Иллюзия чистого листа

ПРОЛОГ

С момента своего появления на Земле люди соседствуют с другой стороной нашего общего мира, той, которая в свое время стала праматерью человечества, вскормившей свое дитя, но не державшей его на руках, а внимательно и с огромным интересом наблюдавшей за собственным ребенком как бы со стороны. Детище это, предоставленное матерью себе на самовоспитание, не видя и доподлинно не зная о ее существовании, лишь догадывается о ней, подозревает, что она есть, строит гипотезы, большинство из которых абсурдны, но отдельные близки к истинной сути. Но порой мать незримым перстом указывает на частичку своего чада, на маленького человеческого индивидуума, тем самым избирая его для выполнения конкретной роли, которую ему необходимо сыграть, но сделать это на добровольных началах.

Так случилось, что мне лично пришлось тесно соприкоснуться с этим таинством.

I

Полтора месяца назад в ноябре произошло событие, коренным образом сменившее вектор моей жизни. Оно произошло внезапно, и ничто не предвещало того, что это могло случиться. Если бы мне в то время кто-нибудь поведал о невообразимых последствиях, которые за всем этим последуют, я бы не поверил. Как и любой другой вменяемый человек.

Началось все с того, что мне позвонил мужчина, который, представившись нотариусом Егоровым Сергеем Игоревичем, сообщил, что имеет ко мне разговор, связанный с недвижимостью, в наследство которой мне необходимо вступить. Это было неожиданно и выглядело настолько странно, что даже по окончании разговора я продолжал какое-то время сидеть с ошарашенным видом и телефоном у уха. К тому же шел рабочий день, я находился в своей конторке и делал очередной отчет по архивной работе. Дело это крайне нудное, и я время от времени едва не проваливался в сон, но брал себя в руки, встряхивался, понимая, что отчет имеет сроки подготовки, проглатывал чашку дешевого растворимого кофе и продолжал изучать цифры, различные данные по социальным и экономическим показателям за прошедший квартал, вносить их в разнообразные колонки. Занимался я этим без особого энтузиазма, поскольку работу свою не любил, тяготился ей, в общем тянул ежедневную рутину, целью которой было получение два раза в месяц заработной платы, размер которой стыдно озвучивать. Двадцатого числа мне на банковскую карточку поступал аванс, пятого – основная зарплата. Ежедневный порядок был такой – отбыл рабочий день в душном, плохо проветриваемом помещении, пахнущим старой мебелью, ворохом бумаг с пожелтевшими краями, скомпоновал собранные данные из поступивших справок, телефонных разговоров и иных способов получения информации, разнес данные по графам, оформил пачку справок по запросам, пару раз выпил чай или кофе с двумя женщинами пожилого возраста, сидящими со мной в одном кабинете, один раз до обеда, второй раз – после, и в семнадцать часов со спокойной душой ушел домой. И вот только тогда для меня начиналось подобие жизни.

Этой работой я занимался очень давно, уже больше десяти лет, и иного заработка у меня не было. Со своими обязанностями я справлялся неплохо, с грамотностью у меня было все в порядке, и на меня никто не жаловался. Напротив – начальница меня хвалила и посматривала с душевной теплотой. К сожалению, от работы удовольствия я не испытывал. Другой человек в моем случае может быть не сидел, как я, в этой жалкой конторе, а нашел что-нибудь иное, более интересное и денежное. Тем более, что тринадцать лет назад я закончил педагогический институт, получив высшее образование и специальность учителя истории и социально-политических дисциплин, и мог пойти работать по специальности либо найти что-то еще. Но я, подобно неподъемному валуну, ничего не предпринимал, закатившись в собственную тихую жизненную нишу и намертво застыв. Хотя в душе томился, считал, что достоин большего, и нечто значимое еще ожидает меня впереди, тешил себя мыслью о перспективном грядущем, которое придет само, без моего участия. Но я ошибался.

