Гипер-Лиз

В этот момент робот завершил разворот ко мне, оружие и сработало. Что-то дёрнуло меня за руку, обожгло: струя пороховых газов вспорола кожаную куртку и откинула руку. Разодранный живот робота ощетинился рваным металлом, словно зубами. И пока машина подёргивалась и умирала, оружие продолжало стрелять.

Лежа на мраморном полу, я оглянулась. Необъяснимое провиде́ние вывело третьего робота на линию стрельбы, а мой квадрорезак повредил внутри машины цепи. Охранный бот уничтожил собрата!

Двумя проблемами меньше! А если точнее, тремя.

Вообще, при установке компьютера, врачи что-то повредили в моей голове, отчего я перестала испытывать жалость, сожаление или боль. Думаю, внутри не осталось никаких чувств, кроме гнева, ярости и злости. Вот они-то порой владели мной полностью. Даже ухажёры, одно время приударявшие за мной, согласились с врачами и, с разницей в полгода, заявили: «Дорогая Лиз, мы честно пытались, но, кажется, ты не способна на любовь! Ты только не обижайся и… не бей. Ладно? Рука у тебя тяжёлая…» И, видно, разнесли известие, что у меня тяжёлый характер, по своим дружкам, отчего желающих завести со мной любовь стало стремиться к нулю.

Сволочи!

Если верить карте, один из оставшихся роботов находился наверху, перед кабинетом мэра, а последнего робота не видно. Машина могла прятаться где угодно, в том числе и в подвале. Главное, что полиция зарегистрировала робота и связала с мэрией, и надо иметь это в виду, иначе неожиданный удар сзади может не только сорвать операцию, но и навсегда лишить жизни.

Странной, прямолинейной, без настоящих человеческих эмоций, поддельной жизни. Ну, кроме злости, ненависти и ярости. Ими я насладилась сполна, а хотелось бы узнать и другие… хотелось быть как все и познать любовь, что ли. Что это? Как это? Зачем это?

Осталось десять минут, и прибудут полицейские. И почти невозможно станет выполнить задание Краина. Тишина ночной мэрии нарушалась воем далёких полицейских сирен. Это за мной. Уж не знаю, зачем Арчибальд Конрад остался на ночь в здании, но разведка Краина, а, возможно, и Код, — ох и влетит ему, когда я вернусь! — оказались на высоте.

На десятый этаж, спасибо стимулирующему компьютеру, я вбежала за три минуты. За ярко-красной дверью с изображением плавающих в облаках китайских драконов сканер угадывал очертания робота, и он, конечно, благодаря охранной системе тоже меня видел, поэтому и не стал дожидаться, а сразу открыл огонь. Видимо уровень угрозы повышен до максимума. Пули прошили дверь, раздробили её, а я, пробегая мимо, лишь закинула внутрь связку гранат. И пока пули разносили нарисованных драконов в мелкую крошку, постояла рядом, раскручивая жернова квадрорезака и поднимая «Макаров-3000».

Взрыв вынес дверь полностью. Я едва отвернулась, как тысячи осколков разлетелись по помещению, уничтожая дорогие интерактивные обои. И шагнула в дым, расползшийся по коридору словно мутное, больное нечто. Когда изувеченный робот поднял над стелющимся дымом голову, я отпилила её.

Огляделась. Ну и бардак здесь! Стены истерзаны, место секретаря в углу целиком уничтожено. Впрочем, это не существенно, уже скоро место мэра станет вакантным и, вернее всего, заменят и секретаря.

Взглянула на дверь. Тяжёлая, лакированная, из красного дерева, наверняка изнутри усиленная железом. И повреждённая взрывом. Вышибла её ногой и шагнула в полутьму кабинета, там за столом с единственной работающей настольной лампой сидел человек, лицо которого пряталось в неосвещённой области…

— Схватить её! Обезоружить! — услышала истеричный возглас Арчибальда Конрада и не успела нажать на спусковой крючок.

