Игрушка для дракона-2

Глава 4

Топ-топ-топ!

Оглядываюсь, морщусь. Только этого мне не хватало!

— Как ты выбралась из дома⁈

— Мама ужин готовит, а я в туалет пошла и потихоньку убежала!

— Зачем⁈

— Ну а как ты один пойдешь⁈ Ты же за меня ругаться пошел, я виновата! И что теперь, я тебя брошу?

— И зачем ты мне там?

— Ну…я покажу мальчишку, который меня обижал. А если его папа на тебя драться полезет — я мог его за ногу укусить!

— За пятку?

— Не-е…за пятку не буду. Пятка грязная и противная. Куда-нибудь еще укушу!

— Иди-ка ты домой, кусака!

— Не пойду! Я боюсь!

— А сюда не боялась бежать?

— Сюда — нет! Я быстро бежала. А когда отсюда пойду, то буду идти медленно, и меня кто-нибудь обидит. Ты же не хочешь, чтобы меня обидели?

— Маленькая гадкая шантажистка! Завтра не куплю тебе пирожное!

— Ну и не покупай. Все равно тебя не оставлю. И вообще, мама сказала, что от сладкого попа слипнется. Я не хочу чтобы слиплась!

— Вы две…

— Красавицы? Умницы?

— Одна точно красавица и умница, вторая маленькая засранка, которая устривает неприятности.

— А я тебя все равно люблю, дядя Роб, хоть ты и ругачий! А возьми меня на ручки?

— Ты что, маленькая? Может еще на шею посадить?

— Да! На шею! На шею!

— Девочкам не пристало ездить на шее у мужчин. Представляешь, если бы все девочки забирались к мужчинам на шею и ездили бы на них, как на лошадях?

— Здорово! Ха ха ха… Ну возьми меня на ручки, возьми! А я тебе песенку спою — про акулу!

— Только не это! — пугаюсь я, и подхватываю девочку. Секунду думаю, и все-таки водружаю ее на шею. Анька почти ничего не весит — мелкая совсем. Держу ее за лодыжки, она счастливо смеется, вцепившись мне в волосы.

— Эй, эй, потише! Повыдергаешь волосы, я ведь лысым буду! И ты меня возненавидишь! Кому нужен лысый мужчина?

— Неправда. Даже если у тебя не будет ни волос, ни ушей, мы с мамой все равно будем тебя любить. Знаешь, как мама тебя любит?

— Как? — настораживаюсь, закусываю нижнюю губу. Дети…это такие шпионы! Ну все расскажут — надо это, или не надо.

— Она говорит, что тебя бог послал. Что ты ангел, спустившийся с небес. И что на тебя надо молиться. И что она так тебя любит, что…

— Здравствуйте! — приветствует меня незнакомая женщина, вышедшая из двора — Анни, это ты ли⁈ Ох, какая красавица! Помнишь меня?

— Нет, тетенька! — отвечает Анька — А вы кто?

— Я тетя Мара. Я бывала у вас в гостях. Мама меня знает. А у кого на шее ты едешь?

— Это дядя Роб! Моя мама его очень любит, и говорит, что он посланец небес! И что она с удовольствием вышла бы за него замуж, только он не хочет ее брать. Вот! Дядя Роб красивый, сильный, я вырасту, и выйду за него замуж!

— Вот как? — женщина широко улыбается, и осматривает меня с ног до головы — Красивый дядя Роб…и молоденький такой…

— Аня! — строго говорю я — Закрой свой маленький ротик и не болтай то, чего не нужно! Я очень на тебя сердит! И обязательно пожалуюсь твоей маме!

— Прости, дядя Роб…я не хотела. Как-то само собой вылетело.

— Мари очень хорошая девушка — серьезно говорит женщина — Ты не верь, если про нее плохое будут говорить. Это все мясник…нехороший человек. Женишься на ней — не пожалеешь. Она со смерти мужа никого к себе не подпускала. А знаешь, сколько было охотников? Она ведь красавица!

Анька хотела что-то ляпнуть, но я стиснул ее лодыжку, и девчонка тут же заткнулась — поняла.

— А куда идете? — не отставала женщина, и тут я не успел:

— Идем мальчишку наказывать! К мяснику! — сообщила Анька — Он сегодня меня обидел, и вот папа…дядя Роб идет к его папке, чтобы тот мальчишку напорол!

