Князь Демидов. Том VIII

Просидев в кресле ещё полчаса, я решил, что было бы не плохо, как следует выспаться. Но едва поднявшись, почувствовал нечто тяжелое в кармане.

Ах да… Шкатулка!

Лилит же рассказывала мне про таинственную подвеску, которую Хезовецкий украл у Хирурга. Вытащив деревянный кубик, я огляделся по сторонам и решил, что будет лучше открыть её в своей каюте. Уж больно много любопытных глаз вокруг.

Пройдя по шикарному коридору, я добрался до своей каюты, которая тоже показалась мне куда больше и богаче, чем в «Авроре». Тут и кровати были полутораспальные. И кроме туалета — каждый номер оснащался ванной! Да, пускай и небольшой… но всё-таки ванной.

Гелий явно не поднимет в воздух такую махину. Пилоты точно пользуются духами ветра! Готов поспорить на пятьдесят тысяч рублей.

Кошка и лиса уже дремали на кровати. Так… А, где волчица?

Открыв дверь в ванную комнату, я увидел Лину лежащую в купели.

— Хозяин!!! — театрально возмутившись, воскликнула она: — Как некультурно! Вы такой развратник…

— Я помою руки, ты не против?

— Можете совершенно случайно подскользнуться и упасть ко мне. Я очень сильно обижусь, но…

— Ладно-ладно. Намывайся дальше. — я быстренько помыл руки и вернулся в номер. Пускай волчица наслаждается жизнью в тишине.

Сняв с себя мундир, я уселся на кровать и аккуратно открыл шкатулку. Действительно — там лежал медальон в виде треугольного английского щита. Выполнен в двух цветах — белый и красный. А в центре рисунок… Летучая мышь, которая несёт крупный свиток.

— Фамильный герб Дома Галыгиных. — тяжко вздохнув, произнесла Хихаль.

— Тише! Все спят. — шёпотом ответил я.

— Сейчас они меня не слышат.

— Это, как?

— Будем так говорить — в отличии от вертолимо, я умею настраивать частоту. Иногда твои духи слышат меня прямо из твоей головы. Но если я хочу поговорить приватно — тишина в эфире и всё только для тебя.

— Ого… Не знал. — я поднял кулон на уровень глаз: — Слушай… А, кем они были?

— Галыгины? О… их история тянется ещё от Рюриковичей. Твой дедушка был Князем Галыгиным. Достойный человек… жаль, что был болен игрой. В начале двадцатого века всё проиграл в казино. До последней копейки! Закончил жизнь в петле, поскольку не хотел позориться перед сыновьями.

— Один из них, как я понимаю — отец этой оболочки?

— Всё верно. Клим — твой отец… Тимофей — твой дядя. Оба погибли на войне с Пруссией. В прочем, как и подобающее большинство представителей Дома Галыгиных. Потом осталась только жена Князя — твоя бабушка. Мы с ней вместе до последней капли крови защищали тебя от Хезовецкого. И твоя мама — Анна Архиповна. Тоже из знатного, но угасшего рода… Такая печаль. Такая потеря… Анна Архиповна была тем самым солнечным лучиком, который не позволял мне разочаровываться в людях. О, какая же светлая и прекрасная она была…

— Хихаль… А, почему ты мне сразу об этом не рассказала?

— Я хотела рассказать всё полностью. А для этого необходимо дождаться, кое-чего… Но я же не буду препятствовать тебе узнавать информацию самостоятельно… Сперва Лилит, потом Хезовецкий. Если бы я начала говорить что-то против, то ты бы просто перестал мне доверять. Но финальный кусок общей картины тебе не покажет никто, кроме меня!

— Опять себе цену набиваешь?

— Надо больно… — недовольно фыркнула Хихаль: — Ты лучше скажи, почему сжалился над Борисом?

— Как будто ты не понимаешь… — вздохнул я и начал поглаживать спящую Рудольф: — Что такое убийство Советника на политической арене? Ничто. Смерть Хезовецкого никто и не заметит, поскольку он — не ключевая фигура. А вот смерть Царя… Даже нет, не так. Убийство Царя Польского — это уже достойно всеобщего внимания. Конечно же, я бы не смог скрыть следов преступления. Времени на подготовку было слишком мало… Любой опытный криминалист меня бы очень быстро вычислил. И тогда вопросы у Священного Союза были бы в первую очередь к кому?

