Что такое боги и как с ними быть

Итак, я служу Ей потому, что мы с Ней обе вышли из одного и того же Источника и, в конце концов, в него же вернемся. Это в природе вещей: до тех пор, пока ваша душа нс обрела совершенную чистоту’, вам нужны проявления, за которые вы будете цепляться, как за ступени лестницы, ведущей к этому Источнику. Задача моей богини — в том, чтобы очищать меня, помогать мне развиваться и восходить, а также служить мне ориентиром, мерилом и посредником в общении с Божественным. А моя задача как жрицы — среди прочего, в том, чтобы служить подобным ориентиром и посредником для людей, пока еще не способных напрямую общаться с богами. — Лидия Хеласдоттир, немецкая язычница

Изъяны в камне

Камень, который мы называем бериллом, в своей чистейшей форме совершенно бесцветен. Цвет ему придают изъяны, и благодаря этим изъянам он превращается в изумруд или в аквамарин. Нечто подобное мы имеем в виду, когда говорим, что у богов даже изъяны священны. Воплощая столь абсолютно и полно определенную часть Универсального Бытия, боги неизбежно должны иметь какие-то недостатки — хотя бы потому, что остальные части в них не представлены. Это две стороны одной медали. Например, божество, искусное в ремеслах, может сосредоточиться на своей работе до такой степени, что позабудет о нуждах своих близких. Божество, всецело посвятившее себя чувствам (например, какая-нибудь богиня любви и брака), не всегда способно реагировать на обиды рационально и объективно. Божество, которому приходится принимать непростые решения ради блага в отдаленной перспективе (например, какой-нибудь бог смерти или правосудия), действует здесь и сейчас с холодной безжалостностью. Мифы свидетельствуют о том, что божества подчас ошибаются, что зачастую ведет к тяжелым последствиям. Отчасти это объясняется тем, что подобные ошибочные решения боги принимают в своих более человечных ипостасях (о которых мы поговорим подробнее в следующей главе), но это — неполное, а потому не совсем верное объяснение.

Божественная природа всякого бога проявляется, среди прочего, в его характерном изъяне, и это обстоятельство еще раз подчеркивает, что все сущее в Природе священно в том числе и разрушение. У всего на свете есть не то; созидающая и поддерживающая, но и разрушительная сторона: океан — колыбель жизни, но в нем можно утонуть; наша кормилица-земля может разверзнуться и поглотить нас, и далее. И отделить эту разрушительную часть от созидательной невозможно: если бы мы могли смотреть на солнце без вреда для зрения, такое солнце не давало бы достаточно тепла и света, чтобы на земле продолжалась жизнь. Речь вовсе не о что боги «отчасти добры, а отчасти злы»: эти понятия принадлежат религиям другого толка. Мы же, язычники-политеисты рассматриваем подобные ярлыки как следствие предубежденого взгляда на мир и привычки оценивать все с точки зрения человеческого удобства, а не в более широком природном масштабе. Мы стремимся преодолеть эту привычку, а для этого нужно подняться над огорчениями, которые причиняет несовершенство мира — и, в частности, мнимые несовершенства богов.

Божество может быть божественным в своей ревности (как Гера) или в своей ярости (как Один), в своей печали (как Деметра) или в своей всепоглощающей страсти к разрушению (как Фенрис). Разумеется, никто из нас не хочет оказаться на пути этих божественных эмоций — точно так же, как никто не захотел бы оказаться на пути цунами. Но иногда цунами все же случаются: такова жизнь. Поэтому мы стараемся общаться с богами уважительно и поддерживать с ними хорош отношения. Эта практика сродни радарной системе раннего оповещения об опасности, а иногда позволяет даже смягчи или предотвратить катастрофу — или, по крайней мере, отсрочить ее на какое-то время.

Однако при этом все мы, без исключения, — дети богов. (В некоторых случаях — в буквальном смысле слова, а во всех стальных — в переносном. Мы их Младшая Родня; за это-то они нас и любят.) Нам присущи те же разрушительные страсти, что и богам, признаём мы это или нет. Возможно, у нас они Проявляются не в таких колоссальных масштабах, но и этого может оказаться достаточно, чтобы разрушить всю нашу жизнь и благополучие окружающих. Но боги, как и мы, подчиняются закону причин и следствий, так что мы можем учиться на их ошибках (специально записанных такими крупными буквами, чтобы нам было лучше видно).

Если создается впечатление, что некоторым богам удается избежать последствий своих поступков, то это, возможно, лишь потому, что мы не знаем их историй до конца. А вообще-то историй о последствиях предостаточно. Потакая своему неопытному и самонадеянному сыну, Гелиос допускает его править солнечной колесницей и в итоге теряет его навсегда. Инанна, отправляясь в Подземный мир, оставляет наместником своего супруга, беспутного и слишком юного, — и в результате по возвращении ей приходится принести его в жертву. Койот постоянно ищет легких путей — и примерно в половине случаев находит лишь неприятности на свою голову. Практически все ориша — боги религии лукуми, распространенной среди африканской диаспоры, — в тот или иной момент своей истории вынуждены были покаяться в своих грехах и начать новую жизнь: Обатала — исправившийся пьяница, Шанго — раскаявшийся убийца, Огун — раскаявшийся насильник, Ойя — раскаявшаяся ревнивая жена. Каждый из них совершает ужасные ошибки, осознает свою вину и находит способ искупить содеянное или подняться над своим пороком.

