Накануне Дня Победы

Наталья Потапова
Накануне Дня Победы

Наталья Потапова

Накануне Дня Победы

Потапова Н. Накануне Дня Победы: рассказ / Н. Потапова. – Москва: ЛитРес, 2021. – Текст: непосредственный.

В юности нам свойственно считать свое мнение самым важным и единственно правильным. Взрослые, вторгаясь в наши планы, представляются по обыкновению отсталыми формалистами.

Герой рассказа – семиклассница Яна думает схожим образом, когда учитель спешно поручает поздравить ветеранов, нарушая её планы.

Но, сталкиваясь с трагедией, Яна, со свойственной детским сердцам чувствительностью к различению добра и зла, познает новые грани ответственности и дружбы с ровесниками. Происходит личностное взросление и открытие новых горизонтов в области человекознания.

Примечательно, что автор интерпретирует известную христианскую притчу. В ней отец зовет сыновей поработать в винограднике.

Первый сын соглашается, но не приходит, а второй сын отказывается, но, подумав, выполняет порученное. Тем самым в рассказе и в притче подчеркивается важность дел, а не только слов и обещаний.

Рассказ основан на реальных событиях 1984 года, имена изменены.

Впервые "Накануне Дня Победы" вышел в журнале "День и Ночь", 4/2020.

Рассказ адресован широкому кругу читателей.

По будням я просыпаюсь в шесть утра под слова гимна: "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь…"

Обычно минут десять нежусь в постели. Сегодня вспомнилось, как мама рассказала мне такую историю из детства: "На Первомай сорокового мне было девять лет. Родители пошли праздновать к бездетным друзьям, потому меня не взяли, а велели лезть в яму: семенную картошку перебрать и в тепло положить. Я чуть не разревелась от обиды! А потом платьице нарядное и красную косынку надела и работала да песни пела…"

Отчего мне вспомнилась мамина история, я пытаюсь догадаться сейчас в школе, чтобы не заснуть на последнем уроке. Жидкие шторы не спасают от слепящего солнца, а математик нудно объясняет новую тему. Сил хватает только механически переписывать теорему с доски, параллельно витая в облаках, мечтая о лете, пионерлагере с переплётным кружком и знакомствах с интересными мальчиками…

Скорее бы лагерь! Мне очень хочется отдыхать: купаться, играть, читать. Осенью 83-го наш 7 "А" избрал меня старостой, и к концу года я изрядно устала.

Вот и дома "планов громадьё"! Например, завтра, 9 мая, мы с родителями поедем в деревню: поздравим дедушку-фронтовика и посадим картошку. А сегодня хочу отреставрировать бабушкин сборник Пушкина с засушенной незабудкой. Иначе совсем развалится, а бабушка им дорожит. И тут я вспомнила: она поведала мне, как в 30-е годы по газетам и этому сборнику учила читать односельчан. Среди учеников был и её будущий муж, который стал моим дедушкой.

Витания в облаках прервал вежливый стук в дверь. Вошла наша классная руководительница – Ирина Маратовна со своей объёмной сумочкой и спросила у математика:

– Игорь Олегович, позвольте сделать объявление?

– Ради бога. О! Вот и звонок. Ребята, до свиданья!

Учитель быстро собрался и вышел. Ирина Маратовна замялась, подбирая слова:

– Ребята! Завтра вы, наверное, проведете со своими родными, радуясь отдыху среди недели, а ведь это – День Победы. Поэтому сегодня нам доверили поздравить с наступающим праздником ветеранов, живущих близко от школы.

Она взяла в руки тетрадный лист.

– Вот имена и адреса пяти фронтовиков, нужно от имени класса поздравить их. Понимаете? Но это ни в коем случае нельзя делать формально, а только прочувствовав, что совершили ветераны для каждого из нас. Это почётное поручение мы должны выполнить хорошо…

При слове «почётное» Розалия, сидящая впереди меня, фыркнула и вскинула руку, заявляя с места:

– Ирина Маратовна! Мне нельзя в музыкальную школу опаздывать. Мама говорит: «Вся семья из-за пианино по одной половице ходит! Не подведи!»

