Группа крови на рукаве. Том 3

* * *

В театре мне к удивлению понравилось. Сначала Яна сдалась и разрешила перед началом зайти в буфет. Там я взял жене чая и эклеров, а сам выпил пару рюмок коньяка. Арарат горячей волной прошелся по телу, в зрительный зал я входил расслабленный и благодушный.

Кудрявый брюнет Сличенко пел без остановки — тут были и романсы и народные песни — «будто кто-то мне в кабацкой драке саданул под сердце нож». Цыганки под аккомпанемент трясли пестрыми юбками, кричали «ай-лю-лю». Сличенко даже выдал что-то из современного, а именно — про житие своего народа в большом городе:

«…проскачу я на Таганку, чтоб с собой забрать цыганку…». Дальше любителя скачек по столице принимает милиция, но потом сжалившись, отпускает.

В антракте я прислушался к тому, что обсуждает народ. Ну Сличенко и цыганские романсы само собой, а еще людей волновало какое-то мумие — горный воск, который лечит от всего и сразу. Это женщин. Мужики трепались про 412-й Москвич. Мощный мотор — 75 лошадей, новомодные ремни безопасности… Последние никто признавать не хотел — только слабаки и трусы пристегиваются. Ну это у нас как всегда, я даже не удивился.

За нашим буфетным столиком стояла странная пара. Молодая, крепенькая девчуля с высоким статным парнем-блондином. Волосы спутника чернявой девушки кучерявились, прям как у Сличенко. Пара обсуждала фигурное катание. Какую-то «Калинку-малинку» на льду, травмы коленей. Это обсуждение шло по нарастающей, в ход шли претензии, высказывались обидки. В основном со стороны чернявой — «виноватый» блондин стоически терпел.

— Это Роднина и Уланов[2] — шепнула мне на ухо Яна — Восходящие звезды фигурного катания. Коля! Я так хочу посмотреть на фигурное катание… Давай как-нибудь сходим!

Вся жизнь женщин подчинена «хочу». А мужчин — «надо».

На обратном пути Яна захотела сесть за руль Волги. Хотя я и сопротивлялся:

— Ты беременная!

— А ты выпивший.

— Что там с двух рюмок? Уже выдышал все на сцену к Сличенко.

— Коля, не беси меня! У меня есть права, я сяду за руль.

— Права есть, а опыта вождения нет!

Мы еще поругались чуток и я сдался. Становлюсь каблуком. И это закономерно. Многие брутальные мужики, особенно из силовиков, дома ходят тише воды, ниже травы. Просто не хватает сил командовать еще и в семье. Со службы возвращаешься весь выпотрошенный, наоравшийся и наматерившийся по самое немогу. Вон как мы Ильясовых на прошлой неделе песочили… Про чеку молчок — зато устроили внезапную проверку саперного хозяйства с приглашенными специалистами из дивизии. Разумеется, нашли кучу косяков. Тут же акты, комиссии, мат-перемат… Распиздяев, конечно, на проработку, замполит бегает, тоже орет. Скандал получился громким, но «управляемым». За пределы базы не вышел. Заодно подтянули дисциплину в отделениях. До кучи, я еще устроил ночную тревогу с маршем в полной выкладке на 10 километров — до Балашихи и обратно. Чтобы не расслаблялись.

— Запомни, Коля! Беременность — не болезнь!

Этим аргументом Яна меня добила, с победным видом забрала ключи, села за руль. Управляла Волгой ловко, дорожные ситуации решала умело — хотя при таких пустых улицах это было не мудрено. Пару раз я, конечно, вхолостую выжал тормоз ногой, но домой добрались без приключений. И тут меня сразу в оборот взял тесть. Отвел на кухню, задернул шторы. Включил на подоконнике радио погромче. Это он типа «комнату безопасности» создает? Интересно, а прослушка уже научилась фильтровать посторонние шумы?

— Готовься, на следующей неделе летишь в Прагу — Алидин включил электрический чайник, достал две чашки. Говорил очень тихо, я еле его слышал из-за радио.

— Да у меня и загранпаспорта нет — я выпал в осадок.

— Выдадут — отмахнулся тесть — Завтра совещание у Андропова в Большом доме. Пройдешь инструктаж. Группа формируется межведомственная, с подчинением Комитету. Войдут в нее сотрудники ГРУ, представители международного отдела ЦК, ПГУшники… Куда без них. Поедете на рекогносцировку. Ситуация в Чехословакии осложняется с каждым днем — Дубчек на недавнем пленуме расстался со старой командой, назначает на все должности диссидентов. Смрковского этого, Йозефа Павла… Последний так и вовсе сидел в тюрьме. Сейчас не вылезает из английского и американского посольства. Уже успел заявить про многопартийность, плюрализм, гласность. Гаденыш.

Ага, чешский Горби.

— Товарищей предупредили по линии ЦК. Не вняли — Алидин тяжело вздохнул.

— Под какой легендой поедем?

— Туристическая группа министерства внешней торговли. Ты старший специалист отдела социалистических стран. Легенду тебе завтра дадут, выучишь — пройдешь формальную выездную комиссию в министерстве. К сожалению, придется изменить слегка внешность.

— Насколько слегка? — напрягся я.

— Отпустишь усы и бороду, очки без диоптрий. Еще по мелочи.

— Виктор Иванович, не так быстро — взмолился я — Какая цель рекогносцировки?

— Задача следующая. При необходимости, быстро, без шума изъять всю верхушку ЦК КПЧ, вывезти ее тайно в Союз. Скрывать не буду. Инициатива моя, если что пойдет не так…

Мы помолчали. Это получается, я капал на мозги Алидину с Чехословакией, а тот Андропову?

— Юрий Владимирович, колебался — тесть заварил чай, выставил на стол сушки — Но моя точка зрения победила. ПГУ поддержало операцию, хотя была большая склока, что 7-ка лезет не в свои дела.

— А Брежнев?

— До сих пор сомневается. Но сказал, чтобы все подготовили. Нам очень помогает Цвигун, несколько раз беседовал с Леонидом Ильичом… Дана команда восстановить резидентуру в Праге — раньше ее не было. Так что на месте вас встретят, будет помощь местных товарищей. Плюс военные. Армейцы планируют учения участников Варшавского договора на территории ЧССР, так что и тут будет поддержка.

— Ладно, изъяли мы верхушку ЦК КПЧ — я почесал в затылке — Какой дальше у вас план?

Алидин похмыкал, но все-таки выдал замысел. Он был не сложен. Во время военных учений, мы похищаем Дубчека и Ко, в Москве с ними работают, они на встрече представителей коммунистических партий Восточной Европы подписывают «отречение» в пользу лояльных Москве фигур. Главная задача — не допустить повторение венгерских событий. Чехи и словаки должны все узнать, когда верхушка КПЧ уже будет в Союзе.

— Тонкая хирургическая операция — резюмировал Алидин — Все, как ты и предлагал.