Тайны тьмы

Мои губы задрожали, когда я посмотрела на фото у самого потолка. Последний кислород выбился из легких, и я больше не могла вздохнуть.

Папа.

Он смотрел на меня с пятиметровой высоты со слабой усмешкой на устах. Его взгляд был уверенным, таким же, как и всегда в жизни. Он словно был тут, со мной, сейчас…

Я вспомнила последнее свое прикосновение к его холодному лицу, от чего спазмы в моей груди участились.

Он мертв.

Я дернулась назад, потому что больше не могла этого видеть. Не могла признать. И тут мои глаза нашли его. Демона, которого я отказывалась замечать. Его фото висело немного ниже и левее от фотографии отца. Люцифер тоже был на этой стене.

Моя голова истошно завертелась, а глаза доверху наполнились соленой водой. Я рванула к выходу и зацепила плечом какого-то невысокого парня, он выронил горящую свечу из рук.

Нет. Я не могу тут оставаться. Не могу туда войти. Не могу с ними попрощаться. Не могу их отпустить. Не могу признать себе, что это конец.

Я была жалкой и слабой.

Но я не хотела больше никого терять! Я не выдержу этого. Мне хотелось умереть от этих мыслей.

А самое ироничное, что я не могла умереть по-настоящему. Я была бессмертной, и окутавшая боль будет со мной навечно.

Я вылетела из зала со скоростью света. Мне нужно было подышать свежим воздухом.

Выбежав на улицу, я распахнула свои крылья и взметнулась ввысь, остановившись лишь напротив верха башни. На которую однажды меня привел Люцифер. Самая высокая точка Небес.

² Приземлившись на крышу, я облокотилась о невысокий заборчик, заставляя себя дышать глубже и медленнее. Когда картинки с тысячей зажженных свечей перестали блуждать в моем воображении – сердце забилось реже, а кислород, наконец, стал наполнять легкие.

– Алекс, – послышался позади голос рыжей подруги, и я обернулась к ней.

Около Лизы стояли Кас, Мэнди, Агата, Крис и даже Грегор. Все они были тут, но мне не было легче от их поддержки сейчас. Они пришли меня пожалеть? Мне не нужно было это. Я хотела быть сейчас на месте Люцифера, быть с Люцифером. Я должна была быть сейчас с ним, где бы он ни находился. Все должно сложиться не так!

Я не разговаривала ни с кем из них, после того как узнала, что Люцифер исчез. Или умер. Я игнорировала все их попытки помочь мне. Игнорировала любые встречи с ними. Просто, потому что они напоминали мне о демоне. О том, как было раньше. И о том, что больше так уже не будет.

– Алекс, пожалуйста, – Лиза хотела подойти ближе, но я дернулась назад, крепче цепляясь руками за забор, и замахала головой. – Прошу тебя…

– Нет… Я не могу…

– Можешь. Мы можем пройти через это! Вместе, – она ступила еще ближе.

– Мы поможем тебе, Александра, – подавленно произнес учитель.

Я повернула голову к нему, заглядывая внутрь его сознания. Я хотела понять, насколько он сам верит в свои слова. Но мне не удалось прочитать правды в его фразе.

– Поможете мне? Пройти? Через что? – мой голос дрожал точно так же, как и все тело. – Через прощание с ними? Через принятия того факта, что их больше не вернуть?

– Ты должна, Алекс, – отозвался Кас.

Но я не должна. Я не могу.

– Это вы не должны! А вы просто хотите попрощаться с ними? – я не верила своим ушам.

Все пришли сегодня на церемонию прощания с полным осознанием того, что это конец.

Я оглядела друзей. Они… Они смотрели на меня, как на сломанную игрушку.

Во мне, правда, что-то сломалось. И меня нельзя было починить. Ни признанием всей ситуации, ни их поддержкой. А самым страшным было осознание того, что исправить ничего уже нельзя было. Они погибли. Исчезли. Их больше нет.

Моей мамы, папы, Люцифера и даже Ашкала.

Моя голова закружилась, и образы присутствующих размылись. Тошнота подступила кверху. Я крепче вцепилась в железную решетку забора, прогоняя тошнотворный ком. Паника вновь овладела моим слабым телом, дышать становилось все труднее, а холод, казалось, пробирал до костей. Я закашлялась от собственных слюней.

Никто из ребят не мог заглянуть мне в глаза. Никто из них даже не мог смотреть в мою сторону. Они глядели по сторонам, в пол, избегая моего силуэта. Я столкнулась взглядом с Агатой, и заметила блестящие слезы на ее румяных щеках. Ей было больно. Сейчас она полностью испытывала мое страдание, она целиком переняла мою боль. Я отвернулась, понимая, что мне жаль ее. Жаль себя… И это ощущение было еще отвратительнее предыдущего.

Невозможность принятия ситуации сжигала меня изнутри, распаляя каждую клеточку моего организма. Я погибала, не имея силы умереть по-настоящему.

– Алекс, мы придумаем что-то…

– Нет, – моя голова не останавливалась крутиться из стороны в сторону. – Не придумаем. Мы не можем исправить это. Не можем найти выход. Не можем найти лазейку. Не можем вернуть их. Потому что… Они мертвы, – слезы быстрой рекой скатились по моим щекам. – Все они мертвы.

После последних слов меня согнуло пополам, и я схватилась руками за живот. Снаружи было чувство, как будто меня разрубили надвое. А органы взорвались от обжигающей боли, разлетаясь на мелкие ошметки.

Я не смогу собрать себя воедино.

Мои рыдания стали громче. А все вокруг стояли и смотрели на меня, не зная, чем помочь. Я и сама не знала, чем себе помочь.

В этот раз прощание не означало начало новой жизни. В этот раз прощание было самым настоящим концом.

И когда кажется, что хуже быть не может, то порой так и бывает. Хуже быть не может.