Из ниоткуда выскочила рука робота и врезалась мне в лицо. Едва не упала, упёрлась ладонью о пол и выронила квадрорезак. Когда мне в живот ткнулся металлический кулак железяки, лишь увидела, как по дорогому ковру кувыркается голографическая маска, раскрывая личность. Я отлетела и рухнула на спину. И только собралась поднять пистолет, как опять из ниоткуда вылезла рука и перехватила запястье, потом вырвала «Макаров-3000» и отшвырнула прочь. Следом, в прямом смысле — из воздуха, появилась вторая рука и сжала мне горло, а затем из пустоты возник робот. Теперь он отключил маскировочный плащ и стал виден.

Хорошая вещь, этот плащ, но дорогая… Электронная тряпица, отображающая обратную сторону видимого спектра на передней. Вернее, лучи света особым образом преломляются и следуют такой траектории, будто на их пути нет никакого препятствия.

Пять минут до приезда полиции!

Я почувствовала, как меня за горло поднимает робот, и совсем уже перестала дышать, как сквозь пульсирующий в ушах грохот сердца различила слова мэра:

— Стой! Отпусти! И не трогай её!

Робот беспрекословно выполнил приказ хозяина, а я судорожно вздохнула, потёрла шею и презрительно прохрипела железяке:

— Слышал? Сидеть, пёсик! Будешь звереть, дядя Арчибальд тебя выгонит, а тётя Лиз разберёт на запчасти…

И повернулась к столу. Арчибальд Конрад отмалчивался и, судя по нервному сопению, боялся. Но нечто в моей внешности остановило желание мужчины на месте стереть пришелицу в порошок. Что же? И вообще, что он делает в мэрии ночью один? Вряд ли должность мэра подразумевает сверхурочные работы. Подозрительно.

— Подойди поближе, дитя, — сказал мэр. — Мне нужно рассмотреть твоё лицо.

— Зачем? — спросила я, но сделала два шага и наклонилась к лампе. Надо быть как можно ближе, чтобы закончить свою работу. — Понравилась?

— Поразительно, — прошептал он.

— Правда? — Я пожала плечами, осматривая стол. Скрытый под прозрачной крышкой компьютер, слева канцелярские принадлежности, справа развёрнутые к мэру фотографии в рамках. Огромная пепельница, усеянная сморщенными окурками глю-сигарет, бутылка «Стардонса» и пол бокала коньяка. — Что именно?

— Правда, — после минутного молчания заговорил мэр. Его руки спокойно лежали на столе, поблёскивая драгоценными камнями в дорогих перстнях. — Я ожидал человека с деловым предложением от Краина Ван Трипа. Думал, его напугали результаты конференции, и он, как и сказал, пришлёт человека с предложением по деэскалации напряжения между верхним и нижним городами. А здесь внезапно среди ночи на мэрию напала ты. Я бы предположил, что это Краин захотел так радикально решить свои проблемы, но увидел твоё лицо и…

— И? — подсказала я. Подозрения усилились. Откуда он знает Краина? Дружба между мэром и криминальным авторитетом невозможна. Он просто играет со мной в какую-то странную игру. Мэр чего-то хочет и вот-вот вымолвит предложение. Но я была готова к любой лжи, а рука уже примеривалась схватить перьевую ручку со стола и вонзить мэру в глаз. Компьютер в голове просчитал траекторию и только ожидал команды. А я тянула: очень хотелось услышать ложь, которой меня решил заарканить Арчибальд. Они же все так делают: сначала рассказывают, что знают о тебе кое-что тайное, о чём никто больше знать не должен, потом называют сумму, которой они могут одарить тебя, а далее предлагается выбор. Естественно, жертва полностью продаётся.

Ублюдок! Я не продаюсь!

— И вместо посыльного я получаю убийцу и… свою дочь! — закончил Арчибальд и наклонил лицо в свет лампы. — Лиз — ты Алтатра Арчибальд Конрад. Ты моя дочь!

— Ты недоволен этим? — переспросила я, а потом вдруг смысл сказанного дошёл до меня. — Что?!

