Четвертое правило дворянина

Глава 2

— Доброе утро, Владимир Михайлович! — услышал я в трубке бодрый голос своего неутомимого финансиста Давыдова.

С учетом того, что я пока еще даже толком не успел проснуться, его восторгов насчет утра не разделял и каким-то особенно добрым оно мне не казалось. Я посмотрел на лежавший на прикроватной тумбочке Модуль — начало десятого утра. В принципе, уже и не утро — что это я заспался сегодня?

— Матвей Всеволодович, у меня складывается ощущение, что вы никогда не спите... Что там у нас случилось?

— Так а я практически никогда и не сплю пока есть интересная работа, — без тени юмора ответил Давыдов и я почему-то ему поверил. — Вы еще не читали сегодняшний «Русский бизнес»?

— Разумеется нет, — пробурчал я. — Ты же слышишь по голосу, что разбудил меня. Что там еще случилось?

— Тогда вам будет очень интересно, — хохотнул Матвей. — Зайдите к ним на сайт и почитайте. Статья называется «Бизнес или обычный бандитизм?». Она на главной странице, так что даже долго искать не придется.

— Интересно, наверное? — похоже со сном на сегодня закончили — пора вставать.

— Очень, — ответил Давыдов. — Там Егоров Мирон берет интервью у Баркалова и рассказывает какие мы шакалы.

— Забавно. Кто такой этот Егоров?

— Да так, одна редкая сука, которая любит громко лаять, если ей за это платят, — ответил финансист. — Но вы не волнуйтесь — мы с Верховцевым уже занимаемся этим вопросом. Постараемся, чтобы как можно скорее вышел материал с опровержением, ну и вообще — расскажем, какие мы классные парни и на самом деле никого не обманываем. Небольшой компроматик на младшего Баркалова закинем... В общем, что-то придумаем.

— Может быть, что-то еще нужно сделать? Не хочется вокруг молодой компании негатив копить.

— Само собой. Соберем пресс-конференцию, расскажем какая хорошая компания «Ермолов и партнеры» и что в Рязанском княжестве скоро будет построена новая ночлежка для бездомных — у нас это любят, — ответил Матвей Всеволодович. — Кстати, я уже разговаривал с нашим юристом, ко всему прочему сегодня зарегистрируем благотворительный фонд помощи малоимущим, так что — работаем, ваше сиятельство.

— Молодцы, — похвалил я его. — А что с этим Егоровым?

— Как по мне — пусть пока гавкает, а там видно будет. Вариантов хватает.

— Ну хорошо, Матвей Всеволодович, спасибо за информацию. Сейчас почитаю за завтраком, что там про нас пишут.

— Всего доброго, Владимир Михайлович.

Разумеется, после такого «будильника» я уже не заснул. Остатки сна смыл с себя горячими струями воды в душевой кабине, после чего Варвара подала завтрак. Ветчина, тосты с вишневым джемом, глазунья из пары яиц и нескольких ломтиков хрустящего бекона, тирамису, горячий чай — ничего особенного, только то, что я люблю.

В процессе завтрака я прочитал статью, по которой мне звонил Давыдов, но настроения она мне не испортила. Написано бойко, умело, с указанием болезненных моментов и не самых красивых методов, но на мой взгляд, как-то уж слишком топорно. Думаю, мои парни найдут, как отбить эту атаку.

Но вот то, что компания «Ермолов и партнеры» появилась в медийном пространстве было не очень хорошо. Теперь мы были на виду и работать будет намного сложнее. С другой стороны, чего об этом жалеть? Рано или поздно это в любом случае должно было произойти, вот и произошло. Поэтому работаем с учетом действующих обстоятельств.

Внезапно с улицы послышались какие-то вопли и визги. Мне показалось, что это горлопанит Тосик, хотя я мог и ошибаться. Не думаю, что могло что-то случиться, там же охрана, в конце концов.

Я выглянул в окно, но кроме довольно густого снегопада ничего не увидел, а вот вопли не стихали. Похоже, это где-то на заднем дворе. Какого черта там происходит?

Чтобы понять в чем дело, я наскоро оделся и вышел из дома. Ко мне тут же подошел один из охранников, которого, насколько я помнил, звали Глеб. Несмотря на то, что их было всего четверо — четко их запомнить у меня никак не получалось. Думаю, всему виной был их внешний вид — все четверо одинакового телосложения, короткостриженые, с рациями и в одинаковых костюмах. Их и родная мать не разберет, выглядят как близнецы-братья.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — поприветствовал он меня. — Все тихо, спокойно. На объекте без происшествий.

