Темная цель

Эпилог.

Лодку пришлось подвести с обратной стороны острова, пират в это время рыскал вокруг останков Таска, выискивая выживших.

Дорого им обошлось это нападение.

Виал пытался помочь товарищам вытащить лодку, да те отогнали его в сторону. Торговец сам понимал, что сейчас от него мало пользы: рука горит, все мышцы болят, весь в синяках и ссадинах.

Хвала Мефону, что Сикания теплое море. Благодарить бога еще надо за то, что он отогнал морских хищников.

Вдвоем затащив лодку за камни, Эгрегий с Хенельгой повалились отдыхать. Мустиф крутился рядом, если бы он хотел напасть на предателей, мог бы забрать их жизни. Ошеломленный раб не мог понять, что произошло. Щеки его были мокрыми толи от слез, толи от морской воды.

Стоя у воды, он глядел в море, словно надеялся увидеть господина.

Останки корабля остались с южной стороны острова, увидеть никого Мустиф не мог. Он услышал, как к нему подходят, но не обернулся. Апатия и безразличие мешали сделать хоть шаг, не давали пробудиться ненависти.

Впрочем, за что ему ненавидеть Виала – эта крамольная мысль не давала покоя.

– Эй, парень, – позвал его Виал.

Мустиф повернулся. Не столько по желанию, сколько по привычке. Раб не смеет отказывать свободному.

– Ты как?

Глупый вопрос, но на ум ничего не шло. Мустиф не ответил, отвернулся и прижал к груди кулон. Свой знак раба.

– Дай сюда эту штуку!

Виал оттолкнул руку раба, резко сорвал кулон с его шеи и забросил в море. Как символ, как истинное намерение. Откуда только силы берутся. Поняв это, Виал осел на камни и тяжело задышал. Боль и усталость нахлынули моментально.

Заметив все это, подошел Эгрегий. Хенельга оставалась в камнях, делая вид, что стережет окрестности. На самом деле, она валялась, не в силах пошевелиться на жестких и холодных камнях.

– Мустиф, – заговорил Виал, – ты можешь захотеть потребовать от меня крови. И это будет справедливо. Я не виню тебя за это. Все-таки я убил твоего господина, твоих спутников…

– Может не стоит? – вмешался Эгрегий.

Зачем тогда был весь этот план, секретность и все такое.

– Помолчи, будь любезен. Так вот, ты можешь захотеть отомстить мне. Это справедливо, хотя и глупо на мой взгляд. Дам тебе совет: дорасти сначала, наберись опыта, потом берись за месть.

Подумав, Виал добавил:

– Если я к тому времени еще жив буду. Зато ты сможешь спокойно плюнуть на мою могилу. Уж этого удовольствия тебя не лишат.

Мустиф смотрел на навклера, не мигая, ничего не говорил. Пусть парень чуть не утонул, но вполне мог размозжить голову этому человеку. Потому-то Эгрегий подошел ближе. Знал, насколько его товарищ безрассуден.

– А до той поры, лучше отправься с нами. Я собираюсь идти в Тритогению.

– Вы не боитесь, что я все расскажу? – открыл рот раб.

– Да, мне тоже интересно, Косс.

Эгрегий поддержал товарища, чтобы тот не свалился на камни.

– Кто поверит слову раба. Дорасти, потом – мсти. Я ждал этого дольше, чем будешь ждать ты.

– Что мы вам сделали?!

– Я хорошо знаю твоего господина. Не так близко, как ты, но его копье не раз пыталось проткнуть мое тело.

Виал рассмеялся собственной шутке. От греха Эгрегий решил увести его прочь.

– И надо было тебе парня изводить, – бормотал он. – Зря ты все это затеял. Грязно это все. Да еще… жертва. Ты варвар или гирциец?!

– Железо делает нас зверями.

– Иди в бездну со своей философией! Запомнил пару фраз, теперь кидаешь их не к месту.

– Да, согласен. Встреть ты пиратов, что похитили тебя, простил бы ты их?

– Это другое!

– Тоже самое. Стал бы ты мстить тем, кто забрал тебя из родного дома. Сделал «гирцийцем»! Вот извинились бы они, ты бы их простил?

Эгрегий остановился, отпустил товарища. Тот повалился на землю, но не вскрикнул, ударившись о камни.

– Я – отомстил бы! – ответил Эгрегий. – Я! А никто другой!

Ответом ему был только вздох. Невозможно объяснить, что не получится все сделать самому, не бросив в бездну еще сотню другую людей. Такого просто не бывает, но Эгрегий слишком молод, чтобы понять. Молод и в гневе, а это не лучшее сочетание. Виал решил оставить его. Пусть выговорится, получит удовольствие, ругая старшего товарища.

Сами то они отделались мелкими царапинами. Мефон их хранил! А за свою месть Виал поплатился новыми ранами и кровью.

Сделанные наскоро повязки намокли, швы разошлись и отворились раны. Благо, морская вода спасет от нагноений, выжжет из тела любую хворь. Соль разъедала раны, сводила с ума.

Умница Хенельга успела прихватить мешок с их скарбом. Вместе с Таском пошли ко дну приношения для храма. Море – вот истинный храм Мефона.

Эгрегий успел прихватить меч, обернул его в порванную тунику, вместо ножен. При нем же оставалась праща, на острове полно камней. Как-нибудь проживут, всего лишь ночь переждать, а потом уйти на запад.

– И что ты там говорил про полис? – Эгрегий толкнул товарища.

– Какой полис? – Виал разлепил глаза.

– Полис! Ты говорил, пойдем в Тритогению.

А куда им еще идти? Течение само приведет лодку на запад, там удастся обменять уцелевшие векселя на серебро и вернуться на родину. Попутно послушать, о чем говорят в порту. Говорить они будут о войне, о флоте, о ненавистных гирцийцах.

– А как же север? Проливы?! Ты не собирался туда идти!

Эгрегий схватил товарища за плечи и принялся тормошить его. Хенельга поднялась, чтобы успокоить друга, но тот бросил Виала сам. Отвернулся и заплакал, слепо побрел в сторону.

– Мне ты тоже решил отомстить?! Разве я топил твои корабли, убивал твоих соратников? За что ты меня наказываешь обманом?

– Я не предавал. Я действительно собирался идти на север. По берегу, вдоль западного берега Сикании. Но обстоятельства…

Слова бесполезны, когда их не желают слышать. Хенельга отвела друга в сторону, прочь от грусти и печали. Никто не должен видеть его слез кроме камней и теней.

Каменный остров не зря прозвали Печальным. Во всех периплах и картах он носил это имя, встречая одинокие суда, застигнутые бурей посреди моря, или давая приют тем, кто скрывается.

Печалились те, кто шел издалека и потерял много товарищей; печалились родные тех, кто погибал здесь. Волны смыли в воды кенотафы, напоминания о погибших. Остров нельзя миновать, обойти, надеясь на удачу. Это развилка морских дорог. Редкая дорога приводит к счастливому исходу, завистливые боги не позволяют людям радоваться безмерно.

Для оформления обложки использовано фото и графика автора.