— К Императору?

— Всё верно! Возможно, меня бы даже отмазали… Но факт в том, что Михаил Алексеевич приставил бы ко мне огромный штат наблюдателей. А это всё… Я бы без ведома Императора и рукой пошевелить не смог. А мне такое не надо! Я ещё не настолько крепко встал на ноги, чтобы дерзить своему главному союзнику. По сути, сейчас Император — это моя подушка безопасности. Не знаю, чем я ему так приглянулся, но Михаил Алексеевич реально отражает от меня приличное количество проблем. Как и мой отец. Я бы со всем этим смог разобраться сам. Но зачем напрягать задницу, когда у тебя есть два мощных решалы? Вот стану богатым и влиятельным — тогда можно будет и царей по Европе гасить пачками, а потом ещё и страны захватывать.

— Ты же шутишь? — с волнением спросила Хихаль.

— Конечно, шучу. Да и давай будем честными — смерть Бориса никому бы не сделала хорошо. Страна ещё не готова к смене власти. Преемника у них нет! Помнишь, Настя дала мне…

— Помню.

— Хихаль!

— Хе-хе…

— Так вот, помнишь Настя дала мне огромный пакет документов? Там была вся информация про Польшу, её политиков, оппозицию, и вообще всё, что связано с управлением. Убей мы Бориса сейчас, то оказали бы бедному народу медвежью услугу. Вакантное место занял бы тиран похуже, или чья-то марионетка, которой плевать на граждан. Поэтому я и говорю — власть должны свергать люди, а не левый залётный пассажир из другой страны. К тому же — Борису не так уж и долго осталось.

— Почему?

— Ледники растают — восполнится Иордан. Чаша терпения у простого народа рано или поздно переполнится. И тогда Борис познает на себе гнев своих же собственных людей. Такое уже было. Только вот, Российская Империя смогла пережить тайфун… А, вот насчёт Польши я не уверен. Бориса снесёт мощной волной недовольства! Даже Подполковник поблагодарил меня за убийство Хезовецкого… считай — второго лица государства. О чём тут вообще можно говорить?

— Эх… печально. Я думала, что внутри тебя вдруг зародилось милосердие.

— Милосердие? К врагам? — усмехнулся я: — Поверь, я предпочитаю не оставлять врагов в живых. Они всегда норовят ударить в спину… Но не Борис. Своим жестом с золотом и выплатой долга Российской Империи, он показал, что ему проще уйти в тень. Да и смысла воевать с Империей тоже нет. Подобную войну Царь может затеять только в случае, если бы ему было нечего терять. А так — пускай живёт и ждёт своего часа… Который, как я уже сказал — не за горами.

— Володя! — ко мне без стука залетел шокированный Толик.

— Что такое? — я тут же напрягся и сжал кулаки. Не дай бог Борис решил подложить свинью в дирижабль…

— Это… — парень скинул пиджак и присел на краешек кровати: — Очень стыдно просить…

— Чего⁈

— Но… можно сегодня я переночую у тебя? — пацан с надеждой посмотрел на меня: — Я могу спать на полу! Знаешь, на летние каникулы отец пару раз отдавал меня в военный лагерь. Я спал в лесу! На ветках, вместе с солдатами!

— Стоп-стоп-стоп! — я поднял руки: — Погоди… Толик. Я не понимаю. С чего вдруг?

— Ну-у-у… Тут такое дело… — парень сглотнул, и зачем-то обернулся на дверь: — Понимаешь, я общался с Моникой Касински. Это дочь очень крутого режиссёра. Мне правда понравилось несколько фильмов! В одном из них Моника даже сыграла роль второго плана…

— Ты наплёл ей с три короба. Она захотела тебя. Ты пригласил её в каюту, но под конец испугался и убежал?

— Что⁈ Нет!!! Я бы никогда не предложил такого девушке… Ну, разве что… Соньке… Так! Я это в слух? Чёрт! — Толик ударил себя по щеке: — Всё, куда серьёзнее! Поговорив с Касински, я отправился в каюту… А, там меня поджидала Джессика!!!

