Противостояние I

Глава 1. Вера Ненашева. Знакомство

28 февраля 1972 г.

— Вон он, смотрите! — Петруха повернулся к ним и усмехаясь ткнул большим пальцем себе за спину, — Сейчас разденется и начнёт гимнастику делать...

— Долго?

— Что «долго»?

— Долго гимнастику будет делать?

— Не знаю. Не засекал. Минут десять — пятнадцать... Потом снимет с себя вообще всё и пойдёт купаться...

Это Петруха их всех сюда притащил. Впрочем, она не жалела. Ей здесь понравилось. В пятнадцати метрах за спиной железнодорожная насыпь, откуда они спустились. Перед ними костерок потрескивает. От него тепло идёт и сладковатым дымком попахивает. На кирпиче у костра бутылка вина стоит, греется. Метрах в двадцати дальше Ангара плещется. В прозрачной воде камушки разноцветные, над головой синее небо без единого облачка и солнце.

Сегодня довольно тепло. Не ниже минус десяти и тихо. Полное безветрие. Вон Жанна даже куртку расстегнула. Если так дальше пойдёт, то к обеду температура ещё выше поднимется. Да и сейчас хорошо. Воздух чистый, дышится легко. Дымок от костра не мешает, а, наоборот, как будто напоминает о чём-то. О чём-то хорошем из далёкого детства, когда ещё у мамы на руках сидела, и бабушка ещё молодой и красивой была.

Выпили по глотку холодного портвейна и закурили. Хорошо! Впереди целый день свободы!

После слов Петрухи все развернулись в сторону спустившегося на берег мальчишки. Тот их, кажется, ещё не заметил. Всё-таки до него далековато — метров пятьдесят по берегу. Может, даже больше. Сбросив с плеч тощий рюкзачок, мальчишка неторопливо расстегнул синюю «лётчицкую» куртку с коричневым меховым воротником, стянул её с плеч, аккуратно уложил на выступающее из снега толстое бревно и уселся с нею рядом, чтобы снять с ног валенки.

— Вер, ты уже знаешь, чем на каникулах заниматься будешь? — спросил Стёпа.

— Нет, пока... — она не отрывала глаз от раздевающегося паренька, — Петь, он что, босиком гимнастику делать будет? Прямо на снегу?

— Угу... Я же говорю, чокнутый какой-то! И купаться полезет голышом. Сегодня, может, из-за вас догола не разденется, но прошлые разы голышом плавал. Как он не мёрзнет? Я как-то раз рукой эту воду попробовал — терпеть невозможно, тут же суставы болеть начинают. А ему хоть бы хны! Это ещё что! В прошлый раз он голыми руками здоровенную рыбину поймал и на берег вытащил! С собой потом унёс.

— Да ну! Тут ты заливаешь! — рассмеялся Стёпа, — Или рыба дохлой была, или ты в тот день чего-то не того выпил! Третьего не дано!

Петруха тоже рассмеялся, но возразил:

— А вот ты дождись, когда он в воду полезет. Увидишь, с какой скоростью он плавает, тогда и поговорим. Ты вон у нас КМС по плаванью, а я на что угодно могу поспорить, что он тебя как ребёнка сделает. Могу свой мопед на кон поставить!...

До конца договорить не дала ему Жанна.

— Стёп, а ты сам что на каникулах делаешь?

— На Кавказ с Вадиком и с его женой полетим. 20-го марта вылетаем. Вадик хочет в этом сезоне на Эльбрус подняться. Хотел Вере предложить с нами слетать...

Вадик это его старший брат. Года два назад женился. Жену, кажется, Наташей звать. Она неохотно оторвала взгляд от мальчишки. Спросила Стёпку,

— Может, согрелось уже? Давайте ещё по глоточку? — и ответила на его вопрос, — На Кавказ? Нет, не получится, Стёп! Предки наверняка заставят все каникулы с репетитором сидеть.

— Английский?

— Угу, английский, будь он проклят!... Давай наливай, не томи! Я на пацана этого посмотрю, и меня саму в дрожь бросает!