— Ох, ты ж… — женщина охнула, и прикрыла рот рукой. Постояла секунды три, подумала, пробормотала — Вот что, парень…я сейчас мужа прихвачу, а еще к соседке зайду. Надо чтобы свидетели были, когда ты с ним разговаривать станешь. Ты человек здесь новый, не знаешь, какой это дрянной мужик! Он тебя изобьет, а потом скажет, что это ты на него набросился. Знаешь, кто у него брат?

Пожимаю плечами, и поворачиваюсь, чтобы идти дальше. А что я могу сказать? Ну, знаю, и что?

— Аня! — говорю как можно холоднее, напуская в голос хрустящего инея — Если ты не научишься молчать, нашлешь на нас с твоей мамой большую беду. То, что ты рассказываешь, когда тебя не спрашивают — это неправильно и опасно. И вообще — нельзя чужим людям что-либо рассказывать о нас. Понимаешь?

— Понимаю — грустно говорит Анька — Прости, дядя Роб…сама не знаю, как это получается.

До нужного дома оставалось метров пятьдесят, когда я заметил, как из ворот вышел крупный мальчишка лет тринадцати. А может младше — но выглядел он именно что на тринадцать-четырнадцать лет. Сытый, рыхловатый, но крепкий. Вырастет — будет настоящим громилой.

— Это он! Он! — зашептала Анька — Это он меня стукнул! Вот этот плохой мальчишка!

То ли потому, что она при этом показывала не него рукой, то ли пацан сам узнал малышку, только он быстро сорвался с места, и мгновенно исчез за воротами дома. Ну что же…тем лучше, не придется стучать, звать хозяев. Доложит.

Когда подошел ближе, увидел, что во дворе за открытыми воротами стоит большая повозка, из которой грузчики носят свиные полутуши и большие куски говяжьего мяса. За всем этим наблюдает здоровенный мужичина, выше меня на полголовы, и шире в плечах раза в полтора. То обстоятельство, что у него имеется лишний вес и пузо торчит вперед сантиметров на сорок ничуть не вводило меня в заблуждение. Я видел, как такие толстяки играючи разбрасывали толпу крепких, спортивных парней, при этом почти не запыхавшись. Не стоит недооценивать противника. А то, что это мой противник — я ничуть не сомневаюсь.

Возле мужчины стоит давешний парнишка и что-то говорит папаше. Опять же — то, что это именно папаша шпаненка сомнений нет никаких. Практически одно лицо, уменьшенная копия, клон.

Я спустил Аньку с плеч на землю, покрепче взял ее за руку. Мясник стоит как и раньше, не обращая на нас никакого внимания, и только время от времени покрикивает на грузчиков, мелом что-то отмечая в дощечке, которую держит в руках.

Мы постояли минут десять, дожидаясь, когда этот скот обратит на нас свое монаршее внимание, потом я оглянулся и увидел давешнюю женщину, спешащую сюда на всех парах. Подойдя, она помотала головой и тихо сказала:

— Вот он, мясник! А этот негодный мальчишкаЮ его сын, всех уже достал! Старшенький — говнюк самый настоящий. Кого хочет — ударит, а то плюнет, или камнем кинет. И все ему сходит с рук.

— Подержите Анни, хорошо? — попросил я, и передал руку девочки женщине — А то вдруг куда полезет, она такая непослушная!

— Здоровенькая! — с удовольствием заметил подошедший сзади мужчина лет пятидесяти на вид, похоже что муж этой женщине — Чудо! Само настоящее чудо! Я как узнал — не поверил!

Я кивнул им обоим, отметил, что сюда идет еще одна пара — мужчина и женщина, и решительно шагнул к мяснику, который уже закончил следить за разгрузкой и рассчитывался с грузчиками и мужчиной, который стоял рядом, видимо поставщиком мяса.

— Это ты мясник Гершан?

— И что? — враждебно спросил мужчина — Кто такой? Чего надо?

— Твой сын сегодня ударил маленькую девочку. Оскорблял ее мать, называя нехорошими словами. Мне думается, ты должен заняться воспитанием сына. И в первую очередь начать с извинения. Эй, парень, не хочешь извиниться за то, что сделал?

