Отпрыски Императора

Гай Хейли. ИГРА ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ

«Грозовой орел» неуверенно парил над горным скатом. Посадочную площадку базы разрушили во время атаки, и приземлиться он мог только на сам склон. Турбины жалобно визжали, стараясь удержать машину над самым ровным участком местности при сильном боковом ветре. После пяти минут таких покачиваний транспорт неуклюже коснулся поверхности, но когти его шасси заскользили, прочерчивая белые царапины на камнях. Двигатели снова взвыли, толкая корабль обратно на выбранную позицию. Его корпус нерешительно опустился на гидравлические опоры, турбины сбавили обороты и наконец остановились. Несколько секунд он стоял неподвижно, только ветер протяжно стонал вокруг.

Передняя аппарель откинулась так неторопливо, словно «Грозовой орел» боялся сбросить себя с ненадежного насеста, и в тусклый полдень снаружи пролился красный свет люменов. За ним последовал сердитый голос, искаженный вокс-динамиком силовой брони раннего образца:

— Да будь оно все проклято! А еще медленнее садиться не могли?

— Зона приземления небезопасна, кузнец войны Ксирокл, — произнес кто-то страдальческим тоном человека, которого вечно критикуют.

— И на все-то у тебя есть ответ, Фидеарк, — проворчал собеседник. — Это одна из самых неприятных твоих черт.

— Так точно, кузнец войны.

— И прекрати соглашаться со мной, когда я оскорбляю тебя. Гордое молчание — более подобающий выбор.

— Так точно, кузнец войны.

Внутри транспорта группа бойцов IV легиона ждала, когда рампа завершит свой осторожный спуск. Как только ее край дотронулся до горного склона, Ксирокл вышел из отсека. Скат оказался таким неровным, что аппарель замерла под неудачным углом, и не все ее оконечные зубцы соприкасались с грунтом. Машина зловеще заскрежетала, и кузнец войны резко поднял взгляд на ее наклоненный нос.

— Аккуратнее, братья мои, — сказал он. — Досадно будет, если мы потеряем наш корабль из-за грузных шагов.

Железные Воины высадились, ступая — по меркам постлюдей в силовых доспехах — как можно легче, и рассредоточились по склону, держа оружие наготове. Ксирокл вышел вперед, топая и скользя массивными сабатонами по шатким камням.

— Вы что творите? — спросил он, нетерпеливо махнув своим бойцам. — Шевелитесь! Если они еще там, нам всем конец!

Посмотрев на стройплощадку вверху, кузнец войны добавил:

— Мы тут как мишени на стрельбище. Кто вас, дурней, учил? Подняться на хребет, прикрыть Фидеарка и меня! Пошли!

Он жестом отправил легионеров вперед, раздраженный настолько, что серворука на его ранце наполовину выдвинулась. Бойцы, переваливаясь, зашагали вверх по горному скату. Ксирокл и Фидеарк пошли следом.

— Что за бардак! — произнес кузнец войны, когда оба взобрались на гребень скалы.

— Тщательно они поработали, мой господин, — заметил его адъютант.

— Умолкни, Фидеарк! — огрызнулся Ксирокл и затопал дальше.

Участок ровной поверхности, который инженерные бригады столь скрупулезно вырезали в склоне, теперь покрывали воронки от разрывов и обломки строительной техники. Прежде чем уничтожить, каждую машину старательно разместили так, чтобы садиться потом было некуда.

Остановившись, кузнец войны подождал, пока его телохранители выдвинутся вперед, и продолжил путь. Потом он вновь замер и покачал головой, глядя на недавно построенный комплекс, теперь объятый огнем. Над зданиями поднимался черный дым, и ветер уносил его в сторону.

— Все разрушено — командный пункт, посадочная платформа, узлы связи. Все пропало!

Громадную, почти достроенную орудийную башню обрушили мелта-зарядами. На откосах застыли пузырчатые потоки расплавленного пластбетона, быстро затвердевшего в холодном горном воздухе.

