Циолковский

Гидроплан-крыло Циолковского

Металлическая модель дирижабля была послана Циолковским «Московскому обществу содействия успехам опытных наук и их практических применений имени X. С. Леденцова». Построил эту модель Циолковский на 400 рублей, полученных от этого общества.

Однако комиссия столь громко именовавшего себя «научного» общества высказалась крайне отрицательно о предложении Циолковского. Константин Эдуардович представил свои возражения, целиком основанные на данных науки, разбив тем самым один за другим все доводы «высокоавторитетных экспертов» из этой печальной памяти комиссии.

В 1904 году газета «Русское слово» под нажимом группы инженеров и математиков, написавших заявление в газету 6 помощи Циолковскому, отважилась было открыть подписку на сбор денежных средств, предназначенных для сооружения металлического дирижабля, но из этого дела ничего не вышло. Удалось собрать только около 500 рублей, оставшихся к тому же в кассе редакции «высокодобродетельной» газеты.

Константин Эдуардович по поводу этого, с позволения сказать, «гуманного» общественного мероприятия писал в 1913 году:

«Сейчас эти деньги лежат у газеты, и она не знает, что с ними делать. Один из моих знакомых был в конторе газеты и предлагал отдать их мне на продолжение моих работ. В конторе это не нашли возможным, однако сказали, что деньги сохраняются и только понемногу погашаются вследствие неизбежных канцелярских расходов по их хранению и отчетности. Возможно, что теперь они уже погасились».

Циолковский получил патент на свой дирижабль не только в России, но и в ряде других государств (в Германии, Англии, Франции, Италии, Бельгии, Австрии).

В 1895 году Циолковский выпустил в свет книгу «Аэроплан», в которой он, предвосхищая на восемь лет работы американцев братьев Райт в области авиации, излагал теорию самолета.

В «Аэроплане», как и в других своих трудах, Циолковский не ограничивался только одной теорией; он приводил расчетные данные, касающиеся размеров, веса, мощности мотора, скорости и продолжительности полета одноместного аэроплана.

Константин Эдуардович вел также исследования в области аэродинамики[4] Для установления законов аэродинамики К. Э. Циолковский производил в своей комнате опыты над движущимися телами самой разнообразной формы. Для исследования силы ветра ему приходилось часто взбираться на крышу и там устанавливать модели.

В 1897 году Циолковский первым в России изобрел и построил на собственные деньги небольшую аэродинамическую трубу, названную им воздуходувкой, посредством которой он изучал законы сопротивления воздуха. Об этом с неоспоримой достоверностью свидетельствуют недавно обнаруженные и ныне хранящиеся в архиве Циолковского подлинные документы [5].

На эти чрезвычайно интересные и важные опыты неутомимому ученому была пожертвована поистине смехотворная сумма — всего 55 рублей (в их числе были и четыре рубля, присланные «сердобольными» людьми из Петербурга).

Результаты своих работ в области аэродинамики Циолковский дважды представлял в Академию наук, откуда он получил благоприятные отзывы и 470 рублей на дальнейшие опыты. И все же к ученому-самоучке со стороны сидевших в Академии «мужей науки» попрежнему чувствовалось недоверие.

Вот что обо всем этом пишет Циолковский: «Академия дала о моих трудах благосклонный отзыв, но ввиду множества сделанных мною оригинальных открытий отнеслась к моим трудам с некоторым сомнением. Теперь Академия может порадоваться, что не обманулась во мне и не бросила денег на ветер. Благодаря последним опытам Эйфеля самые странные мои выводы подтвердились».

Передовой русский ученый Н. Е. Жуковский очень высоко оценивал труды Циолковского. Так, например, об одной опытной работе талантливого ученого он дал следующее заключение: «Оригинальный метод исследования, рассуждения и остроумные опыты автора характеризуют его как талантливого экспериментатора… Вычисления его, применительно к летанию птиц и насекомых, верны и вполне совпадают с современными воззрениями на этот предмет».

Широкая и многогранная научно-изобретательская деятельность Циолковского продолжалась до последних дней его жизни — пока тяжелая болезнь не приковала его окончательно к постели.

Последние работы Константина Эдуардовича были посвящены вопросам проникновения человека на большие высоты, стратостатостроению, космическим полетам, поездам из дирижаблей.

Жизненный путь великого ученого оборвался 19 сентября 1935 года. Буквально в последние свои часы он написал товарищу Сталину письмо, полное энтузиазма и нерушимой веры в торжество горячо любимого им дела:

Мудрейший вождь и друг всех трудящихся, т. Сталин! Всю свою жизнь я мечтал своими трудами хоть немного продвинуть человечество вперед. До революции моя мечта не могла осуществиться.

Лишь Октябрь принес признание трудам самоучки; лишь Советская власть и партия Ленина — Сталина оказали мне действенную помощь. Я почувствовал любовь народных масс, и это давало мне силы продолжать работу, уже будучи больным. Однако, сейчас болезнь не дает мне закончить начатого дела.

Все свои труды по авиации, ракетоплаванию и межпланетным сообщениям передаю партии большевиков и Советской власти — подлинным руководителям прогресса человеческой культуры. Уверен, что они успешно закончат эти труды.

Всей душой и мыслями Ваш, с последним искренним приветом всегда Ваш К. Циолковски.

В ответ на свое письмо Циолковский получил от товарища Сталина телеграмму:

Знаменитому деятелю науки товарищу К. Э. Циолковскому.

Примите мою благодарность за письмо, полное доверия к партии большевиков, и Советской власти.

Желаю Вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на пользу трудящихся.

Жму Вашу руку И. Сталин.

Ответная телеграмма несказанно обрадованного Циолковского товарищу Сталину говорила:

Тронут Вашей телеграммой. Чувствую, что сегодня не умру. Уверен, знаю — Советские дирижабли будут лучшими в мире. Благодарю, товарищ Сталин, нет меры благодарности. К. Циолковский.

В г. Калуге улица, на которой жил К. Э. Циолковский, названа его именем. Под Москвой, в Тушине, его славное имя присвоено Институту инженеров гражданского воздушного флота — кузнице молодых кадров советской авиации и воздухоплавания.