– Ну… иди, – неуверенно разрешила учительница.

Я ждала: кто из одноклассников отзовётся, чтобы помочь. Учительница, выложив на стол альбом и дефицитный набор фломастеров, продолжила:

– Ребята! Нужно нарисовать открытки, они будут для ветеранов гораздо дороже печатных картинок. Вы согласны со мной?

Я подумала: "Ещё не легче! Так, по рисованию у меня – шаткая «четвёрка», значит, каждый второй ученик справится лучше, чем я. Но даже интересно, чем дело закончится?"

Розалия, выходя из класса, успела махнуть подружкам, намекая: «А вы что ждёте?» Тут же над партами взлетели три руки.

– Вы пойдёте к ветеранам? – в голосе Ирины Маратовны звенела радость.

– Мне тоже в музыкалку…

– А нам в изостудию бы…

– Да… Конечно, это тоже важно. Идите.

Девочки быстро выскользнули в дверь.

– Мальчики! Может быть, именно вам, как будущим воинам, лучше поздравить?

Рыжий Вадим встал и серьезно сказал:

– А у нас в хоккейной школе последний раз в сезоне – лёд. Тренер сказал, что прогульщики пусть пеняют на себя. Мы пойдём, ладно?

– М-да. Ну, идите. Не привязывать же вас.

Грохот отодвигаемых стульев вызвал шушуканье и переглядывание, словно Ирина Маратовна превратилась в учителя-новичка, неумеющего держать дисциплину. Она переминалась у доски и переводила взгляд с одного на другого ученика. Учительница остановилась рядом со мной, а я демонстративно стала разглядывать свои наручные часы, думая: «Было бы чем поздравлять там: цветы, конфеты, книги – я бы пошла… Но почему так поздно?» Она будто услышала меня и с трудом произнесла:

– Ребята, я прошу прощения, что такое поручение – и в последний день. Я… отвлеклась из-за оформления больничного листа, хотя должна была всё раньше подготовить.

В классе на пару секунд воцарилась гулкая тишина, а потом все оживились и стали тянуть руки. Не дожидаясь, пока спросят, ученики называли причины срочного ухода:

– У нас пудель старенький. Не может долго без прогулки.

– Мы на кросс готовимся.

– К зубному!

– Папа ждёт. Едем могилы родных обиходить.

Ещё десяток разных секций, по словам одноклассников, непременно лишат воспитанников бесплатного спортивного инвентаря и посещения бассейна, если опоздать на тренировку.

Я понимающе усмехнулась: раньше была в такой секции, где еженедельного абонемента на бассейн лишали за прогул.

Двое пацанов с галерки улизнули в дверь, на секунду оглушив нас шумом школьного коридора. Наверное, спешили в туалет.

Ирина Маратовна переводила потухший взгляд с одного ученика на другого и растирала висок – прямо как моя бабушка, когда у неё болит голова. Вдруг встал Эдик – кудрявый самоуверенный сын профессора и развязно спросил:

– Зачем так лезть из кожи? Давайте подождем год, и на 40-летие Победы поздравим, как следует.

Я растерялась от этих слов. А Ирина Маратовна, смерив Эдика долгим взглядом, посмотрела на оставшихся ребят и заговорила проникновенным, но властным голосом. Голосом комиссара.

– Ты прав, Эдуард, сегодня есть лишь мои фломастеры и альбом. И что? Может, через 20 лет поздравить? Или лучше через 40?.. Да поймите же вы! Они… они для нас каждый день из 1418-и жизнью рисковали! И представить не могли, что под пулями ходят для таких… малоблагодарных. Нам же это самим необходимо: поздравить Победителей. А через год… не все старики доживут. Так давайте сделаем доброе дело вместе и сейчас!

– А я разве против? – смущённо прошептал Эдик и выскользнул из кабинета во время звонка на вторую смену.