Когда позвонил упомянутый нотариус, я заполнял колонку, связанную с розничной продажей промышленных товаров за квартал, поэтому в начале разговора часть моего внимания была сосредоточена на отчете. Но, когда мой телефонный собеседник приступил к сути своего звонка, отчет в моей голове затуманился, а потом испарился. Сергей Игоревич предложил мне подойти к нему в офис завтра к пятнадцати часам. Особых подробностей по телефону он мне не сообщил, только – главное и адрес, куда мне следовало прийти. Когда я отключил трубку, то отчет уже был где-то за горизонтом моих мыслей, и до конца рабочего дня мне думалось только о том, что из этого выйдет. Я не понимал, причем тут какая-то недвижимость, откуда взялось завещание.

Из разговора было понятно, что на дурацкую шутку это не похоже. Хотя ощущение подвоха или розыгрыша все равно оставалось. Выглядело все как-то нереально, да к тому же несколько банально. Как в дешевом фильме, где поживал некий герой, и которому вдруг сообщили, что умер один его богатый родственник, и вот, дескать, надо получить наследство. Не верилось.

Но я подумал, что схожу к Сергею Игоревичу и все узнаю. Главное, быть начеку, чтобы не попасться мошенникам, которые путем обмана могут лишить всех имеющихся денег, виртуозно обобрать до нитки, поэтому не хотелось влипать в сомнительные истории. С другой стороны, было понимание, что отказываться от встречи, не разобравшись, а потом мучиться сомнениями, нельзя. Поэтому я решил сходить.

После работы, как всегда, ровно в семнадцать часов я, уже одетый, закрыл за собой дверь рабочего кабинета и почти мгновенно вытряхнул из головы отчеты, графики с показателями, колонки и цифры. Женщины-коллеги ушли на минуту раньше меня, заспешили домой через магазины. Выйдя из здания архива советской постройки, я вдохнул запах улицы. Не смотря на ее оживленность, после архивного кабинета воздух казался свежим. Я неспешно пошел в сторону дома. Он у меня располагался недалеко, и ехать посредством городского транспорта не требовалось. Меня ждала однокомнатная съемная квартира на пятом этаже пятиэтажного кирпичного дома, в которой я жил совершенно один. Желудок требовал пищи, и сковорода на газовой плите, где томились в ожидании моего прибытия кусочки обжаренной вареной колбасы в рисе с луком и морковью, казалась мне необыкновенно желанной. Невольно сглотнув слюну, я ускорил шаг, но затем вновь мои мысли переключились на сегодняшнюю новость, с мыслями о которой я зашел в небольшой продуктовый магазинчик на углу перекрестка улиц. Почти автоматически я купил хлебобулочные изделия, десяток яиц, свежие помидоры и огурцы. В таком же состоянии я пришел в свою квартиру, где вновь вспомнил про сковороду. Вернее, она сама напомнила мне о себе навязчивым запахом, распространившимся по всей квартире.

Я быстро переоделся, прошел на кухню, зажег газовую конфорку и поставил греться сковороду. Пока еда подогревалась, прошел в ванную, умылся и вернулся на кухню. Только я сел перед тарелкой с дымящимся рисом с колбасой, зазвонил мобильник. Это звонил мой давний друг Вячеслав Никодимов. Сглатывая голодную слюну, я принял звонок.

– Привет, Олег, – прокричал в трубку Вячеслав. Судя по звукам из трубки, он ехал на своей грузовой машине за рулем, – как дела?

– Да вроде ничего, – ответил ему я, с гастрономическим удовольствием взирая на содержимое тарелки.

– Послушай, – Вячеслав торопился, – в пятницу в баню идем?

– Во сколько?

– Можно к семи!

– А почему бы и нет, – ответил я.

