Под игом чудовищ 2. Полковник

Борису было где-то даже жаль несчастных ящеров: не приспособлены пресмыкающиеся к низким температурам! А их кривенькие, хоть и мускулистые лапки с огромными кривыми когтями — к копьям, лукам и арбалетам. Но дело есть дело: не жалеть их они сюда прибыли. А уничтожать. Методично и безжалостно. Разя только насмерть. Как действовали и сами ящеры, когда были на их территории! Ну вот и получите: око за око!

Вот работой по уничтожению живой силы противника армия Тарсии сейчас и занялась. Уж лучники-то у них — лучшие на всё Семиречье! Ежедневные тренировки, что днём, что ночью, в свете факелов, не позволят промахнуться! Да и наконечники стрел — бронебойные…

Вставший теперь на ноги в полный рост его бывший взвод, входящий как раз в состав первого, отданного теперь под командование полковника Дилени, полка лучников, расположившийся в пятидесяти шагах прямо напротив главных ворот, и растянувшийся в цепь, методично расстреливал несущихся, а точнее — пытающихся нестись к ним, монстров! А поскольку ответного обстрела не производилось, (Некому у монстров стрелять! Ну не подходит лук к лапам — что ящеров, что бабуинов! А причины, по которым лорд Хлодгар не создал предназначенных для этого существ, похоже, навсегда останутся для людей загадкой! Да и ладно.) люди стояли в полный рост, и даже не сдвигались с мест, где до этого лежали. Тщательно отогревая на груди, или под мышками, руки и пальцы — привычные к морозам и даже лютым холодам!

Зачем менять позицию, если она удобна, и освещение отличное?! Да и враг даже не пытается прикрываться, или бросаться из стороны в сторону, затрудняя прицеливание.

Ворота крепости-редута были шириной всего в десять футов, поэтому толпа его защитников выливалась ещё и из-за этого вынуждено медленно: не больше ста тварей в минуту. Как раз то, что нужно, чтоб прицелиться, сразить очередную мишень, и достать и наложить очередную стрелу… Прыгать же со стен, охваченных огнём, да ещё с высоты в двадцать футов, никто из тварей не стал: бессмысленно. Потому что с переломанными ногами-лапами не много навоюешь.

Лорд Борис мысленно считал про себя. Две минуты. Отлично. Вот, похоже, с первым редутом и покончено. Почти. Потому что защитники теперь не выливаются рекой, а вытекают дохленьким ручейком, или вообще — по одному.

Он внимательно осмотрел поле боя: нет, всё в порядке. Лучники отлично справляются с «выкашиванием» и остальных восьми начавших выбегать из полыхающих укреплений гарнизонов, а резервные взводы пехотинцев, тоже располагающиеся напротив каждых ворот, за линией стрелков, даже не вступили в бой: запрещено. Их задача — прикрывать стреляющих от возможного нападения с тыла, и со стороны других гарнизонов, или из случайно пропущенных разведчиками схронов-секретов, откуда могут подтянуться подкрепления ящеров. Или бабуинов. Когда у врага такие огромные ресурсы «живой силы», ждать можно и всяческих подвохов!

Всё-таки — редутов у чёрного Властелина натыкано по перешейку восемьдесят девять. И в каждом, как установлено скрупулёзными наблюдениями, проводимыми всю осень лазутчиками и дозорными с помощью лучших подзорных труб, — не менее ста пятидесяти — ста восьмидесяти бойцов! Что в целом составляет не менее пятнадцати — шестнадцати тысяч полноценных, крепких и вполне боеспособных (Ну, когда снаружи тепло!) врагов. И поскольку лорд Борис сам побывал в недрах территории врага, он отлично представлял, что и пищевые и прочие ресурсы для содержания столь многочисленного контингента у их врага — в наличии! (Не представлял он только одного: сколько ещё монстров ожидает их там, в глубине земель врага… Как, впрочем, не представляли этого ни Штаб, ни лорд Главнокомандующий. Но там этот контингент вряд ли защищён твердынями крепостей!)

