Мы - ищем! Завет

— Сейчас принесу, — с этими словами Ильза встала и скрылась в темноте.

Минут через десять она вернулась с ржавой саперной лопаткой. Кейтара привязала ее за спиной, затем подошла к телу Майко, немного постояла над ним, все так же не вытирая слез, затем взяла на руки и двинулась к выходу. Мертвый малыш был легким, как пушинка, и очень худеньким, напоминал маленький скелетик. Девушка всхлипнула и принялась выбираться наружу. С грузом это оказалось нелегко, но она справилась, хоть и испачкалась сильнее обычного. Снаружи привычно оглянулась, но никого не обнаружила и двинулась в скорбную дорогу к пустырю, на котором местные жители хоронили умерших — до кладбища было не добраться, нужен транспорт, которого не имел никто. Кроме бандитов, к которым, понятно, никто обращаться не рискнул бы.

Кейтара медленно шла, вспоминая Майко, его звонкий, веселый смех, который развеивал тяжелую атмосферу в затхлом подвале, и продолжала молча плакать, не вытирая слез — руки были заняты. Душа нестерпимо болела, так она не болела даже после гибели папы с мамой. Девушке очень хотелось, чтобы весь этот кошмар наконец-то закончился. Что ждет ее в будущем? Ничего хорошего. Раньше у изгоев хотя бы надежда была, что однажды с заполыхавшего многоцветьем неба прозвучит зов Аарн и можно будет выкрикнуть Призыв, чтобы попасть к ним. Теперь надежды не осталось вовсе. Никакой. В принципе.

— Эй ты, сучка, чего несешь? — заставил Кейтару остановиться чей-то грубый голос.

Она медленно обернулась. Щербатый Горт, вчера отобравший у нее пакет с едой для малышей. Если бы не отобрал, Майко остался бы жив. Глаза девушки застило какой-то белой пеленой от бешенства, ее всю затрясло. И ей стало безразлично все на свете. Убьет? Пусть убивает! Тварь поганая!

— Дело рук твоих несу, убийца детей! — буквально выплюнула Кейтара, протягивая навстречу бандиту мертвое тельце ребенка. — Смотри, подонок, это ты сделал! Что, теперь уже людоедом заделался⁈

— Да ты охренела, девка! — отшатнулся бандит. — Никогда я малых не трогал!

— Да? Если бы ты вчера еду последнюю не забрал, он бы живой был! Будь ты проклят во веки веков, и весь род твой до седьмого колена! Убийца детей! Чудовище! Нелюдь!

Щербатый дергался от ее слов, словно его били. Все, казалось бы, повидавшему бандиту неожиданно стало стыдно, так стыдно, как не бывало еще никогда, казалось саму душу вспороли и показали всю ее внутреннюю гниль. И это оказалось на удивление больно.

— Чего ж не сказала, что это для малых?.. — обижено прогудел он. — Я б не брал…

— А то я не говорила! — горько усмехнулась Кейтара. — Иди уже отсюда, сволочь, дай хоть похоронить ребенка спокойно!

Она обогнула бандита со смелостью отчаяния и двинулась дальше к пустырю, каждое мгновение ожидая удара в спину. Однако его не последовало — Щербатый остался стоять, растерянно глядя на удаляющуюся фигурку девушки, несущей мертвого мальчика. Ему было очень не по себе. Как выяснилось, душа бандита еще не совсем умерла, в ней еще осталось что-то человеческое. И теперь он не знал, что делать и как ему дальше жить.

Кейтара продолжала молча плакать, идя по захламленным улицам родного города, где не убирали уже, наверное, несколько лет. Однако внезапно ее внимание привлек какой-то шум, и девушка на всякий случай нырнула за очередной забитый доверху мусорный контейнер. Как оказалось — не зря. Мимо контейнера проскользнули двое солдат в зеркальных доспехах с незнакомой эмблемой, за ними не спеша шли два человека — черноволосый мужчина лет тридцати и высокий старик, опирающийся на трость. Следом двигалось еще двое солдат. Они зачем-то остановились возле контейнера, за которым спряталась Кейтара, и она, сама того не желая, вслушалась в чужой разговор.

— Вот видите, к чему приводит ваша хваленая свобода, профессор? — поинтересовался черноволосый. — Нравится?

— Как будто такое может кому-то понравиться! — раздраженно ответил старик, и Кейтара с удивлением узнала его голос. Профессор Орис Кайро не раз бывал у них дома, когда прилетал из метрополии, и часто спорил с ее папой на разные заумные темы. — Но все же вы неправы, господин Нартос, общество просто еще недостаточно самоорганизовалось! Со временем все равно возникнут нужные социальные механизмы, и жизнь обязательно нормализуется. Без всяких аппаратов насилия и надстроек в виде государства!

— И все равно, — покачал головой тот, — без какого-то подобия полиции в обществах низкого этического уровня не обойтись, поскольку обязательно возникнут активные личности, желающего добиться преуспевания насилием. Такова человеческая природа. Впрочем, не только человеческая, возьмите кошмар, который творился в резервациях керси.

— Нет, нет и нет! — вскинулся профессор Кайро. — Не согласен! Люди могут самоорганизовываться, нужно только не лезть, не мешать им! Свобода — это все! Свобода — это высшая ценность! У человека должно быть право на любой поступок, причем без осуждения этого поступка обществом, пусть даже нам с вами этот поступок покажется неэтичным!

— Говорите уже прямо, не скрывайтесь за эвфемизмами, — неприятно усмехнулся Нартос. — Вы понимаете, что оправдываете тем самым грабеж, изнасилование и убийство?

— Да нет же! — возмущенно всплеснул руками старик. — Я всего лишь говорю, что свобода — высшая ценность, она превыше чего угодно, в том числе и любых моральных и этических норм!

— Свобода от чего и для чего? — язвительно поинтересовался черноволосый. — Уточните.

— Свобода вообще! — гордо заявил профессор Кайро. — Человек не должен иметь никаких ограничений, тогда и только тогда раскроется его высшая, божественная суть!

— Тогда почему в реальности все происходит наоборот? — вскинул бровь Нартос. — И стоит только дать какому-либо обществу вашу любимую свободу, как наверх вылезает самая мерзость, и вокруг начинает твориться такое, как на этой несчастной планете? У вас есть объяснения?

— Нет, — помрачнел старик. — Но это, — он повел рукой вокруг, — только переходной период! И когда свобода окончательно раскроется в человеческих душах, все вокруг превратится в рай!

Такого надругательства над собой, над своей душой, над мертвым из-за их поганой свободы Майко Кейтара уже не вынесла. Да будь в городе нормальная полиция, разве осмелились бы бандиты творить то, что они творят⁈ А этот старый козел?.. Свобода ему… высшая ценность… Да чтоб ты пропал, гадина! Вместе со своей свободой!

Не помня себя от гнева, девушка выскочила из-за мусорного контейнера, не обратив внимания на дернувшихся было к ней солдат в зеркальных доспехах, благо Нартос дал им отмашку не вмешиваться, он давно понял, что их с профессором разговор кто-то слушает.

— Свобода, говоришь, дядя Орис⁈ — выдохнула Кейтара и сунула тому под нос мертвого малыша. — Ты вот ему скажи о свободе, старая ты сволочь! Это твоя поганая, вонючая свобода его убила! Слышишь⁈ Твоя свобода это сделала!

— Откуда вы меня знаете⁈ — отшатнулся изумленный видом оборванной, грязной девушки профессор.

— А то я не помню, как вы с папой у нас на кухне сидели и всякую философию обсуждали, а мама вас гоняла, чтобы вы за очередной бутылочкой не бегали! — выплюнула она. — Как у вас совести хватает говорить о свободе⁈ Посмотрите на этого ребенка! Вчера свободная личность отобрала у меня последнюю еду, которую я несла для малышей! И Майто умер от истощения! Слышите, вы⁈ Его убила ваша свобода, будь она проклята во веки веков!!! Будьте вы прокляты вместе с ней!!!

Кейтара не выдержала, села прямо на грязную мостовую, прижала к груди мертвого малыша и отчаянно разрыдалась. Профессор растерянно и беспомощно смотрел на дочь своего старого друга и не знал, что ответить на ее обвинения. С какой стороны не посмотри, а девочка права — именно свобода и отсутствие аппарата насилия погубили несчастного ребенка.

— Сколько времени прошло с момента смерти? — неожиданно заговорил один из солдат в зеркальных доспехах.

— Часа полтора-два, — ответила Кейтара, немного успокоившись. — А что?

— Еще можно попробовать спасти, — ответил солдат.

Перед ним внезапно зажегся голографический экран, на котором появилась строгого вида молодая женщина с косой, одетая в черно-серебристую форму с Оком Бездны на левом плече. Она вопросительно вскинула брови.

— Здравстуй, Прасковья, — слегка поклонился вызвавший ее человек. — Тут мертвый ребенок. Посмотри, пожалуйста, может, еще не поздно…

— Сейчас буду.

В воздухе напротив мусорного контейнера завертелась черная воронка, при виде которой Кейтара сразу поняла, кого видит. Слишком много читала старых книг и смотрела старых фильмов в детстве. Аарн! Они вернулись! Благие Защитники! Они все же вернулись! Робкая надежда на лучшую жизнь засветилась в глазах девушки.

Целительница метнулась к ней, опустилась на колени и принялась водить каким-то прибором над телом малыша. Некоторое время она что-то шептала себе под нос, затем встала и с хмурым видом отрицательно покачала головой.

— К сожалению, все, — после недолгого молчания сказала аарн. — Душа ушла. Тело оживить можно, но смысл? Это будет живая кукла. А то и что-то извне прицепится к телу без души, таких подарков из астрала никому не надо. Зато девочка полностью наша, надо забирать, пока она здесь не погибла.

— Ты уверена? — поинтересовался еще один солдат.

— Полностью, — кивнула Прасковья. — Они с подругой сами голодали, но тянули на себе пятерых малышей.

Затем она повернулась к Кейтаре и спросила:

— Пойдешь к нам, милая? Ты ведь уже поняла, кто мы.

— Да я бы с радостью… — слабо улыбнулась Кейтара. — Но я не брошу наших, они без меня пропадут. Там еще четверо маленьких. Да и Ринко с Ильзой…

— Мы всех возьмем, — пристально посмотрела на нее Целительница. — А потом, выучившись, ты сможешь заняться помощью таким вот малышам по всем доступным мирам.

— Да я бы еще с удовольствием проредила ряды апологетов вонючей свободы, — гневно посмотрела на хмурого профессора девушка. — Всех этих свободных личностей, способных отобрать у ребенка еду или изнасиловать женщину. Знали бы вы, как я их ненавижу! Да я само слово «свобода» ненавижу! Лютой ненавистью! И…

Она ненадолго умолкла, затем подняла глаза на Прасковью и прошептала:

— Если всех нас возьмете, то пойду, конечно… Арн ил Аарн!

Ее тут же окутала белесая дымка, которая вскоре рассеялась, и над переулком прозвучала едва слышная торжествующая птичья трель.

— Ну я же говорила, наша! — улыбнулась Целительница. — Предлагаю похоронить малыша в пространстве, как хоронят космонавтов — в короне звезды. Это всяко лучше, чем гнить в земле. Согласна?

— Да! — кивнула Кейтара.

Один из солдат забрал у нее тело Майко. Девушка некоторое время молчала, глотая слезы, затем прошелестела:

— Только надо наших забрать…

— А где их искать? — тут же спросила Прасковья.

Перед ними в воздухе возникла голографическая карта Кенорада. Девушка быстро нашла на ней местоположение ставшего за последние годы родным подвала и ткнула в него пальцем. Истарх, дварх зависшего над Саремом крейсера «Идущий Ночью» быстро просканировал его и открыл гиперпереход, ведущий в самую большую комнату подвала, где Ильза как раз закончила кормить малышей сваренным из принесенных Кейтарой продуктов супом, сама сглатывая голодную слюну.