Баламут 3

* * *

…Инструктаж провел предельно добросовестно, сначала показав Маше трехмерную голограмму доступной ей части Замка и «подсветив» несколько автоматических стрелковых турелей, завязанных на артефактные сканеры, а затем устроив небольшую экскурсию и дав почувствовать кожей негативную реакцию родового кольца на пересечение границ «зеленой» зоны. Конечно же, не забыл рассказать и о «положительной» части функционала украшения, то есть, о пространственном кармане, тревожном маячке, активирующемся как от импульса Силы владельца, так и по медицинским показаниям, двух встроенных накопителях экстра-класса и так далее. А на обратном пути завел в спортивный комплекс и показал нашу гордость — бассейн с небольшой вышкой для прыжков в воду и общий банный комплекс.

Пока новоявленная родственница обалдело разглядывала панорамное голографическое «окно», за которым бушевала метель, уютную зону отдыха с баром и лежаками, два трамплина и ярко-синюю «чашу» с кристально чистой водой, я отправил Даше запись нашего разговора. А через несколько минут получил ответ:

«Все, вцепилась. Но пока недостаточно надежно. Но это поправимо. Поэтому поднимай ее в наш хамам и оставляй мне. А сам вали к Маришке — она, вроде, созрела. Кстати, временный доступ в эту часть нашего этажа я Матвеевне уже дала…»

Слово «созрела», выделенное жирным шрифтом, ударило в голову, и я заторопился — дождался очередного восторженного восклицания Марии, согласился, что лежаки не только безумно красивые, но и безумно удобные, а через пару мгновений сокрушенно вздохнул:

— Но красота и удобство по-настоящему радуют только тогда, когда вокруг хорошая компания, а в душе — жаркое лето. Увы, в твоей душе в лучшем случае ранняя весна, а это не дело. Поэтому будем ее отогревать.

— Звучит на редкость заманчиво! — улыбнулась целительница, заметила, что я качнулся к двери, вскочила с облюбованного лежака, обошла бассейн и, наткнувшись взглядом на свое отражение в зеркальной стене, расстроено поджала губы.

— Так и есть! — согласился я. — Эти лыжные брюки, водолазка и ботинки не подходят даже к ранней весне. Делай выводы.

— Уже… — твердо сказала она, первой вышла в коридор, вцепилась в подставленный локоть и спросила, как рядовые члены рода получают доступ к благам цивилизации.

Я невольно усмехнулся:

— Маш, слазь со Стены: наш род — не армия и не спецслужба, а Замок — не режимный объект!

— Да, но это поместье находится в жуткой глухомани!

— Верно… — согласился я, пропустил женщину в лифт, ткнул в нужный сенсор и продолжил объяснения: — Поэтому в самом простом варианте можно договориться с кем-нибудь из боевого крыла, чтобы не гонять по глухомани в одиночку, спуститься в гараж, взять первый попавшийся внедорожник и отправиться по единственной дороге в Савватеевку, Нерчинск или Ардатов. Если не к спеху, то есть вариант покомфортнее — каждую субботу служба снабжения гоняет в Читу и обратно военно-транспортный «Скиф». Вертушка поднимается в воздух в восемь утра, ближе к девяти садится на частном летном поле в четырех километрах от центра города, а обратно вылетает в восемнадцать ноль-ноль. Нет проблем и с транспортом: в нашем ангаре стоят не только грузовички снабженцев, но и две разъездные машины. А для въезда на охраняемую территорию или выезда с нее требуется комплект из личного идентификатора и родового кольца.

— Толково… — задумчиво пробормотала она и непонимающе уставилась на троечку, появившуюся на информационном табло.

— Предупреждающий жар почувствовала? — спросил я.

— Неа!

— И правильно. Ведь ты идешь отогревать душу… вместе с тушкой, так что получила временный доступ на хозяйский этаж… — с улыбкой сообщил я, вытолкал женщину из кабинки и отправил навстречу Даше, обнаружившейся в середине фойе: — Маш, передаю тебя в надежные руки тезки и на какое-то время ухожу по делам. Постарайся как следует расслабиться!

— Расслабится. Без вариантов… — уверенно пообещала Бестия, мертвой хваткой вцепилась в запястье целительницы и вопросительно уставилась мне в глаза: — Ну, что стоим? Тебя ждут, причем с большим нетерпением…

Меня действительно ждали. Дед, Степановна и Язва. Но если первые двое были одеты по-домашнему и недовольно насуплены, то последняя сияла на зависть любому прожектору и деловито повязывала вокруг шеи платок под цвет комбеза.

Суть происходящего была понятна безо всяких объяснений, поэтому я довольно ухмыльнулся:

— Переупрямила?

— Ох, кто-то у меня сейчас довеселится! — сварливо пригрозила «бабка».

Пришлось изобразить глубочайшее почтение и несколько мгновений потупить. Зато потом я метнулся к ближайшему столу, выложил на него все необходимое, быстренько переоделся, закрепил на законном месте перевязь с обычными ножами, повязал шейный платок и натянул кепи.

— Достань солнечные очки: в том месте, куда мы перейдем, полдень, а на небе ни облачка! — посоветовала Лара.

Я, конечно же, послушался, затем снял покров, шагнул к целительнице, обзавелся целым комплексом мудреных заклинаний и поймал взгляд главы рода:

— Наша боевая задача?

Он прищурился, несколько секунд действовал мне на нервы, а потом расплылся в самом буйном варианте предвкушающей улыбки:

— Сейчас расскажу…

…В Новый Мир мы перешли через «зеркало» Степановны, отошли метров на пятьдесят и открыли два своих. В убежище и схрон возле Кривого Оврага. А когда убедились, что браслеты-телепортаторы работают в штатном режиме, Язва провела еще один важный эксперимент — помедитировала, взяв в руки свой старый телепортатор, «зарядила» его накопитель «местным» Пространством и открыла переход, использовав именно его.