Однако вот твари, более трёх минут пёршие, словно стадо безмозглых баранов — на бойню, из ворот первого редута, и кончились. Люди прекратили стрельбу, опустив луки, хотя подходить ближе и добивать ещё шевелящихся кое-где раненных не спешили. Да и зачем, если почти тридцатиградусный предрассветный мороз сделает это и проще и надёжней?!

Сосредоточенное и целеустремлённое циничное избиение, за которым он внимательно следил, прекратилось, и стало возможным переключить внимание снова на общую картину боевых действий. Теперь было отлично слышно, как трещит и ревёт, разгораясь всё ярче, очищающее перешеек от скверны вражеского присутствия, жадно пожирающее толстенные просмолённые стволы, пламя.

Лорд Борис ждал.

Однако того, что он ожидал, не произошло: никто больше из ворот перед ним не вышел. Значит, прав оказался сволочной ублюдок, лорд Юркисс, спланировавший и навязавший командованию этот «не соответствующий понятиям воинской чести», и, называя вещи своими именами — попросту подлый способ войны: менталист, руководящий гарнизоном редута изнутри, скорее всего, действительно предпочёл смерть плену. Наверняка перерезал себе горло. Или пронзил кинжалом сердце.

С другой стороны, как бы он её не предпочёл?! Ведь вверенный ему контингент так позорно провалил поставленную им конкретную задачу: не уничтожил подобравшихся вплотную врагов. Не уберёг свой редут от уничтожения. Да и вообще — «людей» своих попросту проспавший смертельную угрозу командир — всех потерял! Позор!

Хозяин такого уж точно не простит…

Борис оглянулся на звуки, которые теперь стали отлично слышны: всё верно.

Это скрипят ворота, и гремят оружием выбегающие на подмогу (Запоздало, нужно признать!) твари из второй линии редутов! Из всех тридцати! И тех девятнадцати, что остались пока несожжёнными — из первой!

Вот и отлично — ведь их «мозги», их командиры, не знают, что засады из лучников расположились за ночь и напротив каждого из оставшихся целыми редутов, во всех линиях — у выходных ворот! Да и с тыла!

Картина повторилась почти один в один.

Только тут выбежавшие на свою погибель гарнизоны не подгоняло люто бушующее пламя: редуты второй и третьей линии пока не обливали маслом, и не поджигали.

Лорд Борис не без интереса проследил, как жалкие остатки избиваемых ящеров из этих редутов спешат скрыться обратно — под прикрытие стен и ворот, и запереться изнутри — похоже, их менталисты начинают понимать, что к чему. А вот из ворот третьей линии редутов, как, впрочем, и из крепостей там, в тылу, пока почему-то никто выбежать или выдвинуться на выручку не спешил.

А быстро учатся и соображают эти гады!

Лорд Борис оглянулся на скрип, пофыркивание, и хруст: а-а, вот в чём дело. Кони-тяжеловозы с обозными телегами подкатывают их к тылам армии, а некоторые уже прямиком направляются к девятнадцати остальным, пока оставшимся целыми в первой линии, редутам, с этими самыми массивными телегами. Со страшным для их обитателей содержимым: бурдюками с горючей смесью. И теперь все подразделения из освободившихся после избиения первых девяти гарнизонов лучников-стрелков, перегруппировываются, чтоб прикрывать эти повозки, пока те будут двигаться к пока не подожжённым редутам.

И их защитники и командиры-менталисты наверняка и видят, и понимают, какая судьба их ждёт в самом ближайшем будущем.

Лорд Борис прекрасно осознавал, что именно этот, так сказать, переходный, момент, и является в их плане критически опасным: а ну, как толпа тварей из пока целых редутов всех трёх линий обороны всё-таки кинется на них, сметая десяти — двенадцатитысячной лавиной?! Но подленький умишко их «главного консультанта» предусмотрел и это. И если твари сейчас ломанут — то только на свою же погибель!.. Лучники ждут их!

