Пять капитанов

Пройдя несколько миль, пиннасы Дрейка подошли к небольшому острову Бастиментос, который служил местом летнего отдыха жителей Номбре-де-Диос. Там Дрейк и его люди увидели множество садов, где росли различные плодовые деревья. Было много кур и незнакомых, очень приятных на вкус птиц. Люди отдыхали, залечивали полученные раны. Никто их не беспокоил. Казалось, испанцы забыли про них.

Но через два дня на острове появился изящный молодой человек и сказал, что он послан губернатором. Дрейк, хотя и решил, что это губернаторский шпион, принял молодого человека со всей любезностью. Дрейк осведомился о причине его визита. Испанец ответил, что губернатор хотел бы узнать, тот ли это Дрейк, который уже дважды побывал в испанской Америке и оставил о себе хорошую память гуманным обращением с захваченными им испанцами. «Я тот самый Дрейк», — ответил капитан. Посланец губернатора также хотел узнать, не были ли отравлены те стрелы, которыми были ранены многие испанцы во время столкновения в Номбре-де-Диос, и если да, то как надо лечить раны. Наконец, губернатор хочет знать, не нуждается ли Дрейк в продовольствии; он готов прислать ему все необходимое.

Дрейк отвечал, что не в его обычае использовать отравленные стрелы и что любой хирург в состоянии лечить эти раны. Что касается продовольствия, то на острове он имеет его в изобилии. Но тут хладнокровие покинуло Дрейка. «Я советую губернатору смотреть во все глаза, — зло сказал он испанцу. — До своего ухода, если Бог сохранит мою жизнь, я намерен собрать часть вашего урожая, который вы снимаете с этой земли и посылаете в Испанию, чтобы держать в беспокойстве весь мир».

Подхватив конец фразы Дрейка, посланец губернатора сказал: «Могу ли я позволить себе узнать, почему вы в таком случае не взяли 360 тонн серебра, находящегося в губернаторском доме, и еще большее количество золота, хранившегося в железных ящиках казначейского дома?» Дрейк ответил, что был ранен и люди унесли его. Испанец вежливо отметил, что в таком случае его люди так же благоразумны, как и храбры. Номбре-де-Диос, добавил он, не ищет реванша, но подготовился к уверенной обороне.

Диалог весьма характерный для того времени, и окончился он вполне в духе века: Дрейк пригласил посланца губернатора отобедать с ним. Во время обеда Дрейк был изысканно любезен, а когда испанец собрался уходить, сделал ему богатый подарок. Возвратясь в Номбре-де-Диос, посланец губернатора говорил, что «никогда за всю его жизнь ему не оказывалось такой чести».

На острове Дрейк имел еще более важный разговор со спасенным мароном Диего. Из его рассказа Дрейк узнал, что река Чегрес имеет выход в Карибское море в восемнадцати лигах от Номбре-де-Диос. Именно туда подходят небольшие суда, поскольку река слишком мелка. Затем они плывут по реке до города Вента-Круз, находящегося в восемнадцати лигах от устья реки и всего в пяти лигах от города Панама на Тихоокеанском побережье, куда доставляются драгоценности из Перу. Из Панамы они на мулах переправляются в Вента-Круз, а там перегружаются на подошедшие суда. Последние доставляют их в Номбре-де-Диос. Эту операцию можно осуществить только зимой, когда река наиболее полноводна. В летние месяцы сокровища либо лежат на складах в Панаме, либо доставляются в Номбре-де-Диос сухопутным путем.

Дрейк послал своего брата Джона на одной из пиннас проверить рассказ Диего. Сам же с остальными тремя пиннасами вернулся к кораблям, оставленным у Сосновых островов. Дрейк умышленно в весьма драматических тонах рассказал Рейсу о случившейся с ним неудаче в Номбре-де Диос, чем весьма напугал своего коллегу, который поспешил прекратить «сотрудничество» с Дрейком и ретироваться. Этого только и надо было Дрейку. Он хотел остаться один перед решительной схваткой за золото.

