Сайберия. Том 3. Одержимый

На крыльце я их тоже не обнаружил, так что отправился в парк, к дубу. Тем более что необходимость в очередной процедуре очищения назрела, как никогда. За те несколько часов, что я был на лекциях и не мог толком сосредоточиться на манипуляциях с тонким телом. Албыс этим воспользовалась и попробовала прорваться ещё раз. Сердечник пульсировал, весь опутанный фиолетовыми прожилками, сгустки тёмной эдры достигли даже соседних Узлов.

Ментальная атака сидящей внутри меня твари сказывалась даже на физическом самочувствии. В голове шумело, перед глазами то и дело всё расплывалось. Я шёл, будто пьяный. Разве что не шатался.

Мне удалось занять место на скамейке возле самого дуба, за огороженным цепями периметром. Откинувшись назад, я мог даже коснуться затылком твёрдой шершавой коры дерева. Что, собственно, и сделал — так было проще войти с ним в контакт, замкнуть энергетические контуры. Дуб, словно гигантская пиявка, принялся высасывать из меня эдру, и я позволял ему это делать, удерживая запас в грудном Узле и, наоборот, мысленно выдавливая из себя тёмную энергию, источаемую албыс.

Уф, что бы я вообще делал без этого прожорливого истукана? Облегчение, которое охватило меня, особенно в первые несколько минут, было сложно описать словами. Будто после нескольких часов мучительной головной боли вдруг наступает долгожданное просветление. Но вместе с тем я вдруг ясно осознал простую, но жутко неприятную, пугающую вещь.

Ни хрена у меня не получится.

Поглощение эдры, укрепление с её помощью тонкого тела, сеансы энергетического кровопускания у дуба — всё это напрасно. Я лишь борюсь с симптомами, да и то не очень-то эффективно. Если так дело пойдёт и дальше — то сколько я ещё продержусь? Неделю? Две?

Если я не найду за это время способ окончательно добить албыс или выдрать поглощённую сущность из своего тонкого тела — мне конец. Эта тварь сильнее меня. Даже сейчас.

Как ни странно, осознание этого подействовало даже как-то отрезвляюще. Сдаваться-то я точно не собираюсь. Весь вопрос в том, куда направлять усилия.

Приближение Варвары я почуял даже раньше, чем открыл глаза — всё же развитие тонкого тела не прошло даром, и сейчас в Аспекте Пересмешника я гораздо отчётливее чувствовал движения эдры шагах в двадцати-тридцати вокруг себя. А аура у берендеи была весьма заметной, хотя большую часть времени и маскировалась, свернувшись в плотное ядро. Но конкретно сейчас Дар её едва ли не рвался наружу.

— Варя! Ты чего? — окликнул я девушку.

Та выглядела взволнованной и запыхавшейся, как после пробежки. Впрочем, почему «как»? Пряди золотистых волос выбились из-под берета, прилипли ко лбу, грудь тяжело вздымалась. При этом девушка постоянно озиралась, будто надеялась разглядеть кого-то за кустами.

Перемахнув через невысокое ограждение, я подошёл к ней.

— Жака не видел? — нервно спросила она.

— Я думал, он с тобой.

— Нет, после занятий мы с ним… разошлись ненадолго. А потом он как в воду канул!

— Может, просто отлучился куда-нибудь? В столовую? В уборную, в конце концов?

Она помотала головой и коротко рыкнула. Глаза её с изменившимися звериными зрачками зло сверкнули, и она торопливо отвернулась, пряча взгляд. Я осторожно погладил её по плечу.

— Тише, тише… Остынь, не то себя выдашь. Ну, и подумай хорошенько. Куда он мог деться-то? Тут и времени-то после лекции прошло всего ничего. Давай вместе поищем.

Варя, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, прошептала уже спокойнее.

— Нет. Неладно с ним что-то. Я чувствую!

Взгляд её был настолько серьёзен и взволнован, что разом отбивал желание шутить по этому поводу. Впечатлительной истеричкой Варю тоже точно не назовёшь. Если уж она забила тревогу — значит, и правда чутьё сработало.

К тому же все эти дни мы не просто так держимся вместе. С того утреннего визита упыря, представившегося сотрудником Охранки, Стая пока никак не проявляла себя в открытую. Но и я, и Демьян чуяли, что вокруг нас будто бы медленно сжимается невидимое кольцо. Пойманный на улице взгляд странного прохожего, следующего за тобой по пятам несколько кварталов. Донёсшийся до обострённого нюха чужой запах в саду. Странноватые чёрные птицы — не то грачи, не то вороны — постоянно оказывающиеся где-то неподалёку и разглядывающие нас как-то не по-птичьи осознанно.

В ветвях дуба даже сейчас засела похожая тварь. Заметив мой взгляд, вдруг снялась с места, тяжело хлопая чёрными крыльями, и с хриплым граем унеслась прочь. В груди заворочалось тревожное предчувствие.

— Что нам делать, Богдан? — дрогнувшим голосом прошептала Варя.

— Для начала — не паникуй. Сейчас что-нибудь придумаем.