Каждую неделю или через две мы по пятницам или субботам ходили в ближайшую общественную баню. Иной раз, вдвоем, а бывало, что к нам присоединялись еще двое – трое человек – наших общих знакомых. Время мы проводили душевно. Брали с собой пиво. Я предпочитал светлое лагерное с легкой горчинкой. Баня, правда, была старенькая, видавшая виды. Ее построили лет пятьдесят-шестьдесят назад, и с тех пор капитального ремонта она не видела, даже косметического не было заметно. Вдоль стен по периметру зала, где люди переодевались, стояли потертые давно не крашенные деревянные скамейки со спинками. Такие же скамейки стояли в два ряда по центру зала. Здесь мы находили свободные места, чтобы расположиться и сидеть вместе, раздевались и шли в помывочный зал. Там мы выбирали себе свободные тазы, наполняли их водой, ставили на специальные постаменты, а рядом приспосабливали шампуни и мыло. Если этого не сделать, то место будет не обозначено, и таз могут взять, подумав, что он ничей. А дальше можно было преспокойно идти в парилку, что мы и делали. А в парилке по-разному – кто-то парился веником, кто-то просто стоял или сидел и грелся. Время от времени с верхних ступенек и полок раздавались просьбы к стоящим внизу у печи подбросить воды на камни. Разогревшись, мы выходили в помывочный зал, окатывались водой и шли в первый зал, где рассаживались по скамейкам, завернувшись полотенцами, и не спеша пили пиво, лениво раскурочивая пальцами вяленую рыбу. После разогрева пиво из самой первой кружки, бутылки или банки шло как божественный напиток.

Не смотря на то, что баня была видавшей виды, для всех посетителей существовали негласные правила, такой банный кодекс, который никто не нарушал. В бане не орали, не мусорили, вели себя по отношению к другим посетителям вежливо. Короче, царил миролюбивый и степенный порядок. Здесь ты мог, действительно, расслабиться и отдохнуть морально и телесно. А сколько разных историй рассказывается во время этих посиделок!

В общем, в эту баню и звал меня Слава. Против этого я ничего не имел. И, действительно, чего сидеть дома.

– Слушай, Слав, давай только часом раньше – к шести, дольше посидим, – предложил другу я.

– Давай, – ответил Слава и прервал телефонную связь.

Конечно, были и другие варианты. Например, Алена. Можно было и с ней встретиться. Но я подумал, что лучше в пятницу с друзьями посидеть, а с Аленой провести время в субботу. К тому же на прошлой неделе мы в баню не ходили. А уже в субботу к Алене хоть с обеда. Надо только с ней созвониться.

Это я уже обдумывал, поедая рис с колбасой. С полным ртом я встал и включил чайник. Как же без чая. К нему у меня были баранки и яблочное варенье из деревни.

Я перешел к чаепитию. Передо мной стояла кружка с дымящимся крепким черным классическим чаем. Я отламывал от мягкого баранка кусочек, макал его в яблочное варенье, отправлял его в рот и запивал обжигающе горячим напитком. Я любил пить именно очень горячий чай. Эта привычка у меня была с детства. Попивая чай, я вспомнил о том, как мы встретились с Аленой. Отношения с ней у меня длились уже около трех месяцев, а познакомились совсем случайно. Она училась на втором курсе филологического факультета педагогического института. Три месяца назад у них праздновался день факультета, в основном здании прямо в фойе проходила дискотека. Я туда вообще не собирался. Просто мне нужно было занести деньги одному знакомому, который работал на факультете преподавателем, отдать долг. С электронными денежными переводами он не дружил, поэтому хотел возврата долга в наличном виде. Мы с ним созвонились, и он предложил занести деньги вечером прямо в их здание, дескать, у них день факультета, праздник, и он будет там допоздна. Я так и сделал. Около восьми вечера я подошел к старинному трехэтажному зданию на улице Некрасова, поднялся по лестнице. Сначала постоял снаружи, тем более, что день был теплый, светило солнце. Мимо сновали люди и машины. На душе было неплохо. Знакомый, не смотря на мой звонок, пока не выходил, а внутри слышалась громко играющая танцевальная музыка, сквозь стекла виднелись танцующие люди, делать мне было нечего и, чтобы не стоять на крыльце, я решил ненадолго зайти посмотреть, пока знакомый не выйдет.