— Что? Это героиня мыльной оперы? Или очередная выдуманная кошко-жена?

— Нет же!!! Это принцесса Австрии!!! Володя!!! — Толик придвинулся ко мне и с ужасом посмотрел в глаза: — Она подкараулила меня, брат… И она лежит у меня в кровати! Я зашёл, и она чуть не схватила меня!!!

— Стоп. А как она проникла в номер?

— Тут обычные замки!!! Не магнитные!!! Взломала шпилькой… Но это сейчас не важно! Я не хочу всего этого… Я хочу, как в старые добрые времена — выходить утром на зарядку, читать мангу про кошко-жен и огромных роботов… Хочу гулять с Оксаной и Люси! Хочу учится у Соньки уважению… Хочу ездить в парк и работать там оператором твоих увеселительных комнат… Понимаешь? Мне нравится Фелейзен со своими выкрутасами! Нравится Суворов со своим идеальным военным мышлением… Мне даже нравится Рита, которая вечно шпионит за тобой… Нравится Настя, которая выкинула меня в окно… Нравится Слуцкая с огромными буферами и то, как она смотрит на тебя. Нравятся Устинья, Рудольф, Лина, Заунывыч, Тяпа и Растяпа! Я не хочу в Австрию!!!

— Тише-тише… А, ты пробовал намекнуть ей, что у вас ничего не выйдет?

— Намекнуть⁈ Володя, ты прикалываешься⁈ Я убегал от неё!!! Это ли не намёк⁈

— Хозяин, я запуталась в полотенце!!! Я такая нелов… — из ванной выглянула Лина в одном нижнем белье, но заприметив Толика — тут же спряталась обратно.

Устинья и Рудольф тоже успели проснуться и теперь в зверином облике сидели у меня на коленях, внимательно слушая историю брата.

— Она не понимает! Она хочет меня украсть…

— Понял. Я не хочу с этим разбираться, поэтому можешь спать здесь. А я… я пока посижу в ресторане. Хорошо, что он двадцать четыре часа.

— Спасибо, брат! Может быть… мне стоит пойти с тобой?

— Чтобы она спалила тебя и начала зудеть у меня над головой? Нет уж — спасибо! Сиди тут и не отсвечивай. — сухо ответил я и встал с кровати: — Лина! Мы идём в ресторан.

— Есть! — волчица с бесчувственной физиономией и уже полностью одетая в костюм, вышла из ванной комнаты.

По сути, молодое тело трое суток могло обходится без сна. Это потом… годикам к тридцати начинается тотальная зависимость от царства Морфея. Не поспал — постарел, потолстел, заболел и ещё куча различных приколов. У биокорпов были аналогичные проблемы, только начинались они лет через двести после ввода в эксплуатацию. А под конец, если не сделаешь омологацию — ещё и мышцы перестают слушаться. В общем — тихий ужас.

Спустившись вниз, мы увидели Мирт, Алису и крысят за столиком, прямо перед огромным панорамным окном.

— Разрешите присоединиться? — я расстелил на скатерти две большие салфетки и положил на них Усю и Руд.

— Конечно-конечно. Мог бы и не спрашивать. — ответила сестра: — Бессонница замучила?

— Бессонница по имени Толик. — вздохнула Лина: — Кажется, его новая пассия проникла на дирижабль, пока мы заезжали за вещами и Пушистым хвостом.

— Принцесса? — Алиса выглядела слегка удивлённой: — Австрийцы настроены серьёзно… Надеюсь, что её братец не попал на судно. В противном случае мне придётся просить дражайшего брата о помощи.

— Не переживай. Моя вторая любимая сестра всегда в безопасности, когда я рядом.

— Обнадёживает.

— Ага. Только вот, вы так и не сказали — что тут делаете? — я вопросительно посмотрел на Пушистого хвоста.

— Ждём восход! — гордо ответила Мирт.

— До него ещё четыре с половиной часа. Не уснёте?

— Если мой дражайший брат займёт нас интересными историями, то не уснём. — хитро улыбнувшись, ответила Алиса.