Никаких других чувств не могло возникнуть у меня кроме всепожирающей злости и бесконтрольной ярости. Именно они и выдавили из горла глупый вопрос. Если это неправда, мне следовало рассмеяться. Если же правда, надо убить его просто за то, что после исчезновения дочери, мэр не искал её. Не мог Краин так хорошо прятать меня, что за пять лет никто не узнал во мне Алтатру. Ложь, чушь и провокация! Очередная сказка, коих политики придумали уже слишком много.

— Ты моя дочь, — повторил мэр и слишком резко потянулся рукой куда-то… может, к оружию? — Вот!

— Вот! — синхронно с ним прорычала я, мгновенно схватила ручку со стола и воткнула мужчине в глаз как можно глубже. Арчибальд умер мгновенно, лишь немного дёргался в судорогах, когда откинулся на мягкое кресло. Я сразу повернулась к роботу, готовая уничтожить, но он стоял и не двигался. Слова хозяина имеют наивысший приоритет, а мэр приказал меня не трогать.

— Правильно! Хороший пёсик! Хозяин приказал — исполняй, — я ядовито похвалила неподвижного робота и посмотрела в сторону, куда метнулась рука Арчибальда. Чем он хотел меня убить? Но там ничего, кроме повёрнутых к нему фотографий не стояло. Неужели я поторопилась? Да нет же! Очередной чуши о том, что он мой отец, не вынесла бы.

Но посмотреть стоило, вдруг у него к фотографиям приклеено какое-то необычное оружие? Мне бы пригодилось нечто невидимое или незаметное.

Взяла в руки первую фотографию, повертела: с неё смотрел тот же мэр, только молодой, и никакого оружия в помине. Подняла другую — миловидная девушка, красивая и спокойная. Умиротворение прям написано на лице. Что-то знакомое промелькнуло в памяти, но так в образ и не сложилось, чтобы что-то значить. Пожала плечами и поставила на стол, взяла третью фотографию и застыла…

На ней улыбающиеся и счастливые навсегда застыли четверо. Та самая миловидная девушка в объятиях мэра, обнимающий обоих тоже молодой и радостный Краин и…

Я!

Самая настоящая я, только юная и весёлая, и, очевидно, лет на шесть моложе, ведь именно шесть лет назад авария унесла жизни жены и ребёнка мэра. Значит, я — Алтатра Арчибальд Конрад! Какое нелепое имя… и какая несусветная чушь! Гнев на всех вокруг всколыхнулся в груди, а злость обдала кожу знойной пустыней: я прямо чувствовала, как пылает лицо и покрывается красными пятнами.

Я только что убила отца, который шесть лет назад позволил себе забыть про дочь. Разве он не видел, кого похоронил тогда?

А слова мэра о том, что Краин должен был к нему кого-то прислать? Неужели Краин знал, для чего отправляет Лиз? Неужели он знал, кто она для мэра? Моё присутствие на одной с Краином фотографии утвердительно отвечало на все эти вопросы.

Ещё немного, и из ушей вырвется пар. Гнев и злость бурлили во мне, а также желание убить всех причастных.

Вновь взглянула на фото. Справа сверху красовалась витиеватая надпись: «Семья Конрадов».

Что? Неужели Краин тоже Конрад?

Я разбила стекло и вырвала фотографию, сложила её и засунула во внутренний карман куртки. Пожалуй, у меня есть о чём поговорить с Батей, или Краином Конрадом, если верить умершему отцу.

Мысли оборвала полицейская сирена, ворвавшаяся в здание, и визг тормозов. Надо уходить.

Повернулась к роботу и подмигнула.

— Тебе уже не нужен твой маскировочный плащ?

Я сняла с него делающую невидимым любой предмет накидку и замаскировалась. Пока полицейские бежали вверх, я спускалась по лестнице совершенно невидимая. Единственный раз я напряглась, когда в здание вошли полицейские роботы, но они тоже меня не засекли, видимо, плащ мог искажать и их инфракрасные датчики. Я хмыкнула и быстро покинула здание. У меня назначена встреча с братом мэра и, возможно, с его умершей женой.