Томек и таинственное путешествие

* * *

Повернув голову, Томек проследил за извозчиком, пока тот не скрылся за поворотом. От вокзала до дома Нашкина было не больше сотни шагов, поэтому подвыпивший извозчик совсем не удивился, что один из пассажиров проделает остальной путь пешком. Томек медленно вошел в здание вокзала. У кассы толпились пассажиры.

«Видимо, скоро подойдет поезд», — подумал юноша и направился в буфет, находившийся в соседнем зале. Подошел к стойке. Спросил две пачки папирос и бутылку хлебного кваса. Глотая освежающий напиток, Томек завел беседу с буфетчицей. Через минуту он уже знал, что вскоре прибудет поезд из Рухлова. В те времена пассажирские поезда на этом участке ходили довольно редко. Убедившись, что в обратном направлении они смогут выехать лишь в полдень следующего дня, Томек потребовал еще бутылку квасу. Время от времени он поглядывал через окно на перрон. Шипя и изрыгая клубы пара, к перрону подошел паровоз с вагонами. С поезда стали сходить пассажиры.

Томек как раз заканчивал вторую бутылку квасу. Он уже собирался отойти от буфета, как вдруг в зал вошел казак с саблей на боку. Новый гость показался Томеку знакомым. Казак заказал в буфете рюмку водки. Только теперь он взглянул на Томека, стоявшего у стойки. На лице казака отразились удивление и радость. Он спешно приложил правую руку к папахе, отдавая Томеку честь, и воскликнул:

— Здравия желаю, ваше благородие! Как хорошо, что я вас встретил. Ведь я привез хорошие новости! Мы арестовали Капитана Вана!

Только теперь Томек вспомнил, откуда он знает этого казака. Это он командовал отрядом, который по приказанию сотника Тухольского отправился на поиски паромщика-шпиона. Интересуясь известиями из лагеря, Томек радушно поздоровался с солдатом.

— Очень рад, что Капитан Ван от вас не улизнул, — ответил Томек, пожимая казаку руку. — Как вам удалось поймать этого преступника?

— Мы поймали собаку на пристани, там, где грузят дрова на суда. Ваш товарищ, который с нами ехал, сразу его узнал.

«Это значит, что Удаджалак благополучно прибыл в лагерь!» — мимоходом отметил Томек про себя, внимательно наблюдая за выражением лица казака.

— Вы, ваше благородие, можете о нем не беспокоиться, — уверял казак. — Все очень обрадовались, когда услышали о счастливом окончании приключения с хунхузами. И лишь справлялись о здоровье раненого господина.

— А вы быстро вернулись, — продолжал беседу Томек.

— Пришлось мчаться сломя голову, ваше благородие, потому что господин Павлов так приказал. Он дал мне письмо к штабс-капитану Голосову, потребовав срочно его вручить.

У Томека заколотилось сердце в груди. Он прикрыл веками глаза, чтобы не выдать своих чувств, и, стараясь не показать волнения, спросил:

— Кто такой этот Голосов?

— Это жандармский штабс-капитан в городе Нерчинске. Он ведает делами всех политических ссыльных в этом районе. Раньше Павлов работал вместе с Голосовым. Они друзья по службе.

Томек медленно выпил стакан квасу, с трудом сдерживая дрожь руки, державшей стакан. Спустя минуту он спросил:

— Павлов вас послал с этим письмом как на́рочного? Видимо, в письме важные сведения?

— Павлов весьма опечалился случаем с хунхузами. Он вручил мне письмо и приказал сразу же отдать лично Голосову. Сказал, что штабс-капитан сможет лучше других помочь раненому. За поимку Вана мне дали месяц отпуска. Я еду домой в Иркутск. Ведь у меня там родился сын. Можно было бы поехать дальше этим же поездом, не знаю только, как мне сейчас найти штабс-капитана Голосова, чтобы вручить ему письмо.

Томек задумался. Вот бы заполучить это письмо! Силой у казака его не отнимешь. Ну а если бы он отдал его по доброй воле…

— Долго ли стоит поезд в Нерчинске? — спросил он.

— Всего полчаса… — тяжело вздохнув, ответил казак. — Не успеть. Сейчас вечер, служба кончилась… Штабс-капитан Голосов, вероятно, где-то гуляет! Сразу его не найдешь…

Томек постучал о стойку буфета и потребовал подать рюмку водки.

— За здоровье новорожденного, — обратился Томек к казаку, чокаясь с ним квасом.

Они выпили. Казак слегка покраснел и поблагодарил Томека, а тот, достав из кармана две золотые десятирублевки, сказал:

— Это мы благодарны вам. Предатель Ван будет примерно наказан. Вот, пожалуйста, примите наш скромный подарок сыну.

Томек опять подозвал буфетчицу.

— Вы, конечно, стосковались по семье. Понятно, что вы хотите скорее увидеть сына, — говорил он, держа в руках стакан с квасом. — За ваше здоровье!

Тоскливым взглядом казак смотрел на поезд, уже готовый к отправлению.

