Последняя из Слизеринов. Книга I

— И что это дает? И при чем тут парселтанг? — спросила я, мысли все продолжали хаотично двигаться в голове, не желая складываться в одну, общую картину.

— А теперь скажи мне, оставляет ли Авада какие-либо следы?

— Ну, у Поттера ведь остался шрам. Так что, думаю, что иногда может и оставлять…

— Нет, она никогда не оставляет следов. Никогда.

— Тогда откуда у него шрам? — спросила я, снова запутавшись.

— Я думаю, что это не от убивающего проклятья. Я думаю, что ваш Темный лорд имел разбитую душу. А в тот момент, когда Авада попала в него, то убила одну часть души, — произнес отец, сцепив пальцы вместе и положив на них подбородок. Догадаешься, куда делать вторая?

Мысли в голове стали более-менее проясняться, но то, какая картина складывалась, мне определенно не нравилась.

— Ты хочешь сказать, что в Поттере находится часть души Волдеморта?

— О, прошу тебя, называй его Томом Риддлом, а не тем лишенным всякой фантазии прозвищем, которое он себе придумал из тщеславия.

— Как скажешь.

— И да, я считаю, что все именно так. Отсюда и шрам, именно через него этот кусок души и попал в мальчика. Отсюда и способности к парселтангу. Возможно, передалось и что-то еще. Другого объяснения я не могу найти.

— Откуда тебе это известно?

— Венера, не думаешь же ты, что все это время я сидел в одном портрете и не старался узнать что-то новое?

На это заявление я только хмыкнула. В принципе, глупо было считать, что отец все это время сидел здесь в ожидании меня.

— И что? Получается, что Поттер может открыть Тайную комнату? И он действительно выпустил оттуда василиска?

— Открыть, да. Но Калия не будет его слушаться. В отличие от Риддла, у него не хватит сил приручить василиска даже с частью его души. К тому же, я тебе говорил, что это не похоже на Калию. Ее взгляд убивает, помнишь?

— А отличие от Риддла? — спросила я, зацепившись за эту оговорку. — Отец? — осторожно позвала я, когда он мне ничего не ответил. — Он ее открывал, верно?

— Да, он ее открывал, — недовольно произнес отец. — Какой-то жалкий отпрыск маггла, с которым разбавили мою кровь, будто мне в насмешку, смог додуматься, где она находится. А потом еще и подчинил себе моего василиска. Если бы у меня был гроб, то мои кости бы там уже давно перевернулись.

— Почему ты мне не сказал об этом раньше? — пораженно уставившись на него, спросила я. — Ты ведь сказал, что комнату не открывали!

— Можно считать, что я соврал. Какая разница, Венера? Ты не там. И если теперь даже эту комнату откроют, то ничего страшного не произойдет. Наоборот, василиск сделает всем одолжение, мир будет немного чище, лишившись нескольких грязнокровок! — выпалил отец, под конец сорвавшись на крик.

Я пораженно на него уставилась. Пусть я и не очень любила маглорожденных, скорее я бы сказала, что они мне безразличны, но так цинично относиться к чужой жизни…

— Да, замечательный ты пример подаешь своей дочери, — поджав от досады губы, произнесла я. — Знаешь, мне как-то противно это слышать…

— Венера, ты не понимаешь!

— Это ты не понимаешь! Уже не одиннадцатый век! Пусть твои взгляды еще и поддерживают многие! Я согласна, что чистую кровь нужно беречь! Но можно просто не связываться с грязнокровками! Все прекрасно, они не трогают нас, мы не трогаем их. Есть способности? Пусть учатся, но не допускать кровосмешения! Все имеют шанс, чтобы жить! А ты просто старик с очень закостенелыми взглядами! И с замашками садиста!

Развернувшись, я быстро вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Слушать подобные вещи было неприятно, как и осознавать факт, что чужие жизни мой отец совершенно не ценит! Это просто геноцид какой-то!

Вернувшись к себе в комнату, я со злостью скинула туфли на небольшой платформе, отшвырнув их в угол. И уселась прямо в платье в кресло, поджав под себя ноги и не заботясь, что ткань может помяться.

Устремив взгляд в камин, одновременно с этим зажигая его, я принялась приводить в порядок мысли.

Глубоко вздохнув несколько раз, я призвала к себе пергамент и перо, которому не требовались чернила и принялась записывать то, что мне стало известно.

Гарри Поттер вмещает в себя часть души Тома Реддла.

Что из этого следует? Во-первых, он змееуст. Во-вторых, может открыть комнату. В-третьих, если это произойдет, то многие могут умереть…

Задумавшись, я постучала пером по губам. Рассказать кому-нибудь об этом? И кто поверит? А если я ошибаюсь и комната не открыта, а я расскажу, то из-за этого ее действительно смогут найти и выпустить василиска?

Черт!

Но с другой стороны, Поттер не сможет узнать, где находится вход… Не будет же он, в самом деле, ходить по всему замку и разговаривать на парселтанге…

Отец сказал, что это не василиск нападает на всех, значит, можно подождать и посмотреть, что случится, а если все пойдет совсем плохо, то я всегда смогу написать Дамблдору или лучше Министру Фаджу.

Или…

Можно самой попасть в Хогвартс и приручить Калию, а потом забрать в замок…

Нет, последняя идея казалась полным бредом. Не хватало еще увеличить популяцию василисков…

Тяжело вздохнув, я посмотрела на пергамент, который был исписан моим почерком. Ничего хорошего это не дало, как и не прояснило, что делать лично мне…

Пожалуй, ожидание будет самым лучшим вариантом. Может, все уладится, а потом получится забрать Калию.

Недовольно откинув пергамент в сторону, я поднялась с кресла и размяла затекшие мышцы. На востоке уже забрезжил рассвет. Похоже, я снова потеряла ход времени, погрузившись в раздумья.

— Ха, с Рождеством тебя, Венера, — недовольно проворчала я и, стащив платье, рухнула без сил в кровать, мгновенно засыпая.