Возлюбленная телохранителя

Я отвожу взгляд, проходя мимо телохранителя, не в силах посмотреть ему в глаза. Просто из-за мимолетных взглядов, брошенных ранее, я знаю, что не смогу выдержать его пристальный взгляд. Это давит на меня, как тяжелый снег в Миссури, замораживая меня по неизвестным причинам. Или по причинам, о которых я не хочу думать. Я видела Кейда раньше, сначала на «Фениксе», а затем иногда во дворце, но все наши взаимодействия были ограничены. Однако я никогда не могла выбросить его из головы, и это никогда не мешало мне тайно смотреть на него с признательностью. Меня никто не спрашивал, но он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, будь то человек или инопланетянин.

Я следую за своими друзьями, ожидая, что Кейд последует за мной, но он занимает место рядом со мной. На ходу он оглядывается, без сомнения, выискивая какие-либо признаки неприятностей, и его рука слегка касается меча на бедре. Его близость успокаивает и нервирует меня одновременно, но я списываю это на свою неуверенность.

— Ты в порядке? — грубый звук его голоса заставляет меня посмотреть на него.

В замешательстве я моргаю, смотря на него, задаваясь вопросом, действительно ли он говорит со мной. Он продолжает смотреть прямо перед собой, но когда он повторяет вопрос, я знаю, что он предназначен для меня.

Я прочищаю горло, чтобы проглотить свои нервы.

— Да, — единственное слово, произнесенное едва слышным шепотом, и все же мне кажется, что я кричу в тихом коридоре. Почему он разговаривает со мной?

— Это хорошо.

Его глубокий голос эхом отдается в моем теле, и когда он больше ничего не говорит, я разрываюсь между желанием насладиться тишиной и снова услышать тембр его голоса. У дравийцев есть акцент, хотя они прекрасно говорят по-английски, и это завораживает, хотя и непривычно.

— Как у тебя дела? — я сжимаю губы после того, как непрошеный вопрос срывается с моих губ. Я действительно хочу вовлечь этого малознакомого мужчину в разговор? Несмотря на то, что мой отец находится за несколько галактик отсюда, фантомная боль от его трости все еще причиняет боль при мысли о том, что он станет свидетелем этого взаимодействия.

Кейд переводит свой лазурный взгляд на меня, его глаза широко раскрыты в неверии, как будто он не может поверить, что я только что добровольно заговорила с ним. На самом деле, я тоже не могу в это поверить. Из-за его затянувшегося молчания я начинаю сожалеть об этом.

Затем уголок его рта приподнимается в мальчишеской улыбке, от которой мои губы приоткрываются, а легкие сжимаются.

— Я в порядке, Элеонора. Спасибо, что спросила.

— Не за что, — хриплю я.

Когда мое лицо краснеет от смущения, а сердце болезненно колотится в груди, я начинаю думать, что мой отец поступил мудро, держа меня подальше от мужчин. Одной улыбкой Кейд околдовал меня, мое тело и загипнотизировал мой разум.

Однако меня больше беспокоит то, что моя греховная природа побуждает Кейда говорить со мной, когда он явно помолвлен. Это единственное понятное объяснение. Мой отец всегда напоминал мне, что именно Ева искусила Адама, а не наоборот.

Но, глядя сейчас на Кейда, я не совсем уверена, кто кого соблазняет…