Нечеловеческий приём. Клетка [S-синдром]

Глава 3. Кто это, Джилл?

ДЖИЛЛ

Он снова стоял передо мной. Как же я тебя ненавижу! Пальцы свело от отвращения. Когда же вы все подохните? Всё ваше мерзкое отродье!

— На колени, — велел он.

Ком гнева и отчаяния чуть не раскрошил мне зубы. Я, как всегда, медлила, не желала подчиняться, хоть и понимала, что всё бесполезно. Он всегда берёт своё. Берёт, унижает и уходит. Мучитель спустил брюки, и его чёртов член уже стоял.

— Чтоб ты сдох! — процедила я.

Сталь пальцев впилась в плечо, едва не выставив его. Застонала от боли и осела на пол, принудительно встав на колени. Член упёрся мне в лицо.

— Советую держать зубки в узде, — грозное предупреждение.

Я же тщетно попыталась увернуться, на что мой мучитель отреагировал вполне спокойно. Просто разжал мне рот, надавив пребольно на бока челюсти, и сунул полностью в него свои пальцы. Отвращение и рвотные позывы вызвали слёзы. Слюна потекла рекой.

— Он намного приятней, чем моя ладонь, — рыкнул сурово и достал руку, влепив звонкую пощёчину.

Упасть не дал и снова повернул к себе. Тряхнул, веля собрать сознание.

— Я. Хочу. Туда, — жестоко и вкрадчиво.

Зажмурилась и разомкнула челюсть. Его член наполнил рот, упираясь головкой в гланды и едва не доводя до рвоты. Для меня это было часами мучений, хотя всё длилось лишь пару минут. Глаза слезились, слюна стекала до колен.

— На меня смотри! — дёрнул за волосы вниз.

Выполнила, едва не сжав зубы.

— Да… Так хорошо!

Чувствовала, как содрогается его тело от ощущений, а мне лишь оставалось упереться руками в бёдра мерзавца, чтобы хоть как-то минимизировать глубину ввода. Резко отпустил, отбросив на пол. Тяжело дыша пыталась прийти в себя, брезгливо сплёвывая и вытирая губы.

— Какая же ты мразь! — шипела я, пытаясь нормализовать дыхание.

Он был явно доволен, но мука не окончена. Поставил на четвереньки и завёл мне руки за спину. Голову впечатал ногой в пол. Слёзы потекли по щекам, уже не таясь, когда мужчина резко и с силой вошёл, в очередной раз подчиняя и уничтожая под собой мою сущность. Выкручивал груди, оставляя синяки, кусал до крови кожу на спине. Мой мучитель просто неистово вбивал себя в моё тело, оставляя кровавые подтёки. Наконец кончил и отшвырнул к стене.

Звон в голове туманил мысли, но я знала, всё это только первая часть моих страданий. Мужчина пришёл в себя, надел брюки и рубашку. Наблюдала за ним, вжавшись телом в угол стены. В его руке сверкнуло лезвие перочинного ножа. Сглотнула от страха. Неужели он наконец убьёт меня? Смотрела, как завороженная на стальное перо. Мучитель покрутил им перед моим носом, а после холодная сталь плашмя заскользила по шее к грудям.

— Вырезать бы тебе, сука, сердце и заставить сожрать его. Жаль только, что одно другому мешает, — прогнусавил он.

Острие слегка воткнулось в грудину. Охнув, замерла, ожидая, когда оно погрузится в меня. Он наблюдал за моим выражением лица и не нажимал.

— Знаю, желаешь, чтобы убил, — усмехнулся мучитель. — А ведь умирать тебе не хочется. Ведь нет ничего проще, малышка. Подайся телом вперёд, и нож войдёт в сердце.

Он играл с добычей, ждал моих действий. Улыбка, похожая на оскал, уродовала его ещё больше. Запустил руку в мои волосы и потянул на себя. Вскрикнула, когда лезвие ножа дважды полоснуло по груди. Опустила перепуганный взгляд вниз — на бледной коже зиял небольшой кровавый крест. Мучитель ткнул пальцем в место пересечения линий и процедил:

— Сюда попадёт моя пуля, когда придёт твой срок.

— Убийца, — прорычала я.

