Сейф

Дверь в сейф Поттеров медленно отворилась, и Лоуренс с Эсмеральдой в унисон произнесли:

— Привет, Гарри.

Они внимательно проследили, как их единственный внук заходит в свой сейф в «Гринготтсе», ведя за собой девушку. В свободной руке, которая не касалась Джинни, он держал большой кожаный футляр — прямоугольный, примерно три на четыре фута. Гарри пришлось согнуть руку в локте, чтобы футляр не волочился по полу. Несмотря на внушительную длину и ширину, футляр был довольно тонким, не толще шести дюймов.

— Здравствуйте, мистер и миссис Поттер, — Джинни помахала рукой пожилой паре. — Мы пришли вас спасти.

— Здравствуй, Джинни. Мы рады снова видеть вас обоих, — ответил Лоуренс Поттер. — Чудесные новости.

— Да, будет неплохо выбраться отсюда после стольких лет, — согласилась его жена. — Полагаю, всё улажено, Гарри? Куда мы отправимся?

— «Коклинг и Компания», — сказал Гарри. — Не слышали о таких? Говорят, это лучшие реставраторы портретов в Косом переулке — или даже во всей стране. Мы с Джинни только что от них. Они дали мне вот это, чтобы перенести вас, — Гарри приподнял кожаный футляр.

— Сейчас у них на реставрации несколько дюжин портретов из Хогвартса, — добавила Джинни. — Но они пообещали Гарри, что займутся вами сразу после сэра Кэдогана, потому что вы так долго просидели взаперти.

— Сэр Кэдоган! — воскликнула Эсмеральда Поттер. — Помню его со школы. А что с ним случилось?

— Он утверждает, что отбил дюжину нападавших, но… — Гарри неуверенно пожал плечами.

— Насколько я помню, во время Битвы он крепко ругал Пожирателей, — сказала Джинни. — Его портрет взорвали, и теперь там огромная дыра посередине.

— Мистер Коклинг сказал, что ваша реставрация может занять несколько недель, — с сожалением произнёс Гарри.

— По крайней мере, мы будем в надёжных руках, — ответила бабушка. — И мы наконец выберемся отсюда. Торчим тут с тех пор, как наш бедный Джеймс и его Лили были убиты.

— Это всё гоблины, это они нас прятали, — проворчал Лоуренс Поттер. — Я сижу, согнувшись в углу этого портрета, уже семнадцать лет.

— Ладно, Лоуренс, не гоблины разрушили дом Джеймса и Лили. Можно сказать, нам повезло. Будь благодарен за то, что нас всего лишь поцарапали и порвали, — с ноткой упрека в голосе сказала бабушка, печально глянула на Гарри и умолкла.

Гарри посмотрел на двух людей, изображенных на сильно повреждённом портрете. У дедушки было тонкое лицо, на носу очки, густые растрёпанные волосы чуть тронуты сединой.

Портрет, который вместе с остальным наследством должен был попасть к Гарри в день его семнадцатилетия, находился в плачевном состоянии. Гарри понимал нетерпение дедушки. Когда он, неделей ранее, впервые увидел портрет, бабушка и дедушка рассказали, что с ними произошло. Портрет висел на стене в кабинете, в доме его родителей, а когда те были убиты, бабушка и дедушка оказались по разные стороны от дыры, опаленной по краям. Бабушка, с убранными наверх волосами, выглядела вполне спокойно, потому что занимала большой треугольник в правой нижней части картины. Дедушке же пришлось тесниться в верхнем левом углу, на территории в два раза меньшей по размеру.

— Если вы не против, мы с Джинни быстро осмотрим сейф, а потом заберём вас, — сказал Гарри, повернувшись к портрету. — А то я понятия не имею, что тут хранится.

— Конечно, Гарри, — согласилась бабушка. — Уверена, мы сможем тебе помочь.

Гарри огляделся. Это был его третий визит в сейф после Битвы. Он избегал этого места. Гоблины затаили обиду, и Министерству пришлось вмешаться, чтобы ему позволили получить доступ к своему имуществу.

Лишь в прошлые выходные гоблины сообщили Гарри об увеличении его состояния, и то с большой неохотой. По их словам, некое «движимое имущество», ранее принадлежавшее его родителям и крестному отцу, перешло к нему в день семнадцатилетия.

Вдобавок к денежному содержанию, Гарри получил остатки родительского поместья. Джинни с настороженным видом смотрела на гору сияющих галлеонов.

— Джинни, если ты переживаешь, что люди станут болтать, будто ты со мной из-за денег, я в любой момент могу их раздать, — заявил Гарри.

Джинни рассмеялась, а затем повернулась и обняла его.

— Это твои деньги, — она покорно пожала плечами, — делай с ними, что хочешь. Захочешь их раздать — хорошо.

Гарри поцеловал её.

— Юная любовь. Разве это не чудесно? — воскликнула бабушка.

— Они напоминают мне Джеймса и Лили, — отозвался дедушка.

— Думаю, Джинни мало похожа на Лили.

— Она, конечно, пониже ростом. Но я имел в виду другое: как они себя ведут. Всё время держатся за руки. Как Джеймс и Лили, — дедушка глянул на Гарри и подмигнул.

Улыбнувшись пожилой паре, Джинни отпустила Гарри и принялась разбирать большую стопку журналов с изображениями мотоциклов.