Посмеялись дружно. Стёпка налил вина в две кружки, и они по очереди выпили. Как уже давно повелось, у них с Жанной одна кружка на двоих, а у Стёпки с Петькой другая. Это Стёпкина идея — брать с собой только две кружки. Говорит, пить вино из одной посуды — это сближает! Глупости, по-моему. Если Жанка его ко мне ревнует, то тут никакая общая кружка не поможет. А она ревнует! И с Петькой нарочно подружилась. Только потому и подружилась, что они со Стёпкой друзья — не разлей вода...

Здесь нужно сказать пару слов об этих четверых. Во-первых, конечно, неформальный лидер этой группы Верочка Ненашева. Не потому она лидер, что умнее других, хотя девочка неглупая — это все признают. И не потому, что отличается от других девушек в классе какой-то особенной красотой. Как раз наоборот! С внешней привлекательностью у нас совсем беда! Она просто старается не показывать, что страдает от этого.

Проклятая уродливая гемангиома красного цвета, начинающаяся в волосах на левом виске, опускается на шею, захватывая по пути верхнюю и нижнюю скулы! Никакой причёской не скрыть! Остаётся только делать вид, что это для неё не проблема. Что она как бы не существует. Существует она, сволочь!

И, кстати, гемангиома — это всего лишь часть проблемы! На теле вообще слишком много родинок самых различных размеров. Некрасивая у неё кожа. Что спереди, что сзади, что сверху, что снизу. Не повезло ей с нею! Так сказал московский профессор дерматолог, которому её показывали пару лет назад. Осмотрел всю, вздохнул и пожал плечами, снимая резиновые перчатки. Говорит, тут ничего не поделаешь. Каждую из них по отдельности убрать можно, но все подряд... Нет, нельзя! Слишком рискованно. Да и сложно. Могут шрамы остаться. И закончил той самой фразой. Не повезло мол тебе, детка, с кожей. После этого ещё и загорать запретил! Это мол тоже опасно. Может рак кожи возникнуть.

Так почему же тогда лидер, спросите вы? А очень просто. Вот у вас, к примеру, папа кем работает? Лётчиком-испытателем на авиационном заводе? Хм, повезло вам! Хорошая у вашего папы профессия. Но вряд ли это поможет лично вам стать лидером где бы то ни было. А вот у Веры Ненашевой папа работает первым секретарём Иркутского обкома партии. Вроде не такая героическая профессия, как у отца Петрухи, но очень сильно Верке жизнь облегчает. Даже и делать-то ничего не нужно, чтобы школьные учителя предупредительными и внимательными были. И в друзья никого звать не нужно. Сами напрашиваются. Странно, правда? Казалось бы, какая связь? А вот поди ж ты!

Вот так Стёпа Сурков у неё в друзьях и появился. Это весной прошлого года было. Они тогда с мамой и с бабушкой только-только из Казахстана переехали. Папа на полгода раньше их сюда прилетел. Как только новое назначение получил, так сразу сдал дела новому Первому секретарю обкома и из Кустаная улетел.

Восьмого марта это было. Она ещё не успела со всеми ребятами в классе познакомиться, как её на ту вечеринку позвали. Стёпка у себя дома вечеринку и организовал. А там выпили немного и музыку включили. На первый же медленный танец он её и пригласил. Вёл по свободному от мебели пятачку, болтал на ухо всякую чепуху, а его горячие и слегка влажные от волнения руки говорили о другом. Об очень серьёзных и взрослых вещах говорили. И её тело не молчало, отвечало им.

Лестно ей в тот вечер стало, что самый красивый мальчишка класса её выбрал. Правда недолго она радовалась. Быстро сообразила, что к чему. Это только в первый момент показалось, что из-за неё самой, но она и в самом деле не дура. На Стёпку девчонки в классе смотрят, и о нём много говорят. Очень симпатичные девушки, между прочим. Не чета ей. Жанна, кстати, одна из них. Ну, о ней разговор особый...

Поняла она, что Стёпке папа её нравится, хотя он о существовании Стёпки вряд ли догадывается. Поняла, но не обиделась и не оскорбилась. Усмехнулась только про себя и согласилась. Ну и пусть! Какая, в сущности, разница, правда? Всё равно ничего серьёзного между ними она не допустит!