Пламя пожаров на стройплощадке льнуло к земле, настолько свирепое, что ветра еще не задули его.

— Это случилось недавно, — заключил Ксирокл. — Когда именно пропала связь?

— На четырехсотом миллихроне пятьдесят второго сегмента, — преданно доложил Фидеарк.

— Самое большее — пару часов назад. Огонь до сих пор не угас. — Кузнец войны посмотрел вверх по склону, туда, где на красноватом камне белели свежие воронки в форме лучистых звезд с черной каймой. — Вероятно, ублюдки все еще там, наблюдают за нами.

— Я не засекаю выбросов энергии от работающей техники или боевой брони.

— Это ничего не значит. — Ксирокл зашагал дальше, огибая горелый остов экскаватора, осевшего на остатках гусениц. — Все наши труды насмарку, причем за неделю до установки главного орудия!

Возле внешних линий обороны они заметили первые тела. Там погибла стрелковая цепь Железных Воинов, разбросанных попаданием ракеты. Еще больше мертвецов лежало за невысокой стеной, ограждавшей главные взрывозащитные двери. Судя по ранам, их определенно убили силовым оружием.

— Вон там один не наш, — показал адъютант.

— Заткнись, Фидеарк. Заткнись сейчас же, ты мешаешь мне думать!

Впрочем, кузнец войны все равно направился к трупу Астартес.

— Типичная тактика «наскок-отход», — сказал он, пнув мертвого легионера в нагрудник. Свинцово-серый сабатон глухо стукнул по керамиту цвета слоновой кости. — Белые Шрамы! Еще когда Гаркатон заявил, что отогнал их боевой флот, новость показалась мне слишком уж хорошей. То нападение на внешние рубежи системы послужило отвлекающим маневром, и пронырливые хеминерикои пробрались сюда.

Ксирокл использовал олимпийское ругательство, не имевшее точного аналога в готике — разве что несколько приблизительных переводов разной степени оскорбительности.

— Но, если они проникли тайно, их тут немного. Диверсионная группа, решившая осложнить нам жизнь. Что ж, они пожалеют об этом. — Внимательно посмотрев на догорающий командный пункт, Ксирокл снова покачал головой. — Ты уже предупредил другие объекты?

— Да, кузнец войны, по вашему распоряжению. — Фидеарк помолчал. — Объект-пять был атакован в тот же момент времени.

Офицер разразился бранью. Адъютант стоически слушал, как его командир перебирает площадные ругательства пяти разных городов-государств.

— Итог тот же?

— Тот же самый. Все уничтожено.

— А, чтоб его, Фидеарк! — Ксирокл поглядел вниз, на «Грозового орла». — Чего он там стоит? Прикажи взлетать! Он же уязвим. Мне что, самому все делать? И вели бойцам приступить к ликвидации последствий.

— Начнем восстанавливать базу?

Кузнец войны фыркнул.

— Нет. Враг так и будет разрушать любой кастеллум, который мы построим. Утомительная выйдет игра. Нужно разобраться с ними, прежде чем разбираться с этим. — Он показал на пылающий комплекс.

— Тогда что прикажете, мой господин? Мне организовать патрулирование объекта?

— Ты смеешься надо мной, Фидеарк?

— Никак нет, господин.

— Ну так предложи более разумную идею!

— Значит, обороняемся?

— Тоже идиотизм. Они станут бить нас снова, и снова, и снова — эти дикари всегда так делают. Мы можем возвести сколько угодно опорных пунктов и ничего не добиться. У нас не хватит живой силы в пределах системы, чтобы защитить все наши базы, когда они еще не достроены.

— Тогда, кузнец войны, жду ваших распоряжений, чтобы принять нужные меры.

— Так-то лучше, капитан. Мы не пустимся в погоню и не будем обороняться. Нам нужно выманить их, вынудить пойти в атаку, лишить свободы маневра. — Он кивнул, одобряя свои рассуждения, и свет смотровых линз отразился от матовой брони с металлическим отливом. — Да, есть только один способ остановить то, что обожает движение: отнять у него любую возможность двигаться… Прикажи нашим орбитальным истребителям и десантным кораблям начать разведку по стандартной схеме.