Джон Дрейк выполнил поручение успешно. Вернувшись, он рассказал брату, что в Вента-Круз можно добраться на пиннасах за три дня, что дорога, по которой проходят караваны с драгоценностями, хорошо видна с реки и легкодоступна. Джон установил также дружеские отношения с местными маронами.

Поскольку, как справедливо полагал Дрейк, все города на Атлантическом побережье Панамы встревожены его появлением и подготовились к отпору, необходимо переждать, дать улечься волнению. Поэтому Дрейк решил сначала идти в Картахену. 13 августа его корабли бросили якорь у острова Сен-Бернардо, находящегося недалеко от Картахены. На одной из пиннас Дрейк подошел к входу в бухту и увидел там стоявший на якоре испанский корабль. На нем Дрейк нашел только одного матроса, объяснившего ему, что вся команда сошла на берег. Испанец рассказал Дрейку, что за два часа до этого мимо корабля прошла в Картахену испанская пиннаса, с борта которой его спросили, не видел ли он английские или французские корабли, и предупредили, чтобы он был начеку. Моряк также показал на другой испанский корабль, стоявший в глубине гавани, и сказал, что он должен на следующий день плыть в Санто-Доминго и на нем нет никакого груза. Это заинтересовало Дрейка, и он поспешил захватить корабль. Его действия увидели с берега и открыли орудийный огонь. Тем не менее Дрейк успел благополучно для себя увести оба корабля, причем второе судно было большим, водоизмещением 250 тонн.

Захваченные корабли Дрейк привел к острову Сен-Бернардо. По дороге туда он захватил два посыльных испанских корабля, которые везли в Картахену известие о нападении Дрейка на Номбре-де-Диос. Таким образом, у него скопилось слишком много кораблей, а людей было мало. Дрейк сжег два судна, в том числе «Лебедь», являвшийся его собственностью и составлявший почти весь его капитал. Остальные захваченные корабли Дрейк отпустил.

С одним «Пашой» и тремя пиннасами он ночью покинул Сен-Бернардо. Дрейк шел опять в направлении Панамы и через пять дней обнаружил очень удобную и хорошо скрытую от проходящих судов гавань. Обосновавшись там, он послал 5 сентября брата Джона с Диего на пиннасе установить контакты с маронами, а сам на остальных двух отправился в поисках продовольствия. Он достиг устья реки Магдалена на территории современной Колумбии и в течение дня плыл по ней. Высадившись на берег, он обнаружил огромные склады с продовольствием, предназначавшимся к отправке в Испанию. На складах находились и различного рода деликатесы для стола испанских грандов. Дрейк забрал все, оставив в тот год иберийский нобилитет без привычных заморских лакомств. 10 сентября Дрейк направился в обратный путь. По дороге он захватил три испанских судна, груженных свиньями, курами и гвинейской пшеницей, два из которых привел с собой в открытый им залив, названный Портом Изобилия.

К этому времени Джон Дрейк уже вернулся с хорошими новостями. Он сообщил, что мароны обещали сделать все, что в их силах, чтобы помочь Дрейку. Он договорился об этом с предводителем маронов по имени Педро. Джон также обнаружил очень удобную гавань, расположенную гораздо ближе к Номбре-де-Диос, чем Порт Изобилия.

На следующий день все корабли Дрейка уже плыли к новой гавани. Там Дрейк встретился с Педро. Тот спросил Дрейка, что он хочет получить за свое хорошее отношение к маронам. Дрейк, не колеблясь, ответил: золото. Педро сказал, что, хотя он и его люди не понимают ценности золота, другое дело железо — из него можно делать наконечники для стрел, они часто отнимают его у испанцев и прячут на берегах реки. Мароны с удовольствием отдали бы золото Дрейку, но сейчас берега затоплены. Начавшийся сезон дождей не позволит и караванам из Панамы доставить золото в Номбре-де-Диос. «Как долго это продлится?» — спросил Дрейк. «Пять месяцев», — был ответ.