— Просто не знаю, как тут помочь? — задумчиво произнес Томек, краешком глаза посматривая на собеседника. — Ну да, видно, ничего не поделаешь, ведь вы обязаны лично вручить письмо. Через час или два я с друзьями буду на балу у господина Нашкина. Думаю, что и штабс-капитан Голосов приглашен туда тоже.

— Ну, если там намечается выпивка, Голосов будет обязательно, как обычно. Но это только через час… — озабоченно сказал казак. — Что поделаешь, не успею… Следующий поезд отправляется только завтра…

— Отсюда до особняка Нашкина недалеко. Вы же можете оставить там письмо у кого-нибудь, — искушал казака Томек.

— А если не отдадут? — задумался казак.

Но вдруг ему пришла в голову славная идея. Он наклонился к Томеку и попросил:

— Вы, ваше благородие, будете на балу у Нашкина… Эх, не смею просить…

— Вы хотите, чтобы я передал письмо штабс-капитану Голосову? — спросил Томек. — Не стесняйтесь, это же мелочь. Я могу для вас это сделать.

Казак обрадовался, но, вероятно, у него вдруг возникли сомнения, потому что он продолжал, словно стараясь оправдать себя:

— Ведь его благородие Павлов говорил, что письмо касается вашего раненого друга, значит кому же и отдать, как не вам? Думаю, что Павлов будет доволен, ну а если нет, то черт с ним!

Говоря, он еще ближе наклонился к Томеку и прошептал:

— Не люблю… шпионов!

— Вы лучше всего сделаете, если вовсе не скажете Павлову, что письмо передали через меня. Не бойтесь, сам я ему тоже ничего не скажу, — успокоил казака Томек. — Скорее, а то ваш поезд отходит!

Послышался третий звонок. Кондукторы стали закрывать двери вагонов. Казак махнул рукой, сорвал с головы папаху, достал оттуда конверт и, вручая его Томеку, сказал:

— Вот письмо, ваше благородие. Премного благодарен за вашу милость. Прежде чем кончится мой отпуск, штабс-капитан Голосов забудет, кто ему отдал письмо!

— Я еще сегодня постараюсь вручить ему письмо, — ответил юноша, небрежным движением пряча конверт в карман.

Они попрощались друг с другом. Казак побежал на перрон. Томек смотрел на него в окно. Солдат вскочил в первый попавшийся вагон. Кондуктор запер за ним дверь. Поезд медленно тронулся. А Томек стоял у окна вокзала до тех пор, пока не опустел перрон, потом внимательно оглянулся. Он был единственным посетителем, поэтому уселся за столик в отдаленном углу и заказал себе чай.

«По какому это делу полицейский агент Павлов пишет штабс-капитану жандармерии? — задумался Томек, с нетерпением ожидая самовара. — Правду ли он сказал казаку?»

Вскоре буфетчица поставила на стол самовар и исчезла за стойкой. Томек налил в стакан кипятку. Осторожно огляделся вокруг. Достал из кармана конверт. Прочел адрес: «Его высокоблагородию штабс-капитану Николаю Алексеевичу Голосову — нарочным — СЕКРЕТНО».

Томек подержал конверт над стаканом с кипятком. Потом лезвием перочинного ножа вскрыл письмо. Стал читать…

Многоуважаемый Николай Алексеевич!

Покорнейше Вас прошу заняться следующим вопросом. Необходимо немедленно проверить в делах польского политического ссыльного Збигнева Карского, кому он пытался переправить письмо из Нерчинска в Англию. Думаю, Вы хорошо помните это дело, потому что перехваченное мною тогда письмо весьма обрадовало Вас. Если я не ошибаюсь, в моих руках очутились необыкновенно хищные «рыбы». Известие об адресате того письма как можно скорее пришлите мне нарочным. Я буду находиться в…

В дальнейшем Павлов точно указал местонахождение лагеря звероловов.

У Томека на лбу выступили капельки пота. Он еще раз прочел письмо. Значит, этот полицейский, над которым подшучивал боцман, проник в их тайну! Таким образом, все участники экспедиции очутились в смертельной опасности… Что за сюрприз приготовил бы им Павлов, если бы не случайная встреча на вокзале с его нарочным!

Томек спрятал письмо в нагрудный карман. Пораженный открытием, он с большим трудом пытался подавить закравшийся в душу страх. Только после некоторого размышления ему удалось успокоиться настолько, чтобы быть в состоянии снова логически думать. Если не отдавать письма штабс-капитану, можно выиграть много времени. Конечно, они должны немедленно возвращаться к отцу, свернуть лагерь и бежать из Сибири, прежде чем Павлов, не дождавшись ответа, не вышлет второе письмо. Однако необходимо сейчас же рассказать обо всем Смуге и боцману.

Томек подозвал буфетчицу и расплатился. Он вышел на привокзальную площадь. Уж стемнело… Томек вдохнул глоток свежего воздуха и быстрым шагом направился к особняку купца Нашкина.