Душегуб из Нью-Йорка

II

В черноте дубовых, уже потерявших листья ветвей выделялось белое пятно особняка дона Винченцо Томмазини. Хозяин отдыхал в беседке, щурясь от лучей утреннего солнца. По небу тянулся караван туч, шедших с Атлантики. Они брели лениво, точно дромадеры по пустыне, отражаясь в зеркале луж, появившихся ночью после небольшого дождя. Со стороны ворот показалась фигура консильери – Альберто Риццо.

– Доброе утро, дон Винченцо.

– Как дела Альберто? – не предлагая сесть, недовольно вымолвил глава «семьи».

– Наш парень отправил ирландца – человека Луиджи Моретти – к праотцам. Его застрелили так же, как и Мэтью Хилла, из германского оружия, стреляющего со скоростью швейной машинки «Зингер».

– Дайте сто долларов нашему солдату. Пусть отдохнёт.

– Сделаем.

– Что с золотом на восьмом складе?

– После его разгрузки с борта парохода «Роттердам» пришла странная телеграмма, подписанная банкиром Джозефом Баркли. Он требовал не выдавать груз, так как он является его собственником, а документы у него похитили. Но на следующий день в порт приехал человек на сером «Рено», утверждавший, что именно он и есть получатель. Естественно, он убрался ни с чем. Потом прибыл и Баркли. Возмущался, кричал, но документов на груз не предоставил. Думаю, он занимается их восстановлением.

– Даже если он их соберёт, сделайте так, чтобы он не увидел золота. Скажите ему, что это спорный груз и есть ещё один претендент на него. Мол, пусть подаёт в суд. Потяните время.

– Понятно.

– Склад под надёжной охраной?

– Да.

– Хорошо бы отыскать и того парня, что приезжал на сером «Рено».

– Нашего человека я уже предупредил, чтобы в случае его появления он записал номер машины и сообщил нам.

– Это правильно. Что ещё?

– Валентино Манчини пришёл. Просит о встрече.

– Что ему надо?

– Говорит, у него важная информация. Он хочет лично с вами переговорить.

– Зови.

Консильери вышел на дорожку и махнул рукой. От ворот, где дежурила охрана, к беседке быстрым шагом направился рыжий кривоногий коротышка лет сорока, чья мать, судя по его совсем не итальянской внешности, когда-то согрешила с ирландцем или немцем. Отца своего он не помнил, да и мать его не помнила тоже. Приблизившись, он почтительно склонил голову и поздоровался:

– Здравствуйте, дон Томмазини.

– Давно не видел тебя, Валентино. Как жена? Как дети?

– Молятся о вашем здоровье.

– О моём не надо, – улыбнулся дон. – Пусть они твои грехи замаливают перед Господом. Сколько их у тебя?

– Чего? Грехов?

– Нет, – рассмеялся мафиози. – О грехах ты чертям расскажешь, а не мне. Я про детей спрашиваю.

– Шестеро.

– Так было же пятеро?

– Шестой родился три дня назад.

– Да? – удивился Томмазини и, бросив недовольный взгляд на консильери, спросил: – А почему я до сих пор об этом не знаю, Альберто?

– Я как раз сегодня и собирался вам сообщить.

– Собирался, но не сделал, – качая головой, произнёс глава «семьи».

– Я буду просить вас, дон Томмазини, стать крёстным отцом моего последнего ребёнка.

– Это большая честь для меня, Валентино. Хорошо. – Он покрутил в руке серебряную ручку трости и спросил: – Ты за этим и пришёл ко мне?

– Не только, дон Томмазини. Сегодня мне протелефонировал человек из Агентства газетных вырезок. Его зовут Мейер Вульф, тамошний бухгалтер. Он поведал, что к ним в контору явились два заказчика из Европы. Они интересовались информацией о хозяевах Бруклинского порта и конкретно вами. Кроме того, они просили собрать сведения об убийстве лидера профсоюза докеров Бруклинского порта Мэтью Хилла, а также им нужны были вырезки о любых событиях, произошедших на Сорок второй улице и Пятой авеню 5 октября этого года, то есть когда прикончили Мэтью.

– Имена, фамилии, адреса, где они живут, установлены?

– Квитанцию заполнили только на одного – это некий Ардашев. Он поселился в «Галифаксе». У него пятьдесят шестая комната. Прибыл из Чехословакии, но фамилия русская. С ним ещё кто-то. Но второго я не стал устанавливать, пока вы не распорядитесь.

– Ты поступил правильно, – одобрительно кивнул дон. – Этим пусть занимаются другие. Твоё дело – собирать дань. Что ещё им было надо?

– Они хотели узнать, какая была погода 5 октября.

– Погода?

– Да.

– Зачем им погода?

– Я не знаю.

– Хорошо. Ступай. Мы разберёмся.

– Всего доброго, дон Томмазини.

– До свидания, Валентино.

Когда посетитель удалился, дон Томмазини посмотрел на консильери и спросил:

– Тебе всё понятно?

– Я займусь ими и выясню, под кого они роют.

– Да. И вели принести мне чашку кофе.

Альберто Риццо кивнул и зашагал в дом.

Дон Винченцо Томмазини поднял к небу глаза, будто собираясь молиться. Но нет, его взор вновь привлекли облака. Теперь они уже не казались дромадерами, а были похожи на овечек. И брели гуртом. «Так и люди, – грустно подумал глава „семьи“, – стадо. И мы за ним смотрим. Но иногда для пользы всей отары приходится резать заблудших баранов. Тут уж ничего не поделаешь. Господь так решил».