Мне бы в небо

Правда, потом сразу же словила от отца подзатыльник, но только рассмеялась и побежала ко мне. А слово взяла моя бабушка.

— Отдалась интеллигенту,

Прямо на завалинке.

Пенис, девки это **й!

Только очень маленький.

Алина на бегу рассмеялась. Когда она уже была рядом со мной, запнулась и начала падать. Я сделал шаг вперёд и поймал девушку. Получилось так, что её грудь оказалась в моей руке, я непроизвольно сжал её пару раз, даже через ткань и лифчик чувствуя её упругость. В этот момент меня словно током ударило. Я тут же спохватился и поставив девушку на ноги и начал извиняться.

Алина раскраснелась намного сильнее обычного. Её грудь тяжело вздымалась и мне даже показалось, будто я вижу, что это происшествие возбудило девушку. Но чего только не покажется молодому парню, после подобного. Я сам был готов со стыда сгореть.

— Спасибо. И ты не должен извиняться из-за моей неуклюжести. Я сама во всём виновата, — выдохнув и поправив платье, сказала Алина, чем меня очень удивила. Я ждал если не скандала, то внушения так больше не делать точно. — Но всё равно тебе придётся загладить свою вину. Я хочу участвовать в конкурсах. У тебя там ещё остались заготовки?

— Сейчас всё организую, — обрадовался я и побежал к приготовленному реквизиту, смотреть, какой конкурс сейчас можно провести.

В первый день гуляний я выложился по полной, отрабатывая подарок на свадьбу. Вроде все остались довольны. Да я и сам был весьма доволен. Раскрасневшаяся Алина наградила меня поцелуем, утащив в сад к дяде Коле. И сказала, чтобы я больше не трогал её за грудь... без разрешения. Разрешение я тут же попросил и получил подзатыльник. После чего мы посмеялись и пошли к остальным. Алина боялась, что её будет искать папа. Семён Васильевич был одним из немногих, кто сегодня не злоупотреблял алкоголем и находился во вполне вменяемом состоянии.

А ещё он весь день внимательно наблюдал за мной. Я постоянно ловил на себе его взгляд. Хоть это и выглядело всегда случайностью, но я был уверен, что он намеренно наблюдает за мной. Причём делал он это в основном в те моменты, когда Алины не было со мной рядом. Словно он боялся, что дочь заметит его внимание к моей персоне.

В этот день мне так не удалось поговорить с Семёном Васильевичем. Я хотел у него спросить о предстоящем обучении. Судя по уже услышанному он знает всё о прохождении испытаний в академию. Вопросов у меня было очень много, вот только я не знал, ответит Алинин папа хоть на один из них. Но в любом случае это не получилось сделать в первый день свадьбы.

А на второй день Семён Васильевич с Алиной не приехали. И как-то мне совсем стало грустно. Я ждал девушку и сегодня. Без неё как-то совсем пропало настроение развлекать гостей. Да и развлекать-то особо было некого. После вчерашнего многие, как только просыпались, тут же спешили поправить здоровье и вскоре уже снова были пьяны в стельку.

— Чего загрустил-то совсем? Из-за того, что Алинка не приехала? — спросила у меня бабушка, моментально догадавшись о причине моего подавленного состояния. — Да не могут они сегодня. По Василию годовщина. Десять лет уже, как его не стало. Не до веселья им. А ты мне нос не вешай. К обеду уже все вновь будут в отключке и делать нам здесь больше нечего. Поедем с тобой в Мотовилово. Посмотришь, что там мне сделать нужно. А заодно и с Алиной повидаешься. Она ещё дней пять у Людки пробудет, а потом на учёбу пора будет уезжать. Так что если ты решил у меня остаться будет у вас почти неделя целая. Только ты мне смотри не балуй. Не делай так, что мне потом подруге в глаза смотреть стыдно будет. Да и если обидишь девчонку Семён этого так не оставит. Даже несмотря на то, что соседи мы. Он человек очень серьёзный, может всем нам плохо сделать.

Да я и не собирался с Алиной ничего плохого делать. Наверняка вчера наше общение в столь фривольной манере было возможно только благодаря алкоголю. И скорее всего, при встрече мы оба будем весьма стесняться. Я так точно. Хоть я выпивал вчера, но прекрасно запомнил, как Алинина грудь оказалась в моей руке. Да и тот поцелуй в саду...

— Даю слово бабуль, что у меня и в мыслях нет — обижать Алину. Мы с ней, с самого детства вместе летом дружим. И всегда всё было хорошо. С чего мне её сейчас обижать?

— В том-то и дело, что с самого детства. Вы тогда совсем маленькими и несмышлёными были. А сейчас ты вон каким красавцем вырос. И всего за год так всё изменилось. А про Алину и говорить нечего. Я уже давно девок красивее её не видела. Ты меня, конечно, извини, но Галя твоя Алине и в подмётки не годится.

— Да не моя она уже, — сказал я, начав мысленно материть себя. Я же не хотел рассказывать об этом бабушке, и мама меня просила не делать этого. Ещё не хватало, чтобы бабушка начала нервничать и ей плохо стало.

Но бабушка даже и не думала нервничать. Она лишь сказала, что сразу поняла не всерьёз у нас всё с Галей. Что по нам сразу видно было, поиграемся немного и разбежимся. Хоть и понравилась Галя бабушке, но не моя это была женщина.

Вот так всего парой фраз бабушка окончательно убедила в этом и меня. Как-то сразу так легко стало и я с нетерпением начал ждать момента, когда мы поедем в Мотовилово. До этого лета я никогда не рассматривал Алину, как девушку и делал это зря.