Потрясение грани

Глава 1

Взявшись за руки, мы возвращались с реки домой. Ноздри приятно щекотали дурманящие запахи луговых цветов, дыма и земли. Елена мурлыкала под нос какой-то мотивчик, а я, спотыкаясь и сдерживая непонятный озноб, шёл рядом не в силах оторвать от неё глаз, потрясённый её поразительным сходством с Нин. Не смотря на все мои необычные способности, я не понимал, как рядом со мной оказалась уменьшенная копия прекрасной тиаматианки, богини, оставшейся в немыслимо далёком прошлом? В тот момент я думал, что важнее этого вопроса нет ничего на свете. Однако вскоре выяснилось, что я сильно заблуждался, поскольку на нас обрушилась такая лавина новостей, что некоторое время пришлось говорить предложениями с вопросительным знаком в конце.

Едва мы вошли в дом, нас с двух сторон подхватили старики и, усадив за стол, наперебой заговорили. Я слушал их, изумлённо озираясь по сторонам, поскольку обстановка дома настолько изменилась, что даже под грузом новостей я не мог скрыть удивления.

Сам дом стал выше и просторнее. Внутри гладко оштукатуренные стены, выкрашенные в кремовый цвет, отличались необычной для деревенского жилища тщательностью отделки. Стоящая справа русская печь расширилась, а на её выложенном бело-бирюзовыми изразцами фасаде выделялись полукруглые дверцы двух топок. Пространство кладовки под полатями аккуратно перекрывала перегородка с дверью. Вместо занавески за печью появилась стена с двустворчатой дверью. Длинный стол под иконостасом имел явно заводское происхождение, и его окружала дюжина стульев с резными спинками. Между столом и спальней, ближе к печи я заметил уютный уголок для отдыха с телевизором, диваном и креслами. А оборудованная слева от входа кухня с газовой плитой, мойкой и холодильником вполне могла бы удовлетворить самую взыскательную хозяйку. Не смотря на дневное время, под потолком горели точечные светильники.

Однако всё это промелькнуло по краю сознания, поскольку услышанное от дедов заставило меня застыть с открытым ртом, в котором застряли все слова.

Оказывается, пока мы с Еленой гуляли, деды, не теряя времени даром, пробежались по соседям, и кое-что разведали, но даже этих обрывочных сведений хватило всем нам, чтобы засомневаться в здравомыслии. И хотя любые разговоры о политике всегда вызывали у меня приступы тошноты, на этот раз я заворожённо слушал деда Семёна, постепенно впадая в лёгкое оцепенение.

Как выяснилось, в этом мире мы оказались совсем в другой стране. Она называлась Великий Российский Союз. В эту огромную империю входили не только страны, но и объединённые территории: от Днепра до Урала – Русь, Урал и Западная Сибирь до Алтая – Гиперборея, вся остальная Сибирь до Тихого океана – Чжуржень, Кавказ – Криатида, Северные Балканы, Подунавье и бывшая Польша – Сарматия. Номинально империей правила династия Рюриковичей, и на троне сидел ВладимирIV, но на самом деле власть в огромной державе принадлежала Государственному Совету и Правительству. Поскольку в этой реальности мировых войн не случилось, страна имела устойчивую политическую систему, развитую экономику, уникальный культурный и генетический ресурс, тысячелетние традиции и гордый сильный народ.

Более подробно о мире, в котором мы оказались, поведал заглянувший на огонёк настоятель храма отец Иоанн. К счастью, в этой реальности он имел прямое отношение к моему путешествию за Грань и вёл себя вполне адекватно. Во всяком случае, ему не требовалось объяснять, что к чему. Как один из хранителей, он отлично знал суть проблемы и не удивился нашему невежеству. Однако всё равно некоторые вопросы время от времени ставили его в тупик.

Священник сначала морщил лоб и тёр виски, а потом махнул рукой и провёл короткий исторический экскурс, сообщив то, что нам следовало знать в первую очередь.

Как выяснилось, в этой линии истории Земля избежала многих уничтожительных войн, хотя по мелочам, конечно, воевали. Единая апостольская Церковь удержала Европу от рокового раскола во времена падения Рима, что создало благоприятные политические предпосылки. Возникшая в 7 веке Русь пережила всего три большие войны: с ордами кочевников, которых разгромила и прогнала далеко за Урал; с греко-римлянами за господство на Балканах, Кавказе и Чёрном море; с Маньчжурией за Дальний Восток.

Об Октябрьской революции и большевиках в стране слыхом не слыхивали. Недавно Европейская федерация и Великий Российский Союз ликвидировали границы. Процветающий мусульманский Восток, цивилизованная Африка и благодатный Американский Союз Хока-Сиу дополняли почти райскую картину этого мира.

Населения в Великом Российском Союзе насчитывалось более восьмисот миллионов, и всем людям нашлось место и занятие. Со слов отца Иоанна, образ жизни обитателей здешних мегаполисов не отличался от нашей прошлой реальности, а жители российских сёл и волостных городов занимались традиционными промыслами и разным востребованным производством. Например, жители этого села Лошаки занимались разведением коней донской породы, качали мёд и шили отличную спецодежду.

Как выяснилось, в этом мире мы тоже имели своё место. Деды Семён и Пахом считались здесь почётными гражданами и являлись членами Круга хранителей. Елена тут, как и там, училась в университете. А я тоже занимался врачеванием, имел собственную практику и жил в Москве, с единственным и неповторимым дядькой Николаем. Я не знал, что случилось с личностями и памятью наших местных матриц, вероятно, они стали частью нас, или мы – частью их.

Всё увиденное и сказанное напрочь ломало все привычные представления, и только сейчас я начал осознавать неумолимую силу роковой неизбежности.

