Пик

Папа посмотрел на часы.

— Так, мне пора.

Он сделал шаг к двери, но обернулся.

— Счета из ресторана записывай на этот номер. У тебя наличность есть?

Я покачал головой.

Папа вынул из кармана толстую пачку банкнот и протянул мне добрую ее часть.

— Кажется, что это целое состояние, но это иллюзия. Тут семь тысяч рупий, что-то около полутора сотен баксов.

Я взял деньги и спрятал их в ящике.

— Увидимся недели через две, — сказал Джош. — Может, и раньше, если Запа решит, что ты готов. Ах да... перед отъездом я позвоню Тери и скажу, что с тобой все в порядке.

В переводе на человеческий язык, я полагаю, это означало, что он наврет маме про то, где мы и что собираемся делать. Вот и отлично, пусть лучше он ей врет, чем я.

— Удачно добраться до лагеря! — сказал Джош и был таков.

Я неподвижно простоял несколько мгновений, уставившись на дверь. У меня кружилась голова, но точно не от горной болезни. Наверное это Джошева неуемная энергия производит такой эффект.

В дверь вкрадчиво постучали — я едва услышал.

На пороге стоял консьерж. Увидев меня, он еле заметно поклонился.

— Я застелю вам постель, если вы не против.

Он прошел сквозь горы снаряги, словно их не было, и в два счета привел в порядок кровать. Закончив, он посмотрел на окно — занавески были задернуты.

— Так не годится! — сказал он. — Вы пропускаете закат!

И консьерж жестом миллионера, распахивающего двери в свою резиденцию, раздернул занавески.

Перед нами предстали Гималаи, выкрашенные закатным солнцем в розовый и оранжевый. Я знал, что это самые большие горы в мире, но до того мига даже представить себе не мог, какие они на самом деле огромные.