Но и простое «отсиживание» бессмысленно: не пройдёт и часа, как девятнадцать повозок будут установлены напротив всех пока целых редутов первой линии, переноска бурдюков начнётся, и толпы ящеров, отправленные к солдатам из этих, и остальных шестидесяти редутов, буде таковые наивные защитнички случатся, можно будет встречать в почти «комфортных» условиях!

Но на такую «любезность» вряд ли стоит рассчитывать.

Ведь обитатели всех остальных редутов уже поняли, столкнувшись непосредственно, что напротив их ворот тоже устроены засады! С только и ждущими, когда эти ворота снова откроются, лучниками!

Уж чего-чего, а подтянуть меткую стрельбу и ветеранов, и новичков из четвёртого, свежесозданного, полка лучников, куда направили всех мобилизованных мужчин Тарсии, их армейское начальство не забыло! Как не забыли Главнокомандующий и лорд Дилени приказать кузнецам Арсенала изготовить несколько десятков тысяч наконечников для стрел, хранящихся сейчас в запасных колчанах, и на спинах солдат интендантского взвода, и в повозках! Кузницы Арсенала армии Тарсии работали в три смены, выковывая и закаляя! А столярная мастерская только и делала, что выстругивала и клеила древки…

И интендантский взвод готов сейчас подносить стрелы всем израсходовавшим их. Уже не замаскированные белой окраской, повозки с этим самым запасом тоже прибыли: вон, остановились позади линии стрелков.

Приходите, (Или прибегайте, если успели согреться!) или уж — выбегайте навстречу своей смерти, гнусные твари! Смертоносная стрела найдётся для каждой!

К лорду Борису подошёл старший сержант Борде. Вскинул руку к белой шапке-ушанке:

— Господин лейтенант, сэр!

— Да, сержант.

— Разрешите доложить! Спецрота диверсантов ожидает ваших приказаний. Контингент подожжённых девяти редутов в количестве примерно тысячи пятисот тварей лучниками первого стрелкового полка уничтожен! Девять зачищенных редутов догорят… Думаю, к вечеру. Я распорядился, чтоб солдаты интендантского взвода пополнили стрелкам первого полка запас стрел! Расход составил не более двух тысяч!

— Отлично, сержант. Приказываю: продолжайте выполнение боевой задачи.

Лорд Борис не стал подробно распинаться или пояснять: старший сержант отлично знает, что делать дальше: всё разложено, как говорится, по полочкам, ещё вечером!

— Есть, милорд! — Борде бегом удалился, и вскоре Борис услышал его привычно раскатистый, и теперь ничем не сдерживаемый командный голос: выполнившая с честью возложенную на них задачу усиленная спецрота лорда Бориса, разобравшись повзводно, быстро выдвинулась вслед за конями, везущими телеги с бурдюками, и лучниками первого стрелкового, тоже направившимся к ещё целым редутам первой линии.

Борис подумал, что и здесь лорд Юркисс оказался прав: задача роты диверсантов теперь сводится лишь к тому, чтоб уже почти в открытую, под прикрытием только огромных щитов, и тех же лучников, облить маслом и смолой ещё девять следующих редутов — по редуту на отделение. И помочь лучникам отстреливаться, если оставшиеся в редутах первой линии примерно три-четыре тысячи ящеров кинутся на людей именно сейчас. Вот уж порадовали бы!

А порадовали!

В свою подзорную трубу он увидел, как в свете начинающего сереть востока ворота ближайшего целого редута открылись, и оттуда снова полилось что-то вроде чёрной реки, отблескивающей поверхностями полированных колец кольчуг и щитков.

Вернее, эта река попыталась вылиться. Потому что залёгшие напротив ворот этого редута и замаскированные неглубокими окопами в снегу, белыми халатами-плащами, и белыми же шапками лучники второго полка тоже поднялись в полный рост, и принялись методично и спокойно, словно на тренировке, расстреливать вяло двигавшихся тварей!