Сталкиваясь с подобными неприятными качествами в самих себе (а каждое из них — всего лишь оборотная сторона какого-нибудь ценного качества), мы нередко стараемся отделиться от них. Мы заявляем, что они не наши и не являются частью нашей сущности. Мы запираем их в подвал своей психики и отрицаем само их существование или значимость. Но в результате мы теряем возможность любить и ценить всего себя целиком. Мы бросаем в почву своей души семя отвращения к самим себе. И как только мы делаем первый шаг по этому пути (а пройти сколько-то шагов по этому пути довелось всякому, кто себя понимает), мы, как ни странно, лишаемся возможности искупить и спасти себя в полной мере. Если мы не можем полюбить себя такими, как мы есть (а не такими, какими мы бы предпочли быть), и безо всякой надежды на то, что мы когда-нибудь преобразимся, то мы не преобразимся никогда. До тех пор, пока мы себя ненавидим, мы не можем себя спасти; сначала нужно простить себя — и это прощение должно быть искренним и глубоким. Это одно из тех таинственных противореча из которых слагается Жизнь, и постичь эту тайну нам помогают изъяны и недостатки богов. Научившись воспринимать богов целиком (включая и те их особенности, от которых нам становится не по себе), научившись любить и чтить их, несмотря на все изъяны, — а самое главное, прощать им несовершенство и осознавать, что оно ничуть не мешает нам поклоняться им как богам, — мы тем самым осветим себе путь прощения и любви к отзвукам этих божественных сущностей в нашей собственной природе.　

По-моему, между политеизмом и монотеизмом (или, по крайней мере, христианством) есть одно очень важное, ключевое теологическое различие, которое часто упускают из виду. Для политеиста боги — это отражения природы как она есть, а не идеальные образы человеческой природы в ее　 лучших проявлениях. В политеизме нет прямого аналога тому подходу, последователи которого вопрошают: «А что бы на твоем месте сделал Иисус?» Среди политеистов едва ли встретишь убеждение, что для того чтобы стать лучше, надо стараться во всем подражать богу NN. Мы можем восхищаться отдельными чертами бога NN и стремиться подражать ему именно в этих качествах, но отдаем себе отчет, что пытаться все время «быть как он» для человека не очень-то возможно, да и не так уж полезно. — Э. Дж., американский язычник

Могущество, знание и мудрость

Кроме того, следует понимать, что могущество как таковое — это еще не божественная природа. Даже если какая-нибудь сущность накопила огромную силу, само по себе это не делает ее более божественной. Иными словами, от этого она не становится ближе к чистому проявлению универсальной субстанции и не обретает всей сопутствующей мудрости. Ведь и человек, сосредоточивший в своих руках огромную мирскую власть, далеко не всегда становится от этого мудрее, — хотя для того, чтобы завоевать и удерживать власть тоже, требуется мудрость особого рода, и в этом отношении у такого человека можно многому научиться. Однако здесь все дело в масштабах мудрости. В какой-то момент сущность, обладающая божественной силой, сама становится божественной силой. Мудрость ее обретает божественные масштабы, и это — вторая отличительная характеристика божества, которую мы сейчас рассмотрим подробнее.　

Утверждая, что какой-нибудь бог или богиня «обладает всей полнотой знаний об этой части субстанции, обо всех ее функциях и обо всем, к чему приводит ее деятельность», я имею　в виду, что божество исчерпывающе и досконально знает свою область. При этом в круг его познаний попадает вся информация, так или иначе связанная с этой областью, пусть даже весьма отдаленно. Например, божеству может быть известно, где и как с этой областью пересечется ваша личная судьбаили к каким физическим и духовным последствиям потенциально может привести любой поступок или решение, имеющее хотя бы косвенное отношение к данной сфере. Это, конечно, не всеведение, но в своей области бог видит несравненнодальше и глубже, чем любой человек. Например, богиня любви может чего-то не знать о военном деле (если только у нее нет ипостаси богини-воительницы, как это иногда случается), но зато она знает абсолютно всё обо всех возможностях любовных отношений в вашей жизни и о том, какие пути ведут к этим отношениям и выводят из них. Кроме того, она знает, имеются ли среди этих потенциальных любовных связей такие, которые должны стать для вас важнейшими жизненными уроками и которые, следовательно, ни в коем случае нельзя упустить, — или же основные судьбоносные моменты в вашей жизни лежат вне сферы ее влияния. И если какие-то из предстоящих отношений попадают в первую категорию, богиня любви будет знать, предположим, что в какой-то период вам нельзя надолго уезжать за границу, потому что иначе вы разминетесь с этимважным для вас человеком. И если, например, вы решите в неурочный момент заключить армейский контракт, по которомувас отправят в другую страну, она может посоветовать вам этот не делать (или же силой и хитростью заставить вас передумать). Кроме того, богиня любви понимает — причем настолько глубоко и полно, насколько вы не можете себе даже представить, — все ваши внутренние препятствия на пути к интимной близости и любовным отношениям; она знает, какие шаги вам надо предпринять, чтобы преодолеть эти препятствия, и какие люди могут помочь вам пройти этот путь. (И все это — лишь вершина айсберга. Богиня любви знает абсолютно всё обо всех без исключения формах Любви и о том, как они могут проявляться.) При таком масштабе осведомленности ей совершенно не нужно разбираться в армейских контрактах. Ей достаточно просто явиться вам во сне и сказать: «Сейчас тебе никуда уезжать не надо».