Экспансия: Катаклизм. Том 3

— Очередная голограмма, — произнёс Кречет, обходя «призрачного» помощника капитана ковчега. — И, судя по всему, не очень продвинутая.

Голограмма, изображающая мужчину, проигнорировала слова Кречета, словно вовсе не замечала его, при этом не сводя глаза с меня.

— На текущий момент функциональность корабля-ковчега «Спес» составляет двенадцать с половиной процентов. Доступ к резервным генераторам не представляется возможным в ходе саботажа со стороны старшего послушника Кориниса. Вероятность успешной посадки в данных условиях не превышает пятнадцати процентов, — продолжал свой доклад помощник.

— Точное время полёта до выхода на орбиту? — спросил я голограмму.

— Сто пятнадцать лет, семь месяцев, двадцать три дня, четырнадцать…

— Стоп, — приказал я и помощник осёкся.

— Отлично… Похоже, машинку переклинило, — вздохнул Рудов. — Ну или её законсервировали перед посадкой, а потом забыли запустить.

— Ну да, забыли, как же, — со скепсисом произнёс Кречет, продолжая ходить меж консолей и даже успев присесть на капитанское кресло. — А вот организовать обеденный зал рядом со входом в центр управления не забыли. Честно говоря, херня какая-то тут произошла.

— Спес, — обратился я к застывшему помощнику. — Провести самодиагностику. Определить масштабы повреждений и возможность их устранения. Вывести на экран схему ковчега.

— Есть, командор, — ответила голограмма и тут же замерцала, а свет на мостике заморгал. — Множественные повреждения. Невозможность подключения к внешним датчикам и системам слежения. Попытка переподключения по резервным каналам. Подключение. Внимание, обнаружена блокировка. Требуется подтверждение командора.

— Подтверждаю, — с затаённой надеждой произнёс я.

— В доступе отказано. Обнаружена критическая ошибка уровня приоритетов. Доступ ограничен распоряжением командора, — затрясся помощник, на мгновение сменив свои доспехи серебристым балахоном с воротником-стойкой, украшенным треугольниками. — Всем смирно! Командор на мостике! Командор, за время вашего отсутствия, каких-либо изменений на поверхности…

— Стоп, отключиться, — приказал я начавшей доводить по новой информацию голограмме, и та послушно исчезла. — Кречет, дуй наверх. Троих оставить на охране, остальных вниз, пускай в кают-компании обустраиваются. Еду не трогать, растягивайте пока пайки.

— А… — ткнул мужчина в свой шлем.

— В зале снимайте, дежурные в них, — подумав, ответил я. Эфир в моём ядре копился, причём довольно быстро, а значит, тут можно было находиться без каких-либо последствий.

Кивнув, Кречет вышел из зала, а я, сняв порядком осточертевший шлем, с наслаждением втянул носом воздух и пару раз чихнул. Судя по всему, фильтры ковчега только начали очищать его, но, если сравнивать с встроенными фильтрами в нашей броне, я будто в хвойном лесу после дождя очутился.

— Рудов, у тебя как с электроникой? — спросил я мужчину, смахивающего пыль с консоли.

Если память мне не изменяет, это было место контроля за внутренними системами корабля.

— Примерно на уровне «Работает — не тронь, не работает — позови кого-нибудь более умного», — честно признался мужчина.

— Понятно, — воздохнул я, — тогда дуй следом за Кречетом и найди кого поопытнее.

— Не уверен, что такие в команде есть, мы всё-таки охотники, а не какой-нибудь НИИ на пикнике, — услышал я бормотание уходящего Рудова. Что ж, верное замечание, но мало ли…

Так что огорчаться я не спешил. Для начала нужно было получить больше информации, а то пазл никак не складывался.

Вот как совместить запрограммированную на уничтожение людей охранную систему, коридор из костей, капсулу, поглощающую эфир и светящиеся коконы, внутри которых располагались живые существа, удивительно похожие на людей? Да чёрт его знает, но, кажется, я знаю, за какую нитку потянуть, чтобы начать распутывать этот клубок.

Подойдя к глухому со всех сторон столу, поставил на него шлем и, достав из одного, из карманов мультитул, принялся раскручивать защитный корпус, стараясь добраться до электронных внутренностей.

По идее, стоило мне только открутить первый винт, как на мостике и на пульте охраны должны были зазвучать сирены, но по крайней мере здесь по-прежнему царила тишина.

— Что ж, так даже легче, — произнёс я, располагаясь поудобнее на полу и подсвечивая свисающую «требуху» проводов. — Надеюсь, Кравчук не зря свой хлеб с маслом и икрой в Академии ел, обучая нас всем премудростям программирования.

Универсальный переходник действительно оказался универсальным, так что, подключив планшет к внутренним системам, погрузился в увлекательнейшее занятие, на самом деле нет, по взлому архаичного программного языка.

Через двадцать минут ко мне присоединился один из бойцов, которому я поручил курочить панель управления орудийными системами. До его появления я успел убедиться, что функционал мостика был максимально урезан, так что о каком-то управлении всем кораблём можно было даже не заикаться.

Но были и хорошие новости. Так, заглушки на систему, судя по всему, ставили в два этапа, и вот первый этап был выполнен наспех. Это уже потом местный вундеркинд старательно переписал большую часть кода, ограничивая функционал. Но то ли он пропустил «дыру», то ли вообще не допускал возможности того, что в систему будут залазить с мостика, но доступ к орудийным системам оказался заблокирован не полностью.

Именно через них, ощущая себя стоматологом, пытающимся запломбировать зуб, работая с непривычного входа, я смог повысить привилегии до рутовского уровня, сменив учётку «командор» на «командор плюс». Оказывается, и такой был, хотя, казалось бы, куда уж главнее уровня капитана ковчега?

Так или иначе, вся эта возня, занявшая порядка двух часов, была ненапрасной. Вытянув себя из чрева консоли, располагающейся перед капитанским креслом, разогнулся, чувствуя, как ноет затёкшая шея.

— Ну давайте, не подведите меня, господин Кравчук, — уже раз десятый за прошедшее время помянул я добрым словом преподавателя и, сжав кольцо в кулаке, громко произнёс. — Дита, явись!

Усевшийся неподалёку на кресло старшего пилота мой помощник затаил дыхание, наблюдая, как из серебристого света, излучаемого голографическим проектором, формируется женская фигура.

И стоило этому процессу, занявшему от силы секунд тридцать, завершиться, как серебристоволосая девушка с отметкой треугольника на лбу низко поклонилась и произнесла:

— С пробуждением, господин Тавил…