Судя по тому, что первое «зеркало» мгновенно исчезло, результат был признан удовлетворительным, и мы дали волю любопытству — полюбовались небом насыщенного темно-синего цвета, двумя лунами ненамного крупнее солнечного диска и клином перелетных птиц, летящих к горизонту. Затем оглядели деревья, окружающие поляну, пришли к выводу, что цвет их коры и листвы не так уж и сильно отличается от «стандартных» оттенков средней полосы Империи, и переключились на траву, цветы и насекомых. Вернее, не так: Шахова присела на корточки и дотронулась до лепестков фиолетовой «ромашки», а я шарахнул заклинанием, уничтожающим кусачую мелочь, и озадаченно хмыкнул:

— Такое ощущение, что КПД мухобойки вырос раза в полтора, если не больше!

Язва ушла под марево и… практически исчезла. В смысле, даже для чувства леса:

— Вижу даже не силуэт, а намек на него. Хотя между нами меньше двух метров!

— А где ты создавал плетение чувства? — полюбопытствовала она.

— В Замке… — ответил я, скинул и снова активировал это заклинание, а затем облегченно перевел дух: — Ну вот, теперь совсем другое дело!

— Проверь длину волчьего скока! — посоветовала она. — Только учти, что если длина единичного перемещения вырастет в те же полтора раза, то ты рискуешь куда-нибудь впороться…

Предупреждение оказалось нелишним — первый же прыжок получился заметно длиннее, что напрочь испортило настроение. Почему? Да потому, что одно и то же количество Силы, влитое в это плетение в новом мире и на Земле, перемещало на разные дистанции. А мне, как бойцу ближнего боя, требовалась определенность, вбитая в подсознание!

Пока я заставлял себя смириться с неприятным сюрпризом, Лариса успела поэкспериментировать с аналогом из школы Воздуха и озвучила в разы более приятные выводы:

— Рубиться надо на крыльях ветра: да, носишься значительно быстрее, но пропорционально ускоренный сброс плетения выводит в ожидаемую точку атаки!

Я попробовал, убедился, что все так и есть, воспрянул духом, кинул на себя проворство и аж застонал от восторга, оценив, насколько «замедлился» окружающий мир!

Как и следовало ожидать, Язве захотелось понять, что меня настолько обрадовало, и я приложил ее этим же усилением. Потом испытал бодрячок и похулиганил, отправив в самое тонкое деревце на противоположной опушке «слабенький» воздушный кулак. А когда ствол переломило, как спичку, потер подбородок и озвучил свое решение:

— Уходим на север. Хотя бы километра на три. И калибруем привычные заклинания, иначе рискуем нарваться по полной программе.

Шахова была того же мнения, поэтому я открыл «Око» в мастерскую дела, отпальцевал ему наши выводы, дождался подтверждающего кивка и переключил браслет в режим местного компаса. С требуемым направлением определился за считанные мгновения, влил в плетение крыльев ветра самый минимум Силы и вскоре понял, что перестраховывался не зря: Лариса начала движение одновременно со мной, а с местным коэффициентом, да еще и под синергией, бег превратился в самый настоящий полет. Причем даже не на «сверхмалой высоте», а сквозь довольно густой лес! И если бы не улучшение реакции, даруемое проворством, мы бы точно поломались или убились. А с ним потихоньку привыкали к новым возможностям. Правда, после того, как нашли еще одну подходящую полянку, пришлось подлечить связки на ногах, но целительские заклинания работали так же хорошо, как боевые, так что с этой проблемой справились сами и без особого труда. Потом определились, что именно «перетачиваем» под местные реалии, и сосредоточились на тренировке.

Первые минут сорок адаптация шла ни шатко ни валко. В основном из-за того, что мы сдуру уперлись в Воздух. Но в какой-то момент возле моего виска «возникла» правая рука деда, чувствительно постучала по бестолковке и отпальцевала… хм… совет:

«Может, вспомните формулировку боевой задачи и перестанете тупить?»

Тут мы прозрели, радикально изменили подход к тренировке и от силы через полчаса рванули обратно. Причем не обычным ордером, то есть, друг за другом, а параллельными курсами. И по пути к первой полянке устроили геноцид мелкой живности. Да, меня, природника, такое отношение к зверью здорово коробило, но во главе угла стояло выживание, поэтому я предельно добросовестно работал над точностью и правильностью наполнения боевых заклинаний.

На месте перехода прекратили буйствовать, спрятались под марева и скорректировали направление движения. Где-то через километр «скинули» крылья и перешли на обычный лесной шаг. А после того, как добрались до оврага, подробно описанного дедом, влили максимум Силы в отрицание ветра и отворот, замедлились еще немного и начали затирать следы. Потом напряглись, так как дошли до приметного дерева, наполовину сожженного молнией, но так и не «увидели» ни одного из шести обещанных силуэтов. Но стоило приблизиться к дороге, как в ауре леса появились слишком хорошо знакомые возмущения. Так что запахи крови и пота, которые уловила Язва, и алые пятна, не очень добросовестно присыпанные пылью, уже не удивили — мы, встав на след, перескочили две страшно разбитые колеи от колес вместе с третьей — от копыт какой-то тягловой скотины — обнаружившейся точно посередине между первых двух, и снова влетели в лес. А минут через пять бега на крыльях ветра и обнаружения телеги с отвалившимся колесом все-таки засекли чувством леса силуэты «аборигенов» и ускорились до предела.