Армада Вторжения

* * *

Противоорбитальные ракеты у анклава Роя на Энгвелу-3 практически закончились уже после пятой атаки наших кораблей. По-настоящему опасными были только две первые волны. Дальше нам уже приходилось самим разбавлять ракеты противника созданными «Скаутом» и «Барракудой» фантомами, чтобы при взгляде со стороны сохранялось впечатление, что Рой на планете продолжает отбиваться с прежней интенсивностью. Мне было очень интересно, что о наших умственных способностях думает центральный вычислитель островного анклава противника, наблюдая, как мы создаем оптоэлектронные копии его собственных ракет и сами же азартно их сбиваем. Впрочем, к каким бы выводам он ни пришел, как-то нам помешать или предупредить о происходящем корабли Роя в космосе вычислитель анклава не мог. Пробиться через помехи, выставленные, моими кораблями, его системы связи были не в состоянии, хотя такие попытки, естественно, предпринимались.

К моменту, когда остатки эскадры Роя всё-таки решились принять в участие в бою, наши генераторы ложных целей работали уже почти на пределе своих возможностей. «Ифрит» отправился в систему Чафал вместе с отрядом тага Гарха, и вся нагрузка по созданию оптоэлектронных призраков легла на «Скаут», «Барракуду» и «Восьмой форпост». Транспортник, правда, не обладал столь же мощной аппаратурой РЭБ, как малый разведчик и эсминец, так что он в этом деле играл лишь вспомогательную роль.

По мере уменьшения числа противоорбитальных ракет, стартующих с территории анклава Роя, нам приходилось генерировать всё больше фантомов для компенсации этой убыли, а наши возможности имели свои пределы. Генераторам ложных целей приходилось поддерживать не только оптоэлектронные призраки боевых кораблей и ракет Роя, но и создавать у приближающегося к планете противника иллюзию, что на низких орбитах Энгвелу-3 вращаются многочисленные обломки. В результате нагрузка на аппаратуру оказалась очень высокой, и я опасался, что в какой-то момент генераторы могут просто не справиться. Собственно, так и произошло, когда корабли-разведчики противника прорвались на подступы к планете. Вот только для уцелевших в предыдущем бою кораблей Роя это уже ничего изменить не могло.

— Противник в зоне досягаемости орудий главного калибра, — доложил командир отряда тяжелых крейсеров таг Кагри. — Дистанция практически предельная. Попадания вряд ли будут, но затруднить противнику маневрирование мы сможем. Прошу разрешения открыть огонь.

— Действуйте, таг.

Поняв, что ошибся в оценке понесенных нами потерь, вычислитель Роя попытался вывести свои корабли из боя, но сделать это могли успеть лишь корветы. Менее мобильные и маневренные эсминцы и легкие крейсера не имели возможности сменить курс столь же быстро. Стремясь прийти на помощь своему анклаву на Энгвелу-3, они набрали слишком высокую скорость, и теперь она работала против них самих. К тому же корабли Роя находились уже практически в боевых порядках выставленного нами заслона, и маневр разворота им предстояло выполнять, в условиях огневого контакта на короткой дистанции, что совсем не упрощало задачу.

В первые же пару минут боя искусственный интеллект, управлявший кораблями Роя, окончательно убедился, что спасти остатки эскадры не получится. Враг прекратил попытки сбежать и решил всё-таки принять бой, надеясь, ценой своей гибели нанести нам значимые потери. Однако теперь противнику пришлось иметь дело с совсем другим построением наших кораблей, в корне отличавшимся от того, с которым он столкнулся на первом этапе боя за систему Энгвелу. Тогда Рой противостоял разрозненным отрядам эскадры Общности, абсолютно бездарно раздерганным тантом Гриайхом по разным направлениям. Тяжелые корабли остались без прикрытия, а легкие крейсера и эсминцы были вынуждены действовать без поддержки тяжелых орудий. Ну а «Ифриту», помогавшему союзникам своими сканерами и средствами РЭБ, приходилось работать с неоптимальной дистанции, распыляя ресурсы на несколько удаленных друг от друга локальных схваток. Теперь же врага встретил компактный отряд боевых кораблей, в разы превосходящий его по огневой мощи и в полном объеме использующий возможности сканеров «Скаута» и «Барракуды».

Тем не менее, избежать потерь нам всё же не удалось. Вместо того, чтобы дождаться подхода тяжелых кораблей, просто связывая противника боем, кан Лирк отправил три эсминца, входившие в состав выставленного нами заслона, в торпедную атаку на вырвавшийся вперед легкий крейсер Роя. Остановить этот бред я не успел, хоть и пытался. Всё произошло слишком быстро, а отдавать команды напрямую командирам эсминцев я не мог из-за идиотской системы прохождения приказов, принятой во флоте Общности.

Поставленную задачу эсминцы выполнили. Получив чуть ли не десяток попаданий, крейсер Роя превратился в огненный шар, но и отходящие после атаки корабли лягуров попали под концентрированный ответный залп. Несмотря на все усилия наших средств РЭБ и плотный заградительный огонь двух тяжелых крейсеров, вернуться к основным силам отряда удалось только одному эсминцу. Действия кана Лирка меня просто взбесили, но судя по реакции лягуров, для них подобное было в порядке вещей, и я решил подождать с оргвыводами, как минимум, до конца боя.

К счастью, этот успех оказался для противника последним в этом сражении. Подключение к схватке тяжелых крейсеров окончательно сместило баланс сил в нашу пользу. Бой завершился в течение двадцати минут, и вырваться с высоких орбит Энгвелу-3, превратившихся для врага в смертельную западню, удалось только двум корветам. Их могло быть больше, но к охоте подключилась «Барракуда», а перед ней корабли Роя преимущества в скорости не имели.