Временем Дрейк располагал. В этом отношении отсрочка его не страшила. Его тревожило столь длительное бездействие команды. Он хорошо знал, что это может иметь пагубные последствия. Поэтому Дрейк поступил так. Он завел все свои и захваченные испанские суда в гавань, открытую братом Джоном. Приказал перенести пушки на сушу. Оставив Джона сторожить форт, Дрейк тем временем на двух пиннасах поплыл к Картахене, расположенной в 200 милях от гавани.

Ветер ему благоприятствовал, и через пять дней корабли подошли к острову Сен-Бернардо. Там Дрейк приказал бросить якорь. В порт он не заходил, несмотря на всевозможные уловки испанских властей заманить его суда. Вместе с тем Дрейк выводил из себя испанцев, осматривая, но не захватывая входившие в порт корабли, как если бы он был хозяином Картахены. Наконец, 3 декабря Дрейк поплыл к реке Магдалена, а оттуда к городу Санта-Марта, находившемуся на полпути между Картахеной и Рио-де-ла-Хача. Здесь он едва избежал гибели. Предупрежденные о его приходе испанцы сосредоточили артиллерию в лесу на высоком западном берегу залива, в месте, наиболее удобном для стоянки судов. Когда корабли Дрейка подошли туда, неожиданно раздались орудийные залпы, и ядра стали падать в воду рядом с английскими судами. Дрейк поспешил оставить город и увел пиннасы в открытое море. Команды пиннас начали роптать, так как со времени ухода из Картахены Дрейк не встретил ни одного испанского корабля, чтобы взять продовольствие, и люди страдали от голода. Тогда Дрейк решил действовать соответственно своей обычной практике: собрать офицеров, выслушать их мнения и поступить так, как сам считал нужным.

В данном случае офицеры с одной пиннасы считали, что нужно высадиться на побережье восточнее того места, где они находились, и попытаться достать продовольствие у местного населения. Офицеры с другой пиннасы также требовали немедленной высадки для поисков продовольствия. «Мы готовы следовать за тобой вокруг всего света, — говорили они, — но сейчас нам почти нечего есть. На восемнадцать человек экипажа пиннасы у нас только один окорок и 30 фунтов печенья. Мы все умрем, если не достанем продовольствия». Дрейк отвечал, что они находятся в лучшем положении, чем он сам. На его пиннасе такое же количество продовольствия приходится на 24 человека. Он уверен, что они последуют его решению, положась на «Божественное провидение, которое никогда не оставляет тех, кто верует в Бога». И приказал плыть к острову Кюрасао, находившемуся в 500 милях к востоку.

Люди со второй пиннасы очень неохотно последовали за капитаном. Но Дрейка ждала удача. Пиннасы не прошли и семи миль, как увидели испанский корабль. Дрейк немедленно приказал остановить его. Испанцы, видя подходившие пиннасы, открыли по ним орудийный огонь. Сильная волна мешала Дрейку начать ответную стрельбу со своих маленьких суденышек. Когда волнение на море несколько успокоилось, с пиннас начался обстрел испанского корабля, а затем они подошли к нему вплотную, и люди Дрейка взошли на палубу. Судно было захвачено, на нем оказалось много продовольствия. Дрейк отпустил испанцев с миром, сам же поплыл дальше, но уже в другом направлении. Пусть испанцы ждут его где-нибудь у побережья Новой Андалузии. Он пойдет к оставленным на брата Джона судам. Пришло время соединить силы для осуществления главной цели.

Через семнадцать дней плавания Дрейк достиг Форта Диего, так он назвал место, где семь недель назад приказал построить укрепленный лагерь. Здесь его ждали плохие новости. Его брат Джон, совершая на пиннасе плавание вдоль берега, встретил испанское судно, которое попытался захватить. Но и сам он, и его люди были почти безоружны. Джон бросился на палубу корабля во главе штурмующей группы, держа в одной руке сломанную рапиру, а в другой вместо шита подушку. Он получил пулю в живот, и «в течение часа этот юноша, подававший большие надежды, окончил свои дни», — писал один из спутников Дрейка.