В этот миг глаза дьявола блеснули, и он долбанул мою голову о стену, в глазах потемнело, мешаясь с радужными искрами.

— Нет, сука проклятая, убийца — это ты!

Ещё несколько раз ударил затылком, пока не поплыло в глазах. Его колено воткнулось мне в глотку, лишая звука и воздуха, когда мужчина принялся наносить поверхностные порезы по внутренней части моей руки от запястья к локтю. Закончив, убрал нож и отшвырнул на пол. Рухнула, пытаясь вдохнуть снова. В глазах пол вальсировал со стенами.

— Ты, дрянь, не должна это путать, — прорычал с неистовой злобой и поднялся.

Я не видела, как он подбросил к моим ногам осколок стекла, который, видимо, приготовил заранее. Затем пнул меня по ступням и ушёл, что-то негромко напевая.

Слёзы мучительной боли, унижения и безысходности вырвались наконец неудержимым потоком. Свернулась в клубок, размазывая кровь по полу. Смерть, где же ты?

КАСТЕР

Я успел за десять минут до начала обхода. Скрестил пальцы, моля, чтобы доктор Робертс не отчитала за столь поздний приход, так как вводный инструктаж я уже пропустил. В ординаторской наставницы не оказалось, поэтому вышел в коридор и присел на подоконник. Наконец сработал рабочий пейджер — Эмма вызывала меня в хирургию, ия поспешил туда.

— Майерс, вы только пришли? — она была явно расстроена, но, вряд ли, из-за меня.

— Простите, доктор, виноват. Больше не повторится, — вполне искренне поклялся я.

— Охотно верю, — буркнула ординатор и всучила мне папки с историями больных.

— Что-то случилось? — распознал в её лице беспокойство.

— Здесь часто что-то случается, доктор Майерс, — отмахнулась она, оглянувшись на дверь хирургического кабинета, из которого появилась озабоченная Кейт.

— Доброе утро, — девушка мимолётно кивнула мне и устало посмотрела на доктора. — Я ввела ей нитразепам и обработала раны. Седативное подействует через десять-пятнадцать минут.

— Мне нужно её осмотреть, пока она не спит.

Робертс решительно вошла в лабораторию, и я прошествовал следом. Велико было моё удивление, когда увидел в кресле её. Джилл немигающим взором смотрела в окно. На руке кипенно-белая повязка. Робертс проверила показатели пациентки из журнала и задала пару вопросов, заранее понимая, что девушка не даст ответов. Наконец, потеряв окончательно надежду, доктор велела мне отвести Джилл в палату, а сама помчалась обратно в ординаторскую.

Осторожно коснулся тонкой ладошки.

— Джилл, можно мне взять тебя на руки? — спросил, как можно мягче.

Взгляд от окна перешёл на меня, отчего немного попятился. Глаза с пеленой слёз, давних и застывших. Эти же глаза я часто видел раньше у своей матери по утру, когда умер отец. Ком заполнил глотку.

— Позволь, я отнесу тебя в твою палату.

Она вяло потянула руки к моей шее. Наклонился, и пальцы пациентки замком переплелись на затылке. Подхватил за спину и колени, голова девушки упала мне на плечо.

— Хорошо, — постарался без толку улыбнуться. — Всё, теперь идём.

Когда внёс в палату, осторожно уложил на больную койку. Расплёл её пальцы на шее и аккуратно отнял от себя. Веки Джилл постепенно опускались. Лекарство начинало работать, но она, словно боролась с его действием. Посмотрел на перевязанную руку девушки и присел рядом.

— Кто это делает, Джилл?

Она поражённо вскинула на меня глаза, что тут же прояснились.

— Кто?! — переспросила она. Девушка явно впервые слышала такую форму вопроса.

— Да. Скажи мне, кто это? Доверься. Я могу помочь.

Губы Джилл задрожали и тяжёлые слёзы покатились по щекам. Пациентка замотала головой.

— Нельзя, нельзя, нельзя… — зашептала как одержимая.

— Тише, тише, — успокаивающе погладил её волосы и ласково утёр с лица слёзинки. — Всё хорошо!