— Гарри, не хочешь их оставить? — Джинни удивленно уставилась на разворот журнала, который первым попал ей в руки. Вернув журнал в стопку, она открыла другой. — Все маггловские, примерно двадцатилетней давности.

— Не знаю, — Гарри пожал плечами и повернулся к портрету. — Чьи они? Предположу, что Сириуса.

— Верно, — ответила Эсмеральда Поттер. — Он принёс их с собой, когда переехал к нам.

Джинни открыла ещё один журнал, затем другой, и её глаза озорно блеснули.

— Смотри, Гарри! В каждом журнале есть фото девушки на фоне мотоцикла, на центральном развороте. И все они забыли одеться выше пояса, кроме этой. Бикини снизу, кожаная куртка сверху — не очень-то практично для езды на мотоцикле. На самом деле, я не уверена, что она вообще сможет застегнуть куртку, поверх своих… Как ты думаешь?

— Я думаю, мы всё это выкинем, — ответил Гарри, краснея.

Эсмеральда Поттер хихикнула.

— Джеймс и Сириус чуть не поругались всерьёз, когда Сириус притащил свой мотоцикл. Он показал Лили эти журналы и попытался уговорить её позировать. Это было, конечно, до свадьбы Джеймса и Лили. Сириус просто хотел позлить Джеймса, и ему это удалось. Никогда не видела его таким злым.

— Мы могли бы взять их с собой и спрятать под кроватью Рона в Норе, — предложила Джинни с невинным видом. — А потом намекнуть маме или Гермионе, а лучше обеим.

— Какая ты ужасная, — с усмешкой ответил Гарри.

Джинни улыбнулась, небрежно бросила журнал в стопку и повернулась к картонной коробке, стоявшей рядом.

— А это что такое, Гарри? — Джинни опустилась на колени, чтобы лучше рассмотреть находку. Она вытащила из коробки картонный чехол со сторонами длиной примерно в один фут. — Странная картинка. Cтили Спэн, «Вокруг моей шляпы», — с интересом прочла она. — Там что-то внутри.

— Это пластинка, — пояснил Гарри.

— А для чего она?

— Для музыки. Её нужно крутить. Думаю, эта пластинка мамина. Они все были мамины.

— Это правда, — подтвердила бабушка. — У Лили была целая коллекция.

Джинни вернулась к содержимому коробки.

— На всех разные картинки, на многих написано «Стили Спэн», а ещё есть «Фэапорт Конвеншен», «Ричард и Линда Томпсон» и «Сэнди Дэнни» — она какая-то грустная, и…

— Здесь и проигрыватель есть, — с волнением сказал Гарри.

Джинни с недоумением посмотрела на деревянный ящик, который Гарри вытащил из-под сваленных на пол штор. Достав одну пластинку из чехла, она с интересом изучила черный диск. Попробовала потрясти его и приложить к уху.

— Так ты ничего не услышишь. Мы могли бы поставить их, но на Гриммо нет электричества, — лицо Гарри помрачнело. Он снова изучил ящик. — Хотя это уже неважно. Кто-то перерезал провод.

— Провод? Какой провод? — спросила Джинни.

— Кабель, к которому крепится штепсель. Ты знаешь, что такое штепсель.

— Я знаю, как он выглядит, — неуверенно заметила Джинни, — благодаря папе, я их перевидала сотни.

— Вам не нужны ни провода, ни экельтричество, — вдруг заявил Лоуренс Поттер. — Наша Лили была умница, она наложила заклинание на проигрыватель.

— Лили была сообразительная и знала, как его использовать, — с одобрением добавила Эсмеральда Поттер. — Нужно только положить диск на катушку.

— На вертушку, — еле слышно поправил её Гарри, опускаясь на колени рядом с Джинни. Поставив перед ней проигрыватель, он поднял крышку и указал на круглую платформу. — Мы можем слушать музыку, пока работаем.

Джинни заглянула в его зелёные глаза, засиявшие от возбуждения.

— Ты до сих пор так мало знаешь о родителях, — тихо сказала она. — Теперь ты можешь послушать любимую музыку своей мамы. Кто знает, что ещё здесь отыщется, — она завороженно уставилась на пластинку, которая начала кружиться, и на плавное движение иглы.

Джинни слушала первую песню и наблюдала за реакцией Гарри. Мелодия её не впечатлила, и было неясно, нравится ли она Гарри. Его глаза блестели, но Джинни подозревала, что он растрогался не из-за песни, а из-за воспоминаний о маме. Как только заиграла вторая мелодия, Джинни вскочила.

— Потанцуем, — решительно заявила она, подавая Гарри руку.

Под слова «Ох, трудные времена старой Англии» и одобрительный смех бабушки и дедушки Гарри и Джинни галопом пронеслись между сваленных в кучу денег, коробок и всякого барахла.

— Нам нужно хорошенько всё осмотреть, — сказала Джинни, когда одна песня закончилась и началась следующая. — Что нам золото и серебро, здесь могут быть скрыты настоящие сокровища, — она указала на коробку с пластинками. — Бесценные вещи.

И они с Гарри поцеловалась.

— Она мне нравится, — прошептал Лоуренс Поттер жене. — Знает, что в этой жизни имеет значение.