На толстом лице пацана возникла глумливая улыбка, и он посмотрел на отца. Тот настороженно смотрел на меня, видимо соображал — опасен я, или нет. И скорее всего, пришел к выводу, что никакой опасности такая мозгля как я не представляет. Одет неплохо, но не по-дворянски. Значит, простолюдин. По размерам точно не подхожу для хорошей драки. Впрочем, что считать хорошей дракой? С его точки зрения, уверен — это когда втаптываешь с землю заведомо слабого противника. Встречал я таких ухарей за свою жизнь десятки, а то и сотни.

— Маленькую девочку? — ухмыльнулся мясник — Это шлюхино отродье? Да я все жду, когда она подрастет, чтобы начать драть ее, как и мамашу! А то сейчас пополам порву! А ты что, женишок? Шлюху эту обслуживаешь? Да она всем тут на улице зад подставляла! И рот! По десять мужиков за раз ее драли! И эта…мелкая, пусть привыкает, моего пацана обслуживает. Пусть учится, пригодится в публичном доме!

Мне было физически больно. При девчонке говорить такие слова? Хорошо хоть она еще не понимает. Ну, вот как, как можно быть такой мразью⁈

— Что ты такое говоришь? — заговорила женщина позади меня — Зачем девочку поганишь⁈ Никогда она не была шлюхой, мы все ее знаем! Тебе не дала, вот ты и мажешь ее грязью! И это все знают! Бесстыжий!

Если я сейчас его убью — все закончится дурно. Он меня вызывает на драку, чтобы потом совершенно законно забить до смерти. Типа — защищался! Насколько я понял, его братец еще не все тут решает, есть судьи и независимые.

— А зубы-то выросли, придурок? — весело спрашиваю я — Чего шепелявишь? Или тебе нарочно их выбили, чтобы…удобнее было? Уж больно много ты знаешь про эти дела!

Он вначале не понял, тупо уставился на меня. Потом до него стало доходить, покраснел, сжал здоровенные, как дыни кулаки:

— Ах ты ж тварь! Ну, сейчас я тебе…

Мясник шагнул ко мне, размахнулся, и огромный кулак с поразительной скоростью устремился мне в висок. Конечно же, не попал. Я уже в боевом режиме, и сейчас мог бы не только уклониться, но и легко сломать ему руку. А еще — шею. Но не стал этого делать. Только легко хлопнул подонка по щеке, от чего тот пошатнулся, но устоял на ногах, и пошел к Аньке, не обращая внимания на исторгающего грязную брань мясника. Похоже, что тот решил, будто я испугался, а свой промах отнес на счет случайности.

— Пойдем, детка — кивнул я Аньке, и взял ее ладонь из ладони женщины — И не слушай дядьку. Он глупый, сумасшедший. В него демон вселился. На ручки пойдешь?

— Нет! Я уже большая! — важно сказала Анька — Тетя Мара мне сказала, что ездят на мужчинах только глупые женщины! А хорошие женщины идут с мужчинами за ручку.

— Умная женщина тетя Мара — кивнул я женщине, и мы зашагали по улице, сопровождаемые ревом и матом мясника. Она так орал, что у меня в ушах зазвенело. Но напасть со спины почему-то не захотел. Не знаю, почему. Может свидетелей было много? Грузчики, поставщик мяса, соседи. Одно дело втихую забить до смерти, без свидетелей, и другое — при всем честнОм народе. Эдак можно и не отмазаться. Опять же — я личность темная, кто знает, кто я такой?

— Вот ты где! — услышал я голос Марины, которая подхватив руками подол бежала нам навстречу со всех ног — несносная девчонка! Как ты посмела нарушить слово и уйти из дома⁈ Никаких тебе пирожных! Запру в комнате, и будешь там сидеть! Как тебе не стыдно⁈

Позади меня кто-то охнул:

— Ох! Мари! Ты такая красивая и молодая! Эрис, ты только посмотри, какой она стала!

— Да-а…Мари, ты прекрасна! Я к тебе сватов зашлю! Старший мой, Гехен, все никак не женится! А увидит тебя — точно с ума сойдет от любви!

— Да ему семнадцать лет! — улыбнулась Марина — Какая женитьба⁈ Рано еще! Пусть погуляет!

— Уже двадцать — погрустнела женщина, продолжая шагать рядом — Время летит…как птица. Давно ты у нас не была. Чего не заходила? Мы всегда тебе рады.