Осмелился обнять девушку и, к моему удивлению, она не протестовала. Поток стремительно сошёл на нет. Джилл с шумом выдохнула, так и уснув прямо на моём плече. Осторожно перенёс хрупкую фигурку на постель и накрыл одеялом. Посмотрел в лицо.

Что-то здесь не так. Определённо. Кто-то обязан разобраться в этих странных эпизодах. Ты не похожа на пациентов этого места, но имеешь к нему какое-то загадочное отношение.

Вышел в коридор, но тут же наткнулся на Робертс.

— Вам было велено отвести её, а не усыплять, — хмуро уронила ординатор.

— Да. Доктор Робертс, Джилл навещают здесь? Кто-нибудь к ней приходит? — пошёл в лобовую.

Она удивленно осмотрела меня с ног до головы, фильтруя мой вопрос в голове.

— Почему ты… — но всё же ответила, — Джилл — сирота.

— А друзья? Неужели, совсем никого нет? Кто-то ведь направил её сюда?

— Она — пациент, и больна, поэтому волновать нас с тобой должно только это, — процедила Эмма. — Я вижу ты сегодня чересчур прыткий. У меня в кабинете лежат истории болезней пациентов…

— Но…

— Их нужно разложить и сшить. Составить в картотеку по алфавиту…

— Доктор Робертс! — это занятие точно не для меня, потому умоляюще и обречённо посмотрел на неё.

— Работы много, поэтому не спорь и начинай прямо сейчас, — мой куратор был непоколебим.

— Что за…? — негодовал я.

— Вот ключ, — она сурово перекрыла моё возмущение и всучила в ладонь связку и часть больничных карт. — Ты понял меня?

— Да, понял, — буркнул удручённо и, повернув на сто восемьдесят, направился в ординаторскую.

Что ж, в этом что-то есть, а именно возможность хорошо подумать во время бумажной волокиты. Плюс решил что-нибудь поискать о Джилл. Только, спустя полдня поисков, никаких данных и документов о ней я, увы, не обнаружил. Включил компьютер, пролистал десятки

историй болезней и тоже полный ноль. Чёрт! Она, как в воду канула. Выключил монитор. Захлопнул очередную историю. Глаза требовали отдыха, и силой потёр их. Глянул на часы. Да, такого наказания я больше не выдержу. Сижу тут уже черт знает сколько. Встал изо стола и смерил кабинет шагами.

Вошедшая в кабинет Робертс, посмотрела на меня уже более снисходительно. Прошествовала к столу, положив амбулаторные карты на стол.

— У тебя сейчас есть полчаса перерыва. Через час у пациентов прогулка.

— Хорошо, — принял информацию и поспешил прочь с места наказания в коридор.

Фух! Стремительно направился в комнату отдыха для персонала. Там уже сидел Чейз.

— Здорово, — с набитым ртом поприветствовал он.

Я плюхнулся на кушетку напротив него. Запрокинул голову назад и громко выдохнул.

— Доктор Робертс поиздевалась надо мной. Сучка!

— Сшивал истории болезней? — он понимающе хихикнул. — Это излюбленное наказание для всех интернов. Что натворил?

— Задал пару вопросов о пациенте.

Приятель удивленно поднял бровь:

— Обычно это не возбраняется. — Протянул мне сэндвич. — Хочешь?

— Спасибо, — от вкуса пищи во рту, как-то сразу остыл. — Он божественен, — честно признался я.

— Плюс ещё один фанат сэндвичей моей жены, — гордо проворковал Ричер. — Ну так что ты спросил её?

— О Джилл Кэйтор…

— А вот это как раз возбраняется.

— Почему?

— Да, чёрт его знает! Когда-то я тоже пару раз интересовался некоторыми моментами касательно её. Ну знаешь, типо откуда столько шрамов, где родные, кто направил… Но облако туманности да и перевод на пятый этаж постепенно отвели от этих вопросов.

— Я тоже спросил о её родственниках и друзьях. Робертс ответила только, что Джилл — сирота и всё. Замяла тему!

— Ты бы не совался во всё это, — посоветовал он. — Тебе не работать здесь. Интернатура закончится и свалишь на чистенькое место.

— Да, ты прав, — я, конечно же, был не согласен, но тему решил перевести. — Как добрались вчера?