Меня потянуло на воздух. Выйдя во двор, я глубоко вздохнул, взглянул направо и забыл выдохнуть, так как увидел странную автомашину. Я осторожно приблизился и оглядел это чудо техники, носящее имя «Паджеро». Разглядев в салоне удочки и надувной матрац, я понял, что это мой «Прожорик», только сильно изменившийся. Час от часу не легче! Его формы сохранили джиповатый вид, но стали резче и стремительнее. Вместо замка в двери я обнаружил пять небольших углублений: четыре дугой и одно ниже. Ага, кажется это для пальцев. Я приложил руку, дверь отъехала вправо, и передо мной открылся салон, сильно смахивающий на кабину шема: справа от сидения джойстик с упором для руки, слева пульт с дюжиной кнопок и индикаторов, спереди на панели управления длинный узкий экран с проектором на лобовое стекло. Кресло обняло меня и автоматически заняло оптимальное положение. Охренеть можно!

Облазив машину сверху донизу, я закрыл её, вернулся в дом и обнаружил, что отец Иоанн ушёл. Дед Семён что-то листал, расположившись в кресле. Дед Пахом растапливал печку. Елена накрывала на стол. Почувствовав волчий голод, я проглотил слюну и вытянул шею, стараясь разглядеть содержимое тарелок.

– Сейчас поснедаем, – не поднимая головы, проговорил дед Семён, – Ленка тут всё разведала и обещала попотчевать чем-то особенным.

Я втянул ноздрями воздух, насыщенный разными домашними запахами, облизнулся и украдкой подмигнул Елене, в глазах которой отразилась целая гамма чувств. Она в ответ улыбнулась, и от этого у меня закружилась голова.

– На особенное не рассчитывайте. Что нашла, то и сварганила на скорую руку, – проходя мимо, притворно проворчала Елена и выставила хлебницу, полную свежего хлеба.

Через пять минут на столе появилась окрошка со сметаной, припорошённая пахучим укропом, следом – дымящийся эмалированный чугунок с тушёными овощами и мясом. И, наконец, картину завершил запотевший кувшин с ягодным морсом. Деды ели вяло и мало, я же отдал дань кулинарному искусству хозяйки, съев большую часть угощения. Поблагодарив за обед, я выбрался из-за стола и вышел из дома.

Напоенный летними запахами воздух, вкусная еда и избыток впечатлений сделали своё дело. Едва я присел на скамейку и расслабился, как начал клевать носом. Мимо потекли бессвязные мысли, затуманившие глаза. Превозмогая сонливость, я забрался на сеновал, рухнул в душистую сухую траву и мгновенно заснул, забыв, что мои сны слишком тесно связаны с иной реальностью…

…Горячие кони вынесли мою колесницу к подножью широкой лестницы. Я кинул поводья возничему и прыжками бросился по ступенькам вверх. Там на тёмном троне сидел могучий седовласый старик с высокой митрой на голове. Окинув меня оценивающим взглядом мудрых глаз, он поднял руку и жестом предложил мне обернуться.

Я посмотрел назад и ужаснулся. Там, где только что стояла моя колесница, клокотала и плескалась расплавленная магма, из которой вырвались пузыри сернистого газа и дыма. Источающее жар бурлящее лавовое море, казалось, не имело предела, и багровые клубы мрака ограничивали его край.

Охваченный тревогой и недоумением, я повернулся к мудрецу и внимательно всмотрелся в его лицо, силясь понять, что он от меня хочет. Ничего он не хотел. Он сидел здесь от начала времён и предлагал идущим путь к спасению. За его спиной светилась и переливалась всеми цветами неизвестность. И, чтобы шагнуть в радужную перспективу, мне нужно было лишь взять один из рассыпанных у ног старца ключей.

Сзади кипел низменными желаниями и страстями физический план, а впереди открывалось пространство холодного и свободного разума. Я не мог отдать предпочтение ни тому, ни другому и, закусив губы, испытывал жуткое смятение чувств.

Однако долго ломать голову не пришлось. Расплавленная магма начала быстро подниматься, заливая ступени, а видение за спиной мудреца начало таять.

Я поспешил поднять ключ и шагнуть в мерцающую круговерть многомерья…

…Разбудила меня Елена:

– Антон, просыпайся. Нечего на закате дрыхнуть, голова разболится.

Вопреки примете, что спать на закате вредно, я чувствовал себя бодрым и вполне здоровым, словно судьба и не вила из меня верёвки. И всё-таки странные выкрутасы выписывает жизнь. Ещё утром я находился по ту сторону Грани и прощался с тиаматианами, а сейчас валяюсь на сене и слушаю милую ленкину болтовню. Подумать страшно, что между мной и оставшимися в прошлом друзьями пролегла бездна времени, но вопреки здравому смыслу меня не покидало странное чувство, что все они живы и находятся пусть и далеко, но в доступной реальности.

Прогоняя грустные мысли, я мотнул головой, кое-как расправил и пригладил пятернёй бороду и волосы и спустился с сеновала на землю. У колодца я напился прямо из ведра, зажмурившись от блаженства. Шумно выдохнув, я открыл глаза и увидел стоящую напротив Елену. Наклонив голову к плечу и страдальчески сморщившись, она с сожалением смотрела на меня.

– Ты чего?

– Видите ли, Антон Владимирович, как человек сугубо городской и непривычный ко всякого рода диковинам, я сильно пугаюсь, когда вижу разных домовых и леших, на которых вы сейчас слегка смахиваете.

Я пожал плечами, подошёл к машине, заглянул в боковое зеркало и увидел там нечто лохматое с сухими травинками в спутанной бороде и длинных волосах.

– Согласен. Вид неприглядный. Неплохо бы удалить лишнюю поросль.