– Ничего я не успеваю, – горестно вздохнула Ирина Маратовна, – придётся самой после работы обойти ветеранов. Ты, Яна, иди тоже: и так субботники и дежурства

подстраховываешь…

Но я всё сидела.

Когда ушли последние ребята, Ирина Маратовна вдруг распахнула окно. На её лбу блестел пот.

Я уже понимала, что обходить ветеранов буду сама, и пошутила своей любимой фразой, прибавлявшей мне смекалки в трудностях:

– Ирина Маратовна, а знаете, «Чапай думать будет!» – и добавила. – Давайте адреса, фломастеры и альбом!

Она обняла меня и погладила по спине. Я смутилась от неожиданной нежности и скороговоркой выпалила:

– Правда, я сегодня хотела быть дома. Но это ничего! Для бабушки сборник переплету в другой день. Он лежит, и есть не просит.

Я отчеркнула ближайший адрес ветерана. Села за парту и, убеждая себя, что «не боги горшки обжигают», нарисовала в альбоме салют и тюльпаны. На обороте красной ручкой написала самые добрые слова: «Дорогой Виктор Макарович, Воин, защитивший мир. Мы желаем Вам здоровья, счастья, любви близких и вечно мирного неба». Остальные открытки решила рисовать, сидя на лавочке у дома следующего ветерана.

До нужного дома я добралась быстро и, чуть поколебавшись, вошла в тёмный подъезд. Сразу противно запахло кошками, оказалось, тянуло из зарешёченного входа в подвал. Потом я чуть не поскользнулась, наступив на что-то. Мелькнула мысль: почему мы в подъездах мусорим? Площадку первого этажа я пробежала, задержав дыхание. Нашла!

На двери табличка «Здесь живёт Победитель – Виктор Макарович Троицкий». Как хорошо назвали участника Великой Отечественной войны – Победитель! Жму на звонок. Тишина. Ещё раз жму, смотрю вокруг и замечаю, что на полу от этой двери вниз идёт пунктиром красно-зеленая тропа… из тюльпанов. Он что… умер… я опоздала?!

У меня пересохло в горле, и я побрела домой. По дороге я думала: зачем мне такое выпало? Тут я догадалась про Ирину Маратовну и подумала: так это же здорово! Это правильно, что именно я узнала эту скорбную весть, а не она. Если бы она поскользнулась на тюльпане и упала? Или ей бы открыли дверь, а она бы расстроилась и… Я не стала додумывать эту мысль.

Вечером мы с девочкой из параллельного класса поиграли в бадминтон во дворе. Она убежала домой со своими ракетками, а я сидела на скамейке в рождающихся сумерках и думала: почему последние минуты игры – самые сладкие? Хорошо бы намазать воланчик фосфором, чтобы видеть его в темноте!

Вдруг в окошке первого этажа зажёгся свет, и Розалия, распахнув раму, крикнула:

– Яна, как там ветераны? Если б хоть за день знать, помогла бы с открытками. Я же рисовать люблю.

– Розали! Ещё не поздно. Завтра всё вручим! Я тебе сейчас альбом и фломастеры передам?..

Она отпрянула от окошка, но через минуту вернулась:

– Хорошо. Давай, приноси.

Пока я шла домой, всё думала о Розалии.

Я мало знаю её и завидую ей! Её бабушка и дед – известные в городе музыканты, и она к музыке способная!

Розалия – вовсе не "сухарь", но на обучение игре на фортепиано у неё уходит море времени.

Розалия открыла дверь, и я тихо выпалила:

– Розали, только по-честному, ты правда хочешь мне помочь?

– Хочу. Но завтра в музыкалке отчётный концерт… А кто тебе ещё поможет?

– Знаешь, у нас дома всегда в запасе пара купленных открыток. Я их заполню. Две нарисуешь?

– Легко! Яна, а когда вручишь? Вы же из деревни обычно затемно приезжаете.

– Постараемся вернуться раньше.