— Мой господин, в нашем распоряжении меньше половины гранд-роты, и погода ухудшается. Вряд ли мы найдем их.

— Цель не в том, чтобы найти, — сказал Ксирокл. — Они ждут, что мы будем искать. Не надо их разочаровывать.

Примерно шестьюстами метрами выше вокруг скалистого выступа несли дозор пятеро Белых Шрамов. Четверо имели знаки различия клановых владык, связанных клятвой с одним из повелителей Орду. Пятый, хан Ишигу из Третьей Бури, обладал высоким чином и великой славой, но сейчас стоял вместе со своими воинами, как обычный часовой, ибо сопровождал примарха V легиона — Джагатая, Хана-всех-ханов.

Тот, взобравшись на валун над ними, опустился на колени и смотрел в магнокль. Боевой Ястреб далеко высунулся над обрывом, и в случае падения его ждал смертельный полет сквозь разреженный воздух к острым камням внизу. Но Ишигу-хан и его бойцы не боялись за своего генетического отца. Они даже не думали, что правитель всех ханов и сын Императора может свалиться с уступа. Разве небо способно покачнуться и рухнуть?

В шлеме Ишигу замигали рунические метки. Изучив предупреждение, воин счел ситуацию опасной и обратился к властелину:

— Мой Хан, две эскадрильи вражеских машин приближаются с запада и юга пересекающимися курсами. Пять «Молний-Ворон», дюжина десантных кораблей разных типов. Будут над нашей позицией через десять минут.

Каган опустил магнокль.

— Они начали искать нас, Ишигу. — Джагатай широко улыбнулся своим легионерам. — Но ничего не найдут. Уходим сейчас же.

Бойцы Ксирокла вели разведку непрерывно, но безуспешно. Меж тем еще три объекта подверглись нападениям и получили крайне серьезный урон. Все шло так, как и ждал кузнец войны, поэтому он не тревожился понапрасну.

— Я знаю, как мыслят в этом легионе, — сказал Ксирокл пяти своим линейным капитанам. — Чтобы скрыть наши намерения, мы должны делать именно то, чего они ждут от нас.

— Почему, господин? — спросил Мелиас, командир его бронетанковой центурии.

— Потому что так поступил бы Джагатай-хан, — ответил кузнец войны. — Удобно, что их примарх записал ряд своих размышлений о стратегии. Его принципы боевых действий основаны на дезориентации противника.

— Они дерутся грязно, — подытожил капитан Геракт.

— Нечестно, — поправил Ксирокл.

Геракт взял со стола одну из лежавших там тонких брошюр. Ее бумажные листы из толченой травы покрывали рукописные строчки чогорийских идеограмм. Капитан раскрыл книжечку латными перчатками из тусклого металла, и в его шлеме защелкал когитатор брони, выдавая перевод.

— «Знай себя, знай врага своего. Если ты не понимаешь собственной сути, ее не удастся отточить, и она останется затупленной. Если ты не понимаешь сути врага своего, то и твоя атака окажется затупленной…» — Капитан рассмеялся. — Что за афористическая чушь?

— Стиль раздражающий, однако в целом довольно-таки поэтичный, — сказал кузнец войны.

— Он не любит выражаться прямо, так? — Геракт швырнул брошюру обратно на стол.

— Верно. Но в этих работах излагаются состоятельные концепции. — Ксирокл постучал пальцем по маленькой стопке книжечек. — Полезный экскурс в идеи примарха и тактику его легиона.

— Вы изучали их, мой господин? — уточнил капитан.

— Изучал. Не все воюют так, как мы. Осадное мастерство ни к чему, если противник чурается стен. Говорю тебе, я изучил этого примарха. — Он ткнул в трехмерную схему над столом-картолитом, возле которого собрались легионеры, и проекция зашипела вокруг его пальца. — Настолько, что знаю: следующей будет станция-девять.