— Привет, Глеб. В смысле «без происшествий»? А что за вопли с самого утра?

— Да вон, балуются, черти полосатые, — сказал он и указал рукой в район обширной лужайки, которая умелась в моем владении.

Я посмотрел в ту сторону, куда он указывал и увидел вот что. Прямо посреди заснеженной поляны красовалась свежесколоченная деревянная горка. Возле которой возились Никодим и Тосик.

Плюшевый скатывался с горки и издавал радостные звуки, а Никодим хохотал с него, как будто ничего смешнее в жизни не видел.

Когда я подошел поближе, то оказалось, что горка на самом деле не такая уж и маленькая — метра три в высоту имеется, так что можно и самому с удовольствием прокатиться.

— Карамба барон Димир! — заорал при виде меня Тосик и в очередной раз полез на горку.

— Здравствуйте, Владимир Михайлович, — усмехнулся в бороду Никодим. — Как почивали?

— Нормально. Вот решил посмотреть, что тут у меня происходит.

— Животное ваше дурака валяет, — сообщил Никодим, глядя как плюшевый совершает очередной спуск и в конце пути плюхается в сугроб.

— Понятно. Ты когда эту горку построить успел?

— Вчера, ваше сиятельство. Целый день стучал, — ответил мой завхоз. — Но вы не подумайте, я со своих денег все купил.

— Да ладно, — махнул я рукой. — Ерунда какая. Скажешь во сколько обошлось, я тебе в месячное жалование включу. Пусть Тосик развлекается.

— Так и я тоже подумал... Вас нет целыми днями, а животинка скучает. Киноленты всякие негодные смотрит с голыми девками, как правило... А так, хоть на свежем воздухе погуляет.

Вообще выглядело все это радостное движение довольно заразительно, так что спустя минут десять наблюдения за резвящимся Тосиком, мне и самому захотелось как-то во всем этом поучаствовать. С горки кататься не стану, это перебор, а вот снежную бабу слепить можно — вон сколько снега насыпало. Так что лепи, сколько влезет. Хорошее дело, заодно и мышцы разомну как следует.

— Никодим, дуй к Бьянке за морковкой, сейчас снежную бабу катать будем.

— Что-то со слухом у меня, ваше сиятельство, — сказал старик и поковырял пальцем в ухе. — Мне вроде как про бабу какую-то послышалось...

— Про снежную, — повторил я чуть погромче. — Иди за морковкой, говорю. Только поярче выбирай, чтобы нарядно смотрелось.

— Будет сделано, Владимир Михайлович, это я мигом, — ухмыльнулся старик.

— Тосик, давай заканчивай свою беготню и делай как я, — сказал я плюшевому, после того, как он в очередной раз скатился с горки.

Поначалу плюшевый не очень понял, чего именно я от него добиваюсь, но он парень сообразительный, а потому втянулся в процесс довольно быстро. Вскоре к нам подключился Никодим, ну а затем и Варвара с Бьянкой. Правда барышни помогали в основном ценными советами, как лучше всего катать снежные шары, но тем не менее в общей затее участвовали.

К тому моменту, как снежная баба обрела свою законченную форму, получила морковку вместо носа и ведро на голову, я порядком пропотел. Мне кажется, что я так не напрягался с момента моего обучения в Академии Мироходцев. Если я и преувеличивал, то совсем ненамного.

Когда мы стояли и любовались снежной фигурой, меня вдруг окликнул знакомый женский голос. Я обернулся и даже немного растерялся от увиденного: возле охранника стояла улыбающаяся Екатерина. В одной руке у нее был торт, а в другой шампанское. Весьма неожиданное зрелище, я вам доложу.

— Салтыкова карамба! — завопил Тосик и помчался к девушке через заснеженную поляну.

— Володя, привет! — крикнула она и помахала мне бутылкой шампанского.

Блин, ну вот это точно не входило в мои планы.

— Ты чего, Катя? — спросил я у девушки, когда подошел поближе. — Неужели тебя на пару часов из Департамента выпустили?

— Да ладно, не злись. Между прочим, я сама пришла мириться! Да еще и твой любимый торт шоколадный купила, а ты, вместо того, чтобы меня поцеловать, стоишь и ведешь себя как ребенок!

Ох, Салтыкова! Вот где ты раньше была со своим тортом? Я чмокнул Екатерину в подставленную под поцелуй щеку и играючи шлепнул по попе.

— Пошли в дом. Тоже мне, незаменимый ученый. Вся борьба с нечистью только на ней одной и держится...