Родоначальник

— Выше или ниже нас? — прикоснувшись к горошине «Разговорника» поинтересовался я у Насти.

— Выше, примерно на пятьсот сажен.

— Принял. Артефакторная, активировать «Панцирь» и «Кокон», — прикоснувшись к одной из горошин на правом ухе, приказал я, и тут же коснулся другой. — Сигнальщики, направление северо-восток шестьдесят три градуса, выше пятьсот, дистанция пятнадцать вёрст, предположительно дирижабль, доложить обстановку.

Ставить в известность Потапова пока никакой надобности нет. Я вовсе не игнорирую его. Аристарх Дмитриевич неоднократно указывал на то, что нельзя дёргать капитана по каждой мелочи, только в экстренном случае, по действительно серьёзному поводу или в случае, когда без вмешательства командира корабля не обойтись. Вахтенный офицер должен уметь трезво оценивать обстановку и быть готовым к принятию самостоятельных решений.

Мы сейчас в нейтральном воздушном пространстве, неизвестный дирижабль достаточно близко и мог уже выпустить эскадрилью. Настя не сможет их заметить, если самолёты находятся между нами, более крупное судно прикроет их. И если они приблизятся на расстояние выстрела, то одна единственная ракета по незащищённому корпусу «Носорога» уничтожит его. Поэтому первая забота о безопасности, пусть это и влечёт за собой расход Силы в «Зарядниках» артефактов. Далее, установить степень возможной опасности.

— Матрос Сергейченко. Господин мичман, в направлении северо-восток шестьдесят три градуса, выше пятьсот, на удаление десять вёрст наблюдаю плотную облачность, — доложил сигнальщик, отвечавший за этот сектор.

— Внимание, всем постам сигнальщиков, усилить наблюдение. Фея, есть уточняющие сведения?

— Нет. Картина прежняя.

— Принял.

Всё. Хорошего понемногу. В принципе, я владелец «Носорога», но командует дирижаблем Потапов, а потому не стоит его игнорировать и проявлять излишнюю самостоятельность. Свой лимит ответственности вахтенного офицера я уже выбрал и далее решение за капитаном.

Я коснулся соответствующей горошины за правым ухом и вызвав Аристарха Дмитриевича доложил ему обстановку. Он рассусоливать не стал и тут же начал отдавать команды.

— Боевая тревога. Запустить резервные машины, эскадрилья по готовности на взлёт, — приказал Потапов.

Я включил один из тумблеров врубая ревуны, заполнившие все отсеки корабля тревожным зубодробильным воем, пробирающим до печёнки. Как по мне, так правильное решение. Даже если окажется, что мы дуем на воду, лишняя встряска и тренировка не помешают. Хотя конечно отдыхающую смену откровенно жалко. Учебные тревоги всегда проводятся в определённое время, подобранное так, чтобы не отрывать личный состав от сна.

По палубам дирижабля тут же затопотали тяжёлые ботинки экипажа «Носорога». Матросы, десантники, пилоты и техники спешили занять свои посты согласно боевого расчёта. Отсеки наполнились отрывистыми командами унтеров, различимые даже сквозь тревожный сигнал ревунов. Впрочем, последний звучал не так, чтобы и долго. Ни к чему излишне нагнетать обстановку, поэтому через полминуты я его вырубил.

Вскоре посыпались доклады от командиров боевых постов о готовности к бою. Последним поступил доклад от командира эскадрильи, что и не удивительно, им ведь мало, что нужно развести пары, но ещё и подготовиться к взлёту.

— Эскадрилья на взлёт, — приказал я.

Хм. Вообще-то, четыре самолёта не тянут даже на полноценное звено, которое тут равняется шести машинам. Что уж говорить об эскадрилье. Но мне на классификацию как-то плевать, на своей кухне я как-нибудь разберусь и сам. Опять же, если принять в расчёт толщину шкуры наших истребителей, то они и сполком потягаться смогут. Если, конечно, боекомплекта хватит.

Дверь распахнулась и в ходовую рубку вошёл Потапов. По своему обыкновению до синевы выбрит, затянут в мундир, пусть и не военного, а гражданского образца. Высокий, крепкий, источающий уверенность. Вот так взглянешь на него и ни за что не подумаешь, что ему уже семьдесят.

— Капитан на мостике! — тут же скомандовал я.

Вахтенные находившиеся на постах поспешили обернуться в сторону входа и принять положение смирно. Вот как-то наплевать, Аристарху Дмитриевичу, что он уже не на палубе военного корабля. Он предпочитал придерживаться флотских порядков и был ярым поборником дисциплины, считая её основой основ. Отставной офицер, что тут ещё сказать, служба на флоте это образ жизни. Ушедшим на гражданку всегда сложно адаптироваться к новым условиям, нередко им белый свет не мил.

— Господин капитан, корабль к бою изготовлен. Вахтенный офицер мичман Горин, — коротко доложил я.

— Вольно, — скомандовал Потапов и дождавшись, когда я продублирую, поинтересовался, — Что противник?

Одновременно с этим он направился к своему креслу, расположенному в центре ходовой рубки, на возвышении.

— Противник всё ещё не обнаружен, — ответил я.

— Эскадрилья в небе? — надевая на ухо петлю с таким же набором «Разговорников» что и у вахтенного офицера, поинтересовался капитан.

— Так точно.

— Бивень, мостику, — вызвал он командира эскадрильи.

— Слушаю, кэп, — послышался у меня в голове голос ветерана наёмника.

— Поднимитесь повыше и обследуйте облачность на шестьдесят три градуса к северо-востоку, Анастасия Ильинична почувствовала в том направлении дирижабль. Будьте осторожны, возможна встреча с истребителями противника, — отдал приказ Потапов.

— Есть, кэп, — даже не думая придерживаться уставного обращения, ответил Бивень.

Потапов воспринял это совершенно спокойно. Поздно уже перевоспитывать бывалого наёмника. Конечно имеются рычаги воздействия, но тому проще плюнуть на всё и податься восвояси, чем подстраиваться под бзики бывшего флотского. Был у них как-то разговор на эту тему и варяг заявил, что он не против, если его парней заставят ходить по струнке, но к нему с подобными глупостями лучше не подходить.

Правда, нужно отдать должное варягу, подобное обращение он позволял себе только в узком кругу. И вот эти переговоры никто кроме капитана и вахтенного офицера так же не слышал. Как уже говорилось, я серьёзно вложился в связь, постаравшись сделать её максимально удобной и гибкой. Хотя и обошлось это дорого, даже с учётом того, что амулеты точили три огранщика, входивших в мою команду.

Эскадрилья развернулась в нужном направлении и начала резко набирать высоту, дабы пробить плотные облака и зайти сверху. Вполне разумно. Впрочем, учить Бивня, только портить. Пусть на последнем месте службы удача и отвернулась от него, это вовсе не значит, что он плохой истребитель.

Если нравится, не забываем про лайки. Вам это ничего не стоит, а для автора это как топливо. Как заправите, так он и полетит.