные секретики. А с секретаршей сам разбирайся, мне больше делать нечего, только пытаться искать кого-нибудь, соответствующего твоему странному вкусу. Захочешь — уволишь и примешь ту, которая тебя во всех позах устроит. Я так понимаю, ты сегодня к нам на производство не пойдешь?

— Меня дед в промзоне ждет. Будем разбирать то что случилось во время его незапланированного отдыха. Если время останется, то заскочу, — пообещал я ему, с тоской подозревая, что времени у будет только до постели поздним вечером доползти.

— Хорошо, тогда еще один последний вопрос, где договор?

— Какой договор? — что-то я сегодня плохо соображаю, все-таки бессонная ночь сказывается.

— Такой, в котором ты и я — мы вместе партнеры. Ну почему ты такой безответственный? Нам уже скоро презентацию устраивать, рекламную кампанию запускать, начинать продажи, в конце концов, а он спрашивает у меня, какой-такой договор? — Вольф шлепнул об стол той стопкой технической документации, которую в руках держал. Я аж вздрогнул от этого хлопка.

— Он у моих юристов. Когда они мне его вернут, я подпишу и сразу же отдам тебе, не переживай, — Вольф покачал головой и принялся снова собирать бумаги. Сунув коробку под мышку, он окинул меня скептическим взглядом.

— Ну-ну, конечно, надежда умирает последней и в жутких мучениях, так что, я продолжаю надеяться, что в тебе когда-нибудь все-таки проснется совесть, — сообщил он мне и убрался наконец из комнаты.

— Вот же гад. — Сказал я, обращаясь к закрытой двери. — Приперся ни свет, ни заря, разбудил... Как так подучилось, что он действительно моим единственным другом стал? — я даже затылок почесал, пытаясь найти ответ на этот весьма сложный вопрос.

Так ничего и не придумав, я пошел в душ, чтобы быстренько привести себя в порядок и уже ехать на предприятие. Подозреваю, что дед давно там. Лично мне бы не терпелось бы проверить все самому.