Звезданутые в тылу врага

— То есть ни адвокатов, ни рассмотрения дела?

— Адвокатов нет. Зачем они нужны? Я так и не понял функции этих должностей в вашем обществе. У вас же есть правила, какие наказания положены за то или иное нарушение закона? Если человек нарушил то или иное правило, и есть доказательства — то зачем что-то обсуждать?

Лежнев только вздохнул. Процедуру суда он пытался объяснить приятелю не раз, но так и не преуспел, поэтому сейчас даже пытаться не стал.

— Герман, я думаю, что нам, после того, как мы вернемся к киннарам, придется сбежать.

— Ты тоже, да? — спросил парень.

— Да. Я считаю, мы должны сказать Тиане, и постараться подготовиться. Чтобы была возможность улететь, если что. Я не хочу, чтобы вам с Тианой стёрли память. Не хочу, чтобы меня утилизировали.

Герман был согласен с ликсом. Вот только как именно они смогут подготовиться к возможному побегу, приятели пока придумать не могли. В конце концов Лежнев для себя решил, что бояться ещё слишком рано. До территорий киннаров нужно ещё добраться, а пока лучше сосредоточиться на том, чтобы не вляпаться на территориях технофанатиков. «А эту проблему будем решать, когда доберемся», — с несвойственным ему фатализмом решил парень.

Процесс выхода за пределы действия датчиков мало отличался от предыдущего ожидания, разве что оказался гораздо более напряженным. Тиана почти всё время оставалась в слиянии, контролируя действия тихохода и помогая ему точнее двигаться. Герман, поначалу тоже вошел в сопряжение, но потом заскучал — помочь ничем в этой ситуации он не мог, а быть безмолвным наблюдателем быстро стало скучно. Так что парень вышел из слияния и дальше только время от времени следил по передаваемому Кусто на экран в кают-компании изображению, далеко ли они улетели от туманности. Причём старался делать это пореже, чтобы хоть какие-то изменения замечать.

— Фух! — Тиана, наконец, вышла из слияния. Девушка выглядела по-настоящему усталой, так что Герман молча поставил на стол сковородку с жареной картошкой. Разведчица благодарно кивнула и принялась уничтожать кушанье с такой скоростью, будто оно было её личным врагом. — Вкусно! Еле выбралась! Отвыкла уже, раньше так трудно не было!

— Раньше симбионт регулировал твоё настроение и повышал концентрацию, — напомнил Кусто.

— Да, наверное, — немного рассеянно согласилась девушка.

— Когда отправляемся? — спросил Герман.

— Сейчас поедим, и отправимся. Для начала на пару десятков световых лет прыгнем. Можно было бы больше, но я боюсь соваться в места, которые Кусто совсем не видит и не чувствует. Лучше не торопиться.

Во время путешествия через гипер Герман предпочитал находиться в слиянии. После того случая, когда ему пришлось ползать по обшивке корабля, который находится в гиперпространстве, Лежнев на удивление еще больше полюбил это странное пространство. Тогда было страшно до одури, но с тех пор он ухитрился повидать еще более пугающие вещи, так что гипер, особенно глазами тихохода, представлялся теперь каким-то по-домашнему уютным со своими странными и картинами, что проецируются на неприспособленный человеческий мозг.

Разгон прошел спокойно, хотя Лежнев опасался, что их засекут, и, если и не догонят, то начнут искать. Обошлось. А вот сам гипер в этот раз выглядел как-то странно. Герман сначала почувствовал тревогу и настороженность Тианы, да и самого Кусто, а уж потом сам понял, что что-то не так. Обычных абстрактных, ярких и насыщенных образов не было, зато была… метель. Разноцветная. Как будто кто-то покрасил снежные облака разными красками, и из них высыпалось разноцветное конфетти. Несмотря на красоту, картина вызывала тревогу.

Точно определять время, находясь в слиянии, Лежнев еще не научился, но они явно выскользнули в обычное пространство слишком рано. Намного раньше, чем планировалось, и всё равно не обошлось без последствий. В момент выхода по нервам ударила дикая боль. Боль была не его, тихохода. Обычно не слишком восприимчивый к повреждениям ликс чувствовал себя так, будто его пережевывают. Даже чем-то знакомое ощущение — примерно так же себя чувствовал Герман, когда попался на зуб муравьиной матке. Хотелось закричать, спросить, что происходит, но в слиянии даже это невозможно. И не отключишься — если им троим сейчас так больно, то что будет, если оставить Кусто одного?

Боль утихла довольно быстро, и стало возможно оценить состояние тихохода. Удивительно, но больших повреждений не было. Пара разрывов внутри тела, — они, насколько понял Герман, должны затянуться сами, без участия команды, — и всё. Совсем не соответствует той вспышке, что последовала за выходом из гипера. Поняв, что Кусто уже не страдает, парень вышел из слияния, и его тут же огорошили:

— Герман! — закричал тихоход. — Помоги Тиане, срочно!

Парень рванул в кают-компанию, а оттуда в кокпит. Тиану нашел лежащей в пилотском кресле без сознания и залитой кровью.