Ты дышишь солнцем

Ко входу в женский туалет Том подходил во взвинченном состоянии. Он не выносил признавать чужую правоту. И еще больше бесился, что права именно Натали, а люди такого типа, все пропитанные добротой и состраданием, всегда его раздражали. С грохотом открыл дверь, шумно прошел по проходу, открывая кабинки. И в последней увидел девчонку. Она сидела с ногами на крышке унитаза, уткнувшись лбом в колени.

— Ты что здесь делаешь? — гаркнул он. — Отбой скоро, бегом в спальню!

Девчонка, даже не подумав возмущаться, пулей выскочила из туалета. А Том закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он никогда не проверяет кабинки. И заходит тихо, смотрит — есть ли ноги в просвете. И эту плаксу он бы не увидел… Вот так и умирают третьекурсницы.

Том не собирался выпускать василиска из Тайной комнаты в замок для охоты на школьников. Да и вообще эту байку с желанием убить всех маглорожденных придумали какие-то фанатики чистой крови. Ну не мог маг, строивший Хогвартс, желать смерти собственных учеников. К тому же, в немногочисленных записях предка василиск назывался защитником замка. Защитником внешних границ. Жаль, что предок не написал, почему скрывал эти подземные залы от других основателей.

Том шагнул в дыру, помогая себе заклинанием самолевитации, и пошел вперед. Василиск был рад появлению Наследника и с удовольствием отправился в запретный лес на охоту. И просился пройтись по замку, проверить защиту, не завелся ли кто-то неугодный в стенах. Том хотел выпустить змея сегодня, но сейчас передумал. Его потряхивало от неприятных мыслей. Не будь он так раздражен разговором с Натали, сейчас мог бы прятать труп и следы своего пребывания в женском туалете…

И только спустя минут пятнадцать, пока он ждал змея с прогулки, Том ужаснулся собственным мыслям. Она права! Он сейчас думает не о том, что мог бы убить девчонку. Нет, все его мысли заняты тем, что из-за смерти любительницы пореветь, он был бы вынужден стать осторожнее, отправить змея в спячку, искать новое тайное место и разбираться с последствиями убийства. Его скорее волновало, какие неприятности принесет ему смерть какой-то девочки. И ни единой мысли о том, что это была бы его вина. Даже больше: он понимал весь ужас и необратимость подобного события, но почему-то ничего не чувствовал…