Окно в Париж

Я ещё полежала с полминуты, обдумывая слова мужа, и тоже встала.

— А ведь прекрасная мысль! — улыбнулась я. — Вот прямо сейчас и попробуем претворить это в жизнь. Но сначала пойдём в зал, и устроим там спарринг. Посмотрим на твои борцовские способности, до нашего опыта и после.

Марку тоже понравилось моё предложение. Мы освободили центр зала от мебели, которая могла помешать борцовскому поединку, а потом встали на исходные позиции друг против друга. И тут же громко рассмеялись. Ещё бы! Борец и борчиха, как лежали в неглиже в кровати, так приготовились в этом наряде состязаться. Да, уважаемый читатель, правильнее будет говорить не борчиха, а борец. Например, «на ковёр приглашается борец Валентина Смирнова». И вот один из борцов со смехом спрашивает другого борца, не оторвёт ли она ему случайно что-нибудь?

— Милый, что же я, по-твоему, совсем больная на голову? Это «что-нибудь» мне ещё пригодится!

Наконец, насмеявшись, мы приступили к нашим практическим опытам. Сначала я несколько раз аккуратно укладывала Марка на ковёр, расстеленный посередине зала. Надо отдать должное молодому мужчине за искреннее желание, если и не победить меня хотя бы в одной схватке, то попытаться противостоять мне, по крайней мере, с десяток секунд. Марк на полголовы выше меня, на его груди и руках рельефно выделяются крепкие мышцы, но через секунду, максимум две после очередной команды «начали», он вновь лежал на ковре или стоял, согнувшись пополам с захваченной на болевой приём рукой.

После десятка схваток мы отдохнули минут десять, лёжа в кровати. Марк обнимал свою жену и нахваливал моего тренера. А потом я попросила его помолчать и начала передавать пакетом данных всё, чему научил меня Петрович. Собственно говоря, всё это длилось лишь несколько секунд. Наверное, и хвалебные речи мужа не помешали бы этому процессу, но мне показалось, что для чистоты нашего эксперимента нужна тишина.