Совершенный 2.0: Объединение

А когда же на меня все-таки обратили внимание и попытались прикончить... Пули бессильно бились об сияющий энергетический щит, а я продолжал истреблять противников. Методично и планомерно — врага за врагом, машину за машиной, стараясь никого не пропустить.

На все про все, ушло минут десять и с основными вражескими силами было покончено. Да, перебили не всех, часть успела разбежаться, видя такое положение дел и вдруг резко перехотев погибать. Но все равно основной кулак вражеских сил разбит, а с остальным справятся и сами бойцы Освобождения. Тут уже понадобиться не столько грубая сила, сколько просто терпение чтобы выследить всех сбежавших.

Стою немного в стороне от места боя, отключив невидимость, и рассматриваю устроенное побоище. Сразу бы так, но нет, не хотел светиться, не хотел ломать планы Цербера... И все же я не понимаю на что эти бандиты надеялись. Где логика в их действиях?

Да их было много, да относительно быстро передвигались, но... Не знаю даже. Если я бы не вмешался, то с ними все равно разобрались бы пусть и позже и с большими потерями. Какого-то крутого оружия я у них так и не увидел. Да были автоматы, пулеметы, гранатометы, даже пушки, установленные на грузовики, но этого все равно недостаточно.

И чего они добились в итоге? Положили кучу своих, убили немного наших, разнесли несколько поселений и... на этом все, больше они ничего не успели сделать. Кажется, я чего-то не понимаю... С другой стороны, не сложись все именно так, не будь Освобождения и Цербера в его главе, то у них все могло и получиться. С отдельными поселениями они точно бы легко справились, даже с самыми сильными наверно. Так что может быть это просто очень неудачное стечение обстоятельств для них и никакого хитрого и непонятного для меня плана и не было.

— Сергей, спасибо тебе конечно за помощь. Но ты откуда здесь и вообще какого-то хрена тут делаешь? — раздался откуда-то сбоку хорошо знакомый голос, вырвав меня из мыслей.

Повернувшись на него, вижу идущего в мою сторону Цербера в окружении нескольких бойцов. И с одной стороны злости на его лице не видно, впрочем как и большой радости от нашей внезапной встречи, но почему-то у меня такое стойкое ощущение, что меня сейчас отчитают как провинившегося ребенка. Хотя по-хорошему, это он виноват, что ничего не сообщил мне, мог хотя бы просто в курсе происходящего держать меня.