Сейчас они в десятом учатся. Через пару месяцев выпускные экзамены, а там — Москва! Папа уже договорился насчёт Иняза. В Москве всё будет по-другому. Там возникнут совершенно иные расклады.

Стёпка тоже в Москву собирается, но не в Иняз, разумеется. Будет в Бауманку поступать. Может быть и будет у них там продолжение, а может и нет. Так что сейчас с ним лучше один на один надолго не оставаться. Очень уж податлива она на ласку. Голова быстро кружиться начинает. А он не очень-то робкий. Уже пару раз приходилось его руки из-под юбки вытаскивать.

***

— Засеки, когда он нырнёт! — негромко сказал Петруха, не спуская глаз с мальчишки, который, глядя себе под ноги, по колено в воде брёл по мелководью. — Похоже, он снова к острову сплавать собрался. Если так, то можно будет скорость заценить. Отсюда до вон того мыса на острове около шестисот метров. Я по карте мерил.

Стёпа бросил взгляд на готовый к пуску секундомер в своей руке и снова уставился на мальчишку. Скорость, с которой тот умеет плавать, его не очень интересовала. Просто потому, что не верил он в байки друга. Его поражало другое! Пацан брёл в воде так, как будто сейчас лето и вода тёплая. Он не ёжился, не спешил, не пытался хоть как-то уберечься от холодных брызг. Он не разделся догола, но и оставшиеся на нём узкие чёрные плавочки одеждой тоже назвать было нельзя.

— Почему он не мёрзнет? — озадаченно спросил он пространство.

— А чёрт его знает! — ответило пространство голосом Петрухи, — Я себе этот вопрос уже раз десять задавал. Батя тоже не понимает. Говорит, быть такого не может. Хочет на него взглянуть...

— Он мне откуда-то знаком. — обронила Вера.

— Откуда? — это Жанна.

— Не могу вспомнить... Такое ощущение, что я с ним где-то уже встречалась. Может, где-нибудь в городе?

— О! Нырнул, нырнул! Засёк?

— Угу, засёк...

Через некоторое время Стёпа пробормотал:

— Красиво... Я такого батерфляя ещё не видел... Хорошая школа...

Петруха разочарованно вздохнул:

— Он сегодня гораздо медленней плывёт. Наверняка из-за нас маскируется, гад! На прошлой неделе он от бревна до мыса на острове за тридцать две секунды добрался. Я засекал. Чуть с табуретки не загремел, когда увидел, как он под водой перемещается. Сверху отлично видно...

Девушки рассмеялись:

— А что ты на табуретке делал? — спросила Вера.

— Как что? Я же подзорную трубу в открытую форточку выставил. Как бы я иначе его из своего дома смог увидеть?

— Шестьсот метров за тридцать две секунды? — переспросил Стёпка.

— Угу... Не ломай голову, я уже считал. Получается почти девятнадцать метров в секунду или шестьдесят семь километров в час. Три раза пересчитывал! Понимаю, что звучит фантастически. Сам не верю. Думал сегодня снова засечь и ещё раз пересчитать.

— Чушь! Не может такого быть! — твёрдо заявил Стёпа, — Ты что, чокнулся? Человек в состоянии бежать со скоростью чуть больше десяти метров в секунду. И то совсем недолго! Секунд двадцать — тридцать. Ты хочешь сказать, что он плывёт почти в два раза быстрее, чем бежит чемпион мира по бегу на короткие дистанции?

Петруха только поморщился:

— Да знаю я, что это невозможно! Никак понять не могу, в чём моя ошибка!

— А может здесь не шестьсот метров? Может всего метров сто? — спросила Жанна.

— Это первое, что мне в голову пришло. — кивнул Петруха, — Три раза по карте мерил. Меньше шестисот у меня никак не выходило. У нас дома неплохая карта имеется. Да мне и батя подтвердил. У них на заводе карты военные. Там всё точно. В этом месте ширина Ангары около семисот двадцати метров. Это если вон дотуда. Вон, где трансформаторная будка на том берегу стоит, видите? — он показал рукой чуть левее нижней оконечности острова, — А до самого острова чуть больше шестисот.