Сновидец Империи

За окном мелькнула табличка “Тернополь”.

— Я правильно, понимаю, что мы в Польше? Просто в моем мире Тернополь — это территория Украины.

— И у нас хотели им отдать Львовскую область, но вовремя одумались. Как результат — пшеки не в обиде. А у вас?

— А у нас жопа там творится, — я помрачнел, — а сама Украина то как?

— После Европейской войны нет на самом деле никакой Украины, как и Польши, как и Германии. Это все Российская Империя, — ответила Ксения и отпила из банки, — просто все эти мелкие страны превратились в губернии, а их границы оставили, чтобы им самим удобно было. Сначала хотели перекраивать, карты рисовали. Мой отец отчасти этим занимался. Помогал Елизавете, но потом передумали. Между народами и так было много вражды во время войны. Они бы все передрались, как пауки в банке. Поэтому было принято единое решение — подмять всех.

— И не бунтовали? — поинтересовался я.

— Возмущались, конечно, в одной только Варшаве танками около пятисот человек подавили. В Париже было несколько тысяч за пару лет. К сожалению, люди понимают только язык силы. Договариваться не имеет никакого смысла. Так было всегда и будет. Либо ты правишь железной рукой, строишь новый мир, либо тебя в говно макают.

— Мне уже прямо очень интересно послушать вашу историю. Правда. Поначалу мне казалось, что раз у вас не было второй мировой войны, то все живут в гармонии, а оказалось вон что. Вы тоже прошли через мясорубку.

— Завтра приедет твоя учительница по истории. Она будет жить с тобой.

— Вот это поворот! — я был удивлен, — красивая?

— Что, уже гормоны юношеские заиграли, или не терпится опробовать в деле свой новый агрегат?

Вот это конечно, подловила. Вычла на раз. Я даже покраснел чутка.

— Надеюсь, ей не сто лет в обед?

— Нет, тридцать. Я скину тебе ее резюме. Она моя хорошая знакомая. Только запомни, ни слова ей про то, что ты попаданец. Она думает, что ты потерял память во время контузии.

— Хорошо.

Навигатор вывел на узкую дорогу, проходящую сквозь аллею сросшихся кронами деревьев. Было чертовски красиво. Быстро темнело, и “Дукс” самостоятельно включил фары. Наверное, сработал датчик освещенности.

— Также в твоей власти находится несколько хуторов. Около тридцати домов. Крестьяне ранга “Г” и “Д”. Многие из них были крепостными, но по закону их перевели в разряд свободных. Уверена, что им это не нравится, так что завтра жди гостей. Машину оставь перед домом, чтобы сразу видели кто ты такой.

— Мне им представление устроить что ли? Нафиг они мне все нужны?

— У тебя большое поместье, кстати, ты собираешься сам убираться в нем? В плане готовки положишься на слепого Казимира, который только самогон гнать горазд? Конечно, тебе нужна прислуга. Живи ты в Москве, или в другом крупном городе Империи, с этим бы не было проблем. Там уже все квартиры роботизированы. Сплошная умная техника, но здесь все немного иначе.

Вскоре дорога уперлась в ржавые ворота, но они оказались открыты. Я аккуратно завел машину внутрь. Дорога была подраздолбана. Показались кривые постройки — это, наверное, сараюшки всякие да дома прислуги. Затем появился грязный пустой фонтан, полный листьев. Круглый, с изваянием страшной собаки — моего родового символа. А вот и само поместье. Словно из фильмов ужасов. Три этажа, серый камень, зарешеченные окна. Крыша местами провалилась, боюсь представить что там с полами. Широкая каменная лестница местами обрушилась. В паре окошек на первом этаже горел свет.

— Прекрасное местечко, — с сарказмом сказал я, — хоть сейчас фильмы ужасов снимай.

— Я знала, что тебе понравится. Не торопись выходить. Давай я тебе по-быстрому укольчик сделаю.

От очередной порции соуса прошла усталость, с глаз будто пелена спала. Мы вышли из машины.

Скрипнули широкие двустворчатые двери, и на пороге появился местный смотритель дома Казимир собственной персоной. Это был угрюмый, здоровенный дед с седой гривой волос. Его глаза совсем побелели. Он, и вправду, очень плохо видел. Одет он был в черные сапоги, серый сюртук и красную рубашку.

— Явились, наконец-то, — залепетал он как-то совсем по-детски и на его испещренном морщинами лице потекли струйки слез, — ваше благородие!

— Ваше сиятельство, — строго поправила его Ксения, — Граф Сергей Виктуарович Черкасов. Герой операции Шторм в пустыне. Ему был пожалован ранг “А” за его подвиги.

— Простите меня, грешного, — дед повалился на колени, мы с Ксений переглянулись.

— Вставай, Казимир, — сказал я, — давай показывай, что тут творится. Меня очень давно не было дома.