Лесные были

НА СВЕТЛОМ ОЗЕРЕ

Солнце уже закатывалось, и на западе загорелась яркая оранжевая заря. Мрачные тени от окрестных гор и лесов упали на воду, и только на противоположном берегу, отражая закат, блестели стёкла в окнах домов большого рыболовецкого села.

Около меня на лужайке горел костёр. Мой спутник, старый рыбак Матвеич, варил уху. Седые усы и окладистая борода резко выделялись на его бронзовом от загара лице. Старик по привычке часто поправлял на голове выцветший от времени картуз с потрескавшимся лаковым козырьком.

— Любуешься? — проговорил он, повернувшись в мою сторону.— Да-да... красиво. Вот жители села каждый погожий день такую красоту видят.

Он помолчал, помешал ложкой уху.

— Бывает красота и в жизни человека,— задумчиво сказал, закуривая маленькую корешковую трубочку.— Не знаю, что правда, что нет, а только рассказывают старики, будто жил в этом селе рыбак, старик Яким Герасимович. Однажды он ехал из города к себе в село. Люди хлеб да покупки разные везут, а Яким — кадушку с водой. В воде живая рыбёшка — мелкие лини. От соседней станции до озера шесть километров. Смеялись над стариком односельчане:

— Якимушка, к рыбе рыбу везёшь, да ещё с водой!

— Везу. Вот нет у нас на озере линьков. Расстарался, достали мне люди добрые живой рыбёшки десятков пять, вот и везу их нашей светлой водицей попоить.

— Да ведь на смех тебя с твоей рыбёшкой на селе поднимут.

— Что за беда, была бы польза!— отшучивался Яким.

Смотрят люди, что будет старик делать. А он донёс кадушку до озера, снял крышку и вылил всё в озеро. Рыбёшки мелькнули в чистой воде и скрылись.

— Старик! Что ты делаешь, тебе ведь седьмой десяток, не дождёшься, когда рыба разведётся?

— Разве всё для себя?..— улыбнулся Яким.— Надо и для людей постараться, для детей, внуков наших. Смотри вот да учись, как жить надо, чтобы польза от тебя была.

Маленькое будто дело сделал Яким Герасимович. А сейчас в озере-то линей... все пользуются. Яким-то Герасимович давным-давно умер, а его все добром поминают. Вначале только в той курье и велись лини, где их Яким Герасимович выпустил.

Первые годы старик ещё сам рыбачил. Бывало, в его сети попадет линь, а он осторожно вытащит его: «Ты зачем попал? Беги-ко обратно, порасти»,— и бросит рыбку в озеро.

— Так-то, мил друг! А сейчас линя наплодилось — всюду разошёлся, по всему озеру. А всё же, хоть рыба — безмолвная животина, а точно знает... В том месте, где выпустил дедушка Яким первых рыбок, больше всего линей водится. Так и называют то место «Дедова курья».

— Доброе дело добром и помянут. Охо-хо!— Матвеич встал.— Пойду-ка, принесу ещё сушняку. Гляди, заря начинает гаснуть, на рассвете-то свежо станет, подвеселим огонёк.

Подбросив в огонь дров, Матвеич снова заговорил:

— Нынче, при Советской власти, совсем другое. Годов десять тому назад привезли сюда дорогую рыбку — рипуса да сига. Почти от самого города Москвы. Тысячу вёрст до Урала-то везли! Пустили в озеро сотни тысяч мальков. Озеро это замечательное: глубокое, вода светлая, прозрачная, рыба здесь во всём приволье живёт. Подросла и посаженная рыба. Сейчас рыболовецкая артель десятками тонн ловит рипуса и сига. Заводы и город получают вкусную рыбу.

Матвеич снял с шестика сварившуюся уху и поставил котелок на траву.

— Пускай остынет чуток,— заметил он.— Да, брат, природа тогда красива и хороша, когда ей помогают. Удобрят землю, посеют зерно — хлеб родится. Сады фруктовые посадят — фрукты собирают. Озеро тоже, как пашня: пустили мальков рыбёшки, как семена посеяли, а сейчас урожай собирают. Так и во всём. Раньше, до Советской власти, мало об этом думали. Дурная поговорка в народе сложилась: «На наш век хватит». О будущем плохо думали. А сейчас иные люди пошли, за десятки лет вперёд думают.

Заря догорела. Исчезли её причудливые краски. Озеро потемнело. Дальние горы слились с сумерками тихой летней ночи. На далеком горизонте, как зарево, появился отсвет восходящей луны.

— Покушаем, да и на отдых,— говорил старик, усаживаясь около котелка с ухой.— А утром, на заре, окуней удить поплывём...

Тарханеев Федор Константинович

ЛЕСНЫЕ БЫЛИ

Печатается по изданию: „Ф. Тарханеев, Лесные были, Средне-Уральское Книжное Издательство, 1964“.

Редактор Н. Каткова,

оформление В. Могилевского,

иллюстрации И. Колмогорцевой,

художественный редактор Б. Попов,

технический редактор Т. Меньшикова,

корректор Н. Трубникова.

Сдано в набор 25/X 1968 г. Подписано в печать 1/II 1969 г. Формат 84х901/16. Уч.изд. л. 2,38 Усл. печ. л. 3,5 Бумага типографская № 1 Тираж 75000. Заказ 667. Цена 9 коп. Средне-Уральское Книжное Издательство, Свердловск, Малышева, 24.

Типография издательства „Уральский рабочий“, Свердловск, пр. Ленина, 40. Обложка отпечатана на фабрике офсетной